Страница 11 из 14
Как всякое бесчеловечное чудовище, я стремлюсь быть логичным и поэтому пришел к заключению, что новое назначение положит конец ее мученичеству в роли Святой Девы Постоянной Сварливости. Но, увы, даже перевод в убойный отдел оказался не в состоянии вызвать на ее лице улыбку. В свое время Дебора решила, будто серьезные сотрудники правоохранительных органов должны перекроить свои физиономии так, чтобы стать похожими на здоровенных злобных рыб, и в настоящее время моя сводная сестра делала все, чтобы добиться в этом деле совершенства.
Мы прибыли на ланч в новой машине, полученной Деборой в автомобильном гараже убойного отдела. Это было еще одним проявлением повышения в звании, призванным бросить солнечный луч в мрачный мир существования моей сестрицы. Однако последнего, как мне казалось, не произошло. Может, мне уже начать за нее тревожиться? Я продолжал следить за сестрой, скользнув в одну из кабинок нашего любимого кубинского ресторана «Релампаго». Сообщив диспетчеру свое местонахождение и фамилию, Дебора заняла место за столиком напротив меня.
– Итак, Сержант Большая Рыба… – произнес я, когда мы получили меню.
– Полагаешь, это смешно, Декстер?
– Да, ужасно смешно. И немного печально. Как и сама жизнь. Особенно твоя жизнь, Дебора.
– Да пошел ты, Декстер! – сказала она. – Моя жизнь просто прекрасна.
Чтобы доказать это, Дебора заказала себе лучший в Майами сэндвич «медианоче» и молочный коктейль «батидо де мамей» с редким тропическим фруктом, обладающим вкусом персика и арбуза.
Моя жизнь была столь же прекрасной, как и ее, поэтому я заказал себе то же, что и сестра. Поскольку мы являлись завсегдатаями, посещавшими заведение чуть ли не всю свою жизнь, пожилой небритый официант с выражением лица, способным служить для Деборы моделью, вырвал из наших рук меню и затопал в кухню с видом двигающейся на Токио Годзиллы.
– Все веселы и счастливы, – заметил я.
– Это не сериал «Соседство мистера Роджера», Декс. Это Майами. Здесь счастливы только плохие парни. – Она одарила меня взглядом идеального копа и поинтересовалась: – Как случилось, что ты не смеешься и не поешь?
– Нехорошо с твоей стороны, Деб. Нечестно. Я остаюсь хорошим вот уже несколько месяцев.
– Угу, – буркнула она, отпив воды. – И от этого у тебя едет крыша.
– Гораздо хуже, – содрогнувшись, вздохнул я. – Похоже, это делает меня нормальным.
– Тебе меня не обдурить.
– Как ни печально, но это так. Я стал домоседом. – Немного поколебавшись, я выложил ей все. А что? Если парнишка не имеет возможности поделиться своими проблемами с членами семьи, то кому еще он может доверять? – И в этом виноват сержант Доакс, – закончил я.
– У сержанта на тебя большой зуб, – кивнула Дебора. – Держись от него подальше.
– С удовольствием. Но дело в том, что он не держится подальше от меня.
Ее взгляд копа стал более жестким.
– Что ты намерен в связи с этим предпринять?
Я открыл рот, чтобы с негодованием отмести все, что на самом деле замышлял, но, к счастью для моей бессмертной души, прежде чем я успел соврать, портативное радио Деборы подало сигнал. Сестра склонила голову набок, схватила трубку и сообщила, что уже находится в пути.
– Пошли! – бросила она, направляясь к дверям.
Я последовал за ней, задержавшись лишь на миг, чтобы бросить на стол деньги. Когда я вышел из «Релампаго», Дебора уже выводила задним ходом машину. Я подбежал к автомобилю и схватился за ручку дверцы. Сестренка рванула с парковки еще до того, как я успел втянуть в салон обе ноги.
– Побойся Бога, Деб! – обиделся я. – Я чуть не потерял ботинок. Что за спешка?
Дебора с мрачным видом нажала на акселератор и проскочила в узкое пространство между двумя мчащимися машинами. На подобные подвиги способны лишь водители славного города Майами.
– Не знаю, – ответила она и врубила сирену.
Я моргнул и, стараясь перекричать грохот улицы, спросил:
– Разве диспетчер тебе не сообщил?
– Тебе когда-нибудь доводилось слышать, Декс, как заикается диспетчер?
– Нет, Деб, не доводилось. А что, этот очень сильно заикался?
Деб рывком обогнала школьный автобус и выскочила на шоссе. Круто повернув баранку, она избежала столкновения с «БМВ», под завязку набитым какими-то юнцами. Молодые люди хором послали нам вдогонку проклятие.
– Я думаю, это убийство, – проговорила она.
– Ты так думаешь…
– Да. – И Деб сконцентрировала внимание на дороге.
Я оставил ее в покое. Езда с большой скоростью всегда напоминает мне, что я смертен, особенно на дорогах Майами. Что же касается «Дела о заикающемся диспетчере», то мы с сержантом Нэнси Дрю узнаем о его сути очень скоро с учетом скорости, с которой гнала казенный автомобиль Дебора. А нетерпеливое возбуждение всегда доставляло мне удовольствие.
За несколько минут Деб ухитрилась без серьезных людских потерь промчаться по эстакаде у стадиона «Оранж-Боул», спуститься на землю, сделать несколько крутых поворотов и с визгом шин тормознуть рядом с домом на Четвертой улице.
По обеим сторонам улицы тянулись однотипные дома. Они стояли на крошечном расстоянии друг от друга, но зато каждый мог похвастаться собственной цепной изгородью. Многие здания были выкрашены в яркие тона и имели мощеные дворики.
Перед нужным нам домом уже стояли две полицейские машины с работающими проблесковыми маячками. Пара патрульных полицейских растягивала вокруг места преступления желтую пластиковую ленту, а когда мы вышли из автомобиля, то увидели третьего копа. Парень, сгорбившись и закрыв лицо ладонями, сидел на переднем сиденье патрульной машины. На открытой веранде дома рядом с рыдающей пожилой дамой стоял четвертый коп. На веранду вели ступени, на которых и сидела старуха. Она прерывала рыдания лишь для того, чтобы немного поблевать. Где-то рядом на одной ноте выла собака.
Дебора решительным шагом подошла к одному патрульному. Это был темноволосый, плотного сложения человек средних лет. Выражение его лица свидетельствовало о том, что сейчас он тоже больше всего хотел бы сидеть в машине, закрыв лицо ладонями.
– Что здесь у нас? – спросила Дебора, продемонстрировав свой значок.
Коп, не глядя на меня и Деб, покрутил головой и выпалил:
– Я туда больше не пойду, пусть это даже будет стоить мне пенсии!
Он развернулся и резво двинулся к одной из машин, растягивая на ходу желтую ленту, словно та могла защитить его от того, что находилось в доме.
Дебора посмотрела в спину копа, а затем перевела взгляд на меня. Признаюсь, я не мог сказать ей ничего полезного или умного, и мы молчали, глядя друг на друга. Лента шуршала под ветром, а собака продолжала выть. Жутковатое завывание в стиле йодль, которое никоим образом не могло усилить моей любви к собачьему роду.
– Кто-то должен заткнуть пасть этой треклятой псине! – объявила Дебора, нырнула под желтую ленту и направилась к дому.
Я двинулся следом. Через несколько шагов я сообразил, что источник воя становится ближе. Собака находилась в доме. Скорее всего, выл любимец жертвы. Животные очень часто скверно реагируют на смерть хозяина.
Мы задержались у ступеней. Деб посмотрела на идентификационный значок копа и произнесла:
– Коронел, эта дама – свидетель?
– Да, – не поднимая глаз, ответил полицейский. – Это миссис Медина. Она сообщила в полицию.
Пожилая женщина отвернулась, и все то, что еще оставалось в ее желудке, вылилось на землю.
– А что это за собака? – приняв еще более суровый вид, спросила Дебора.
Коронел издал какой-то лающий звук – нечто среднее между смехом и отрыжкой. Ничего членораздельного он так и не произнес.
Деборе это показалось явным перебором, и я не склонен был ее винить.
– Что, дьявол вас всех побери, здесь происходит?! – гаркнула она.
Коронел наконец поднял голову и посмотрел на нас. Его лицо было похоже на неподвижную маску.
– Взгляните сами, – проговорил он ровным, без всякого выражения тоном и отвернулся.