Страница 12 из 15
С немецкой же стороны непосредственную блокаду Эльтигена осуществляли восемь БДБ: F301, F307 и F386 находились на позиции к северу от плацдарма, F335, F547 и F573 – непосредственно перед ним, а F316 и F341 – южнее.
Около восьми часов вечера советские катера были замечены немцами и после пятиминутного боя с F335, F547 и F573 были вынуждены повернуть обратно. При этом ТКА № 114 и АК № 96 получили по одному попаданию 20-мм снаряда.
Каждая БДБ была вооружена одним 77-мм орудием, одной 37-мм пушкой и двумя 20-мм зенитными автоматами. Тягаться с ними огневой мощью в артиллерийской дуэли советские катера были просто не в состоянии.
Спустя час они снова попытались пробиться к плацдарму, но опять были обнаружены и обстреляны. После чего опять отошли от берега. Тем временем туман над проливом сгустился настолько, что высадка просто стала невозможной. Советские катера простояли до утра на якорях, а затем вернулись к пристани Кротков. На обратном переходе перевернулся и затонул один гребной баркас.
Таким образом, в ночь на 10 ноября на Эльтигенский плацдарм не было переправлено ни одного человека и ни одного килограмма груза. Немцам удалось добиться полной морской блокады плацдарма, причем они получили подтверждение этому из данных радиоперехвата.
Надежда теперь оставалась только на авиацию. В 10.40 командир 8-го ГШАП получил приказ снять подвесное вооружение с шести Ил-2 и подготовить их к вылету для сброса грузов на Эльтигенский плацдарм. Во второй половине дня погода улучшилась, и в 16.02 пять Илов вылетели к плацдарму с мешками с боеприпасами и продовольствием.
Одновременно 11-я ШАД получила еще одну задачу – уничтожить четыре БДБ, которые якобы зашли в порт Камыш-Бурун. Дивизия выполнила 15 самолето-вылетов, и еще 16 – 214-я ШАД, которая временно была оперативно подчинена ВВС ЧФ. Однако фактически барж в порту не оказалось, и пилоты «черных смертей», как и ранее, нанесли удары по остовам полузатопленных рыбацких судов и запасным целям на берегу.
К вечеру 10 ноября контр-адмирал Георгий Холостяков подготовил очередной выход к Эльтигену. Катера-тральщики № 60, 525, 562 и 572, а также шхуна МШ № 27 вели на буксире по одному парому, на которые погрузили 2 125-мм гаубицы, 3 76-мм пушки, боеприпасы и продовольствие. КАТЩ № 081 тащил за собой плот с боеприпасами и продовольствием. Командовал этим караваном капитан 3-го ранга Дмитрий Глухов, находившийся на сторожевом катере № 0102. Ударный отряд во главе с капитаном 3-го ранга Александром Жидко, как и прошлой ночью, включал СКА № 098, ТКА № 114 и АКА № 96.
Около полуночи 11 ноября АКА № 96, высланный к Эльтигену на разведку, был обнаружен немецкими БДБ, которых на этот раз поддерживали еще и три торпедных катера S45, S47 и S51. В ходе короткой стычки он получил несколько прямых попаданий, один мотор вышел из строя. Через пробоины внутрь корпуса начала поступать вода, и катер сильно осел на корму. Он дольше не мог находиться в море и ушел обратно в Кротков.
Затем блокаду попытался прорвать СКА № 012. Последовала серия новых кратковременных боев, в которых участвовали СКА № 098 и ТКА № 114. Стороны быстро теряли друг друга из виду в темноте и за дымовыми завесами. При этом Глухов неоднократно приказывал катерам-тральщикам продолжать идти к берегу, однако те при встрече с противником каждый раз поворачивали назад. Причем сделать такой разворот с понтонами на буксире и волнении на море в 3 балла было совсем непросто и опасно.
В конце концов около двух часов ночи Глухов приказал всем отойти на восток, чтобы снова собрать рассеянные катера. К этому моменту в район боя из Тамани подошли бронекатера № 304 и № 306. Далее состоялся интересный радиообмен:
– 02:50 Глухов – контр-адмиралу Холостякову: «…дозор и катера-тральщики вперед не идут…»;
– в 03.00 Холостяков – Глухову: заставить «…идти вперед силой оружия».
Что затем делал Глухов, неизвестно, но к 4 часам утра 11 ноября он наконец собрал караван вместе и снова повел его к Эльтигену.
Отсутствовали только КТЩ № 525 и ТКА № 114. Первый сначала намотал на левый винт оборвавшийся буксирный трос, а затем и вовсе лег в дрейф и был снесен течением к Кроткову. Второй же по какой-то причине отстал и пошел обратно на базу. В 04.08 приблизительно посередине пролива ТКА № 114 обнаружил БДБ F446, производившую постановку минного заграждения, и спустя пару минут произвел пуск торпеды. Однако та при сходе с направляющих в условиях сильного волнения ударилась о кронштейны этих самых направляющих и, сломав их, упала в воду, сразу же отклонившись от курса. После этого катер ушел в Кротков, а БДБ, даже не заметившая торпедной атаки, продолжила идти своим курсом.
Около 5 часов утра караван Глухова снова подошел к Эльтигену и попытался прорвать блокаду. Шедший головным СКА № 0102 попал под мощный огонь сразу пяти немецких барж и получил 9 прямых попаданий. При этом одним из них пробило ствол носовой 45-мм пушки, и при следующем выстреле его разорвало. Корпус катера был искорежен, рули заклинило, погибли все мотористы и расчет кормовой пушки. Капитан 3-го ранга Дмитрий Глухов получил смертельное ранение в голову (он умер 17 ноября, не приходя в сознание), еще семеро моряков были ранены. Потерявший ход катер пришлось взять на буксир и увести обратно в Кротков.
Шедший поблизости от него БКА № 304 (№ 433 зав. № 304) также получил попадания. На нем были убиты 5 и ранены 3 моряка. На обратном пути он тоже потерял ход и сдрейфовал на мель у мыса Тузла. Также прямым попаданием снаряда был выведен из строя мотор на КАТЩ № 081. Ряд осколочных пробоин и мелких повреждений получил СКА № 098.
После этого оставшиеся катера-тральщики повернули обратно и вернулись на свою базу. При этом удивительно, что все буксируемые ими паромы уцелели. В условиях начавшегося шторма на берег выбросило два парома и десантный бот № 1. Были разбиты волнами и затонули КАТЩ № 177 (сейнер № 5) и сейнер «Москва—Донбасс».
В ходе этих боев немецкие БДБ и торпедные катера не получили никаких серьезных повреждений. Однако затем в 07.40 пара Р-40Е из 30-го ОРАП ВВС ЧФ, которые пилотировали старший лейтенант Иван Марченко и младший лейтенант Николай Крайний, в районе мыса Чауда обнаружила два «раумбота». Летчики атаковали один из них, выпустив в нескольких атаках 2000 патронов из своих 12,7-мм пулеметов, и доложили о возникшем на нем пожаре. Это был R204, который был изрешечен пулеметным огнем, четыре немецких моряка были убиты, еще трое ранены. Другой «раумбот» был вынужден пришвартоваться к нему бортом, чтобы не дать затонуть, и затем довел его до Феодосии. R204 поставили в сухой док, где ремонтировали вплоть до весны 1944 г.
В 08.23 для удара по немецким БДБ, в который раз уже «обнаруженным» в Камыш-Буруне, вылетели 6 Ил-2 из 47-го ШАП ВВС ЧФ. Как и следовало ожидать, порт оказался пуст, и штурмовикам в очередной раз пришлось атаковать различные цели на берегу.
Уже вторую ночь подряд флот не смог ничего переправить в Эльтиген. Немецкая морская блокада была признана советским командованием фактически непреодолимой.
11 ноября к снабжению плацдарма по воздуху подключился 622-й ШАП из 214-й ШАД. Первые четыре штурмовика достигли цели в 15.30 и с высоты 50–100 м сбросили 8 мешков-контейнеров с едой и боеприпасами. В 16.15 такое же количество грузов доставила вторая четверка Ил-2. И наконец, уже в сумерках – в 16.30 – третья группа Илов сбросила с высоты 100 м еще 8 мешков, один из которых опустился в воду рядом с берегом.
249-й ИАП в этот день занимался разведкой и фотографированием района аэродрома Багерово. Во время четвертого подобного задания в 14.15 шестерка ЛаГГов в районе села Малый Бабчик (ныне не существует), в 7 км северо-восточнее Багерово, случайно встретилась с большой группой Ю-87. Младший лейтенант Владимир Михайлов сбил одну «Штуку», но после боя пропал без вести ЛаГГ-3 младшего лейтенанта Василия Зиновьева.
В течение дня Ил-2 из 230-й ШАД выполнили 12 самолетовылетов на штурмовку немецких БДБ, находившихся в порту Керчи. По возвращении летчики доложили о повреждении большой баржи и парохода. Фактически несколько барж в результате пулеметно-пушечного огня получили пробоины.