Жажда

– Должен извиниться за то, что так грубо отправил тебя домой в тот вечер… – прокашлялся он. – Ты ни в чем не виновата. Просто тема бокса мне не нравится.

Я молчу, не зная, как правильно подобрать слова.

– Да, понимаю… То есть, не очень понимаю, ведь у тебя боксерский центр…

Демид стучит пальцем по чашке с кофе, глядя в окно.

– Бокс – это моя жизнь, Алина. К сожалению, сейчас только в таком проявлении… – наконец говорит он и возвращает мне взгляд. Он такой тёмный. Неужели мед больше никогда не вернется?

– Поняла, – киваю. – Так ты оставил боксерскую карьеру не по собственному желанию?

Он выдыхает. Боюсь, что сейчас начнет снова злиться. Я не хочу его раздражать, мне действительно интересно.

– Не по-собственному, – сухо отвечает он.

Что ж, кажется, большего он не расскажет. Не знаю, что там у него случилось в жизни, но уверена – это до сих пор хранится в самом темном уголке его души. Кому, как не мне, это понимать. Кому, как не мне, знать, что ту часть души лучше не ворошить, чтобы не превратить в черную дыру.

– Интересно у нас получается. Скандалим, целуемся, потом извиняемся… – меняю тему, улыбаясь.

Его тьма все же начинает растворяться в теплом меде. Он смотрит на меня и тоже улыбается.

– Может, на этот раз пропустим часть со скандалом и перейдем сразу ко второму пункту твоей схемы? – этот вопрос заставляет меня подавиться. Его тембр звучит так соблазнительно, что я начинаю нервно жевать соломинку.

– Диомед… – говорю не своим голосом, а он морщится.

– Демид, Алина, просто Демид, – повторяет он, тем самым шокируя меня.

– Так я вошла в твой ближайший круг? – недоверчиво спрашиваю.

– Не вижу смысла поднимать новый скандал из-за имени, – умело уворачивается от вопроса.

– Настолько сильно хочется целоваться? – жмурю взгляд, посмеиваясь.

– Подловила, – он растягивает бородатые щеки в улыбке и делает глоток кофе. – Диомед – это имя, которое дали мне родители. Оно не совсем турецкое, скорее, мама в нем видела отсылку к древнегреческой мифологии. Но так официально меня мало кто называл, кроме нее. Особенно в Украине это слишком сложно, я сократил до Демида.

– Зачем же ты меня так мучил? – подкладываю руки под щеки и сверлю его взглядом.

– С тобой, Алина, я многое делал, не имея адекватных на то причин… – признается он.

Я пялюсь на него завороженно, потому что и сама это чувствовала. Будем откровенны, прислушиваясь к адекватности, половину моих истерик можно было бы и не устраивать. Так по-детски, но получается, что нам нравится раздражать друг друга?

– Забудь, – просто добавляет он. Мне это не очень понравилось… – То есть не потому, что я отрекаюсь от своих слов, нет… Просто у нас в Турции это как слово паразит. Если что-то не очень важно, мы говорим «забудь», – объясняет мужчина.

– Хм-м… – задумчиво тяну я. – Может, это важнее, чем кажется…

К моему дому мы едем молча. Моника прижалась к Дексу. Ох, Мона, что же эти турки делают с нами? Демид включил какую-то турецкую песню. Она негромко играла, расслабляя меня. Так спокойно было… вся кабина заполнилась кофейным ароматом. А вот и мой дом.

Мы с Моникой выходим из машины, нужно прощаться с Демидом.

– Какие у тебя планы на вечер? – неожиданно спрашивает он, опершись на машину. – Может, поужинаем вместе? – за темными очками скрывается взгляд, но я знаю, что он смотрит на меня неотрывно.

Тянусь к нему, поджав пальцы ног. Хорошо, что в кроссовках не видно. Целую его мягко в щеку и говорю:

– Приезжай в семь.

Чувствую, что он прижимает мою талию ладонью к себе.

– Приеду, – поправляет прядь волос, что выбилась из моего хвоста.

Чёртов мужчина постоянно волнует меня. То до истерических приступов, то до тахикардических…

Домой иду, растягиваясь в нелепой улыбке. Захожу и сразу приказываю Монике бежать в душ мыть лапы. Наш обряд после прогулок она знает.

Со второго этажа слышу быстрые шаги. Мама выбегает, радостно хлопая в ладоши. Да, мы с ней вместе живем. Отец ушел из жизни рано, так что мы всегда были вдвоем. Может показаться, что жить с мамой трудно, но путешествуем мы часто и врозь, поэтому успеваем соскучиться друг за дружкой очень сильно.

– Бриллиант мой, кто это был? – клокочет она. Ну, мама, ничего от нее не скроешь! – Очень статный мужчина!

– Мама, у тебя же зрение плохое?! – смеюсь я, потому что у этой женщины, как надо, сразу и зрение и слух сверхъестественный появляется.

– Так я бинокль достала, тот, что в Африке купила! – признается мама.

Я закатываю глаза, потому что для мамы моя личная жизнь, как дикое сафари…

– Это Демид, – говорю я. – Мне нужно помыть лапы Монике, – добавляю и ухожу.

– Постой-ка, дорогая! Я же умру от любопытства!!! – мама спешит за мной, а я бегу от нее со всех ног.

Да, без еще одной безумной женщины эта история была бы просто невозможной…

Глава 10

Демид

Закончив дела на работе, я поехал к Алине. За пять минут до указанного времени уже ждал девушку. Был уверен, что эта принцесса опоздает, но она приятно удивила – вышла из дома ровно в семь.

Хотя когда я ее увидел, то уверился в том, что готов ждать даже час, если придется. Видит Бог, что внешний вид этой украинки заставляет мои яйца заполняться с одержимой скоростью. Черт. Алина шла ко мне не спеша на высоченных каблуках, которые удлиняли её и без того длинные ноги. Короткое черное платье обтягивало хрупкую фигуру, а глубокое декольте демонстрировало грудь, которая раньше казалась значительно меньше. Пальто накинутое на ее плечи очень плохо скрывало эту обольстительницу.

– Привет, – красные губы растянулись в лукавой улыбке. Рыжие волосы небольшими накрученными прядями спадали на ее плечи и доходили ниже лопаток. Она выглядела очень страстно…

– Невероятно выглядишь, А-алина, – поцеловал ее щеку, вдыхая наркотический аромат сочного винограда. – У меня сахар в крови поднялся, когда я увидел тебя.

– Значит, я тебе противопоказана, Демид… – хитро стреляет взглядом лиса.

– Я уже смирился с тем, что ты меня до гроба доведешь, – подмигиваю ей.

В этот момент дверь за спиной Алины открывается и к нам выходит женщина лет сорока пяти не больше на вид. Очень ухоженная и загорелая.

– Ой, мой бриллиант, ты еще не уехала? – удивляется женщина, а девушка закатывает глаза. Косится на нее с недоверием.

– Это моя мама, – объясняет Алина и женщина идет к нам. Немного удивился, потому что они внешне совсем не похожи. Мама у нее блондинка с карими глазами. Хотя бес знает этих современных женщин, красятся же в любой цвет.

– Наталья, – представляется женщина.

– Очень приятно. Я – Демид, – целую ее руку. – Хорошо, что вы есть!

– Мама, Демид из Турции, у них там свои культурные особенности… – объясняет ей дочь.

– Да, хорошо, что вы… потому что благодаря вам на свет появилась Алина. Безумная, но все же невероятная девушка, – улыбаюсь я, не скрывая правды.

– Демид, мне нравится, что ты такой откровенный, – глаза мамы сияют, комплимент ей однозначно понравился. – Какие у вас планы?

– Поужинаем. А где именно… это сюрприз для Алины, – объясняю, выдерживая наигранно подозрительный взгляд Натальи.

– Что ж, я твое имя узнала, номер машины запомнила, если мою дочь убьют, то фоторобот тоже сложить смогу. Теперь я спокойна, – говорит мама Алины, и мы все втроем взрываемся от смеха.

А мама у нее веселая!

– Ну все, мама, за меня не волнуйся. Звони если что, – девушка целует Наталью в щеку.

Я тоже прощаюсь и открываю дверь перед Алиной. Мы садимся в машину, и я завожу двигатель.

– Прости, мама не удержалась, очень захотела с тобой познакомиться, – говорит красавица.

– Я не против, все нормально, – уверяю ее. – Поцелуешь? – наклоняюсь, не в силах оторвать взгляд от красных губ.

Соблазнительница тянется ко мне, проводя пальцами по бородатой щеке и целует в другую. Не засчитывается, Алина… Ох, не засчитывается… Смотрю в зеркало, чуть выше бороды остался след от помады.