Страница 9 из 62
А монстр, почуяв кровь, остервенело пёр вперёд. Его мощное тело, куда больше, чем у того лотерейщика, которого я видел в первый раз, протискивалось в проём, отодвигая дверь в сторону, ещё пара секунд и он меня сожрёт. Я поднял пистолет, попутно прикидывая, что может сделать пуля такому гиганту. Как ни странно, в отличие от вчерашнего боя, рука не дрожала, позволяя навести оружие на цель. Целился я в правый глаз, рассудив, что даже при таком мощном черепе должны быть какие-то слабые места. Попал с первого выстрела, он вздрогнул всем телом, мощная лапа царапнула пол у меня под ногами и замерла. А я попытался встать. Если пришли эти, то будут и другие, а я…
Резкая боль пронзила грудь. Шок отступил, теперь пришло время расплачиваться. Только одну рану залечил, а тут… Я стянул с себя остатки разорванной (а точнее, разрезанной) рубахи, чтобы осмотреть рану. Лучше бы не смотрел. Четыре косых полосы, разрезающие кожу и мясо, в одной из ран даже кость видна. Кровь выливалась толчками, скоро вообще истеку кровью.
Скомкав рубаху, я попытался зажать ей рану, но оказалось, что для этого тоже нужны грудные мышцы. Рука безвольно разжалась, а скомканная ткань выпала. Схватив флягу с живцом, я выплеснул немного на раны, а остальное стал с жадностью глотать. Когда оторвался, немного полегчало. Кровь уже текла не так сильно, думаю, что не умру. Отхлебнув ещё живца, я осторожно, на боку пополз к своему рюкзаку. Нужно поесть. И живца, хоть сколько-нибудь, а потом ещё поесть и поспать тоже. С едой пока проблем не было, а вот живец подходил к концу, даже та часть, что собрал с убитых бандитов. Нужно готовить ещё. Вода имелась, хоть и не очень чистая. Но святой отец ведь сказал, что мы тут ничем не болеем, надеюсь, к дизентерии это тоже относится. Воду и водку я налил в одну трофейную флягу. Водки добавил больше, чтобы быстрее растворялось. Бросил споран, закрутил крышку и начал трясти, насколько позволяли раны. В непрозрачной посуде не видно было, растворилось ли лекарство, но я решил не ждать. Воронки у меня не было, поэтому намотал тряпку (всё ту же многострадальную рубаху), на горлышко фляги с раствором, а потом начал переливать в пустую.
Скоро всё было готово, я снова приложился к горлышку. Вкус был резкий, с сильным присутствием алкоголя, но так даже лучше, скорее боль пройдёт. Глаза стали слипаться, но спать было нельзя. Увидев, что кровь больше не течёт, я попытался встать. Хоть и с трудом, но получилось. Неуверенной походкой я подошёл к убитому монстру. Позади него стояли ещё три пустыша. Они вполне могли пролезть в расширившийся проход. Но не лезли. Почему? Выражение морд всех троих было таким, что они бы обязательно меня сожрали, да только вот кое-кто против. Боятся лотерейщика? Даже мёртвого? Неплохо, надо будет запомнить. А это лотерейщик? Или кто-то покруче? Надо вскрыть и узнать доподлинно. Разложив нож, я стал ковырять отвратительный нарост на затылке твари. Внутри я ожидал увидеть гной и кровь, но там оказалась только серая труха с каким-то грибным запахом. В этой трухе пальцы быстро нащупали три зелёных овала и одну горошину. Да я богат. Если это лотерея, то я в неё выиграл.
Теперь следовало заняться остальными. А потом сваливать. Место удачное, но что-то тут много гостей приходит. Я больше одиночество люблю. Троих гостей я постепенно отстрелял из арбалета, хотя каждое новое взведение отдавалось порцией боли небольшой кровопотерей. Живец не успевал заживлять страшные раны. Наконец, я встал, подобрал рюкзак с вещами, вскинул на плечо арбалет и, спрыгнув вниз, отправился дальше. То есть, не сразу отправился, а сначала упал на кучу щебня, прыжок отозвался новым приступом боли. Больше никогда не буду драться с лотерейщиками в рукопашной. Или это не лотерейщик? Больно уж здоров, я-то маленький, мне любой гигантом покажется, но этот слишком развит. Голова, что чугунный котёл, даже щитки какие-то видны, а мускулы напоминают дерево. Не по мне добыча.
Прошагал я много, что называется, из последних сил. Когда становилось невмоготу, останавливался, садился и прикладывался к горлышку заветно фляги. Ранам требовался покой, чтобы зажить, а мне требовалось найти укрытие, где меня не сожрут. А ещё одежду, чтобы не светить своими окровавленными костями на весь свет.
Наконец, показалось что-то, вроде жилья. Да не вроде, а самое настоящее жильё, пятиэтажный дом на три подъезда. Вблизи никого не видать, надеюсь, что никого и нет. Подкравшись к крайней двери, ч осторожно открыл её и заглянул туда. Моё богатое воображение, уже вовсю рисовавшее мне, как оттуда выскакивает элита и отрывает мне голову, я жестоко одёрнул. И так тошно.
В подъезде никого не было. Медленно, шаг за шагом, я поднимался по лестнице, держа перед собой заряженный арбалет. Поочерёдно я проверял каждую дверь, пока, наконец, на четвёртом этаже ручка не поддалась. Готово.
Квартира точно надёжнее вагона. Закрыв дверь, я обследовал квартиру. Нашлась хозяйка. Зомбачка, разумеется, но истощена до последней крайности. Дверь наружу была открыта, но не хватило ума повернуть ручку. Ей даже не хватило сил броситься на меня, она только вяло протянула руку и попыталась схватить, а когда я увернулся, плашмя упала на пол. Так, тут и бить не нужно. Взяв неудачного монстра за ногу, я выволок её на балкон, после чего, напрягая все силы, сбросил вниз. Вряд ли убилась, но и далеко не уползёт. Теперь жильё принадлежит мне, рейдерский захват удался. Теперь следовало поискать воду. Таковая нашлась, целая пятилитровка, слегка начатая. Жить можно. Теперь замутим живца, а то фляга снова почти опустела, и ещё кое-чего состряпаем.
Еды в квартире почти не было, видимо, не сходила хозяйка в магазин в самом начале. А может, на диете сидела, вон какая худая. Но неважно, зато есть вода, водка и… уксус нашёлся на полке в кухонном шкафу. Эссенция, хватит надолго. Плеснул пару ложек в стакан, я долил туда воды, после чего бросил горошину. Размешал ложкой. Получился всё тот же мутный раствор, хотя и немного отличающийся цветом. Быстро процедив пойло через марлю, я бросил туда ложку соды и, дождавшись, пока пена осядет, выпил. Пойло было тошнотворным, если не сказать большего. Только могучим усилием воли я заставил себя удержать его в желудке.
Теперь живец. Посуды было много, в итоге я растворил два спорана в трёхлитровой банке, а потом процедил в два красивых графина, которые поставил перед собой, когда собрался ложиться спать. Было ещё светло, да только организм настойчиво требовал покоя. Внутреннего и внешнего. Положив под подушку пистолет. Я свернулся калачиком на широкой кровати (интересно, женщина одна жила, или с кем-то?), закрыл глаза и благополучно отключился. Проснулся я ночью, причём, не по своей воле. Во-первых, меня терзал жуткий голод, живец живцом, а для заживления ран материал нужен, белок предпочтительно, а где его взять? А во-вторых, за окном послышался шум, заставляющий подозревать, что там собрание мертвячьего домкома. Разглядеть в темноте ничего не получалось, потому я просто отложил решение до утра, благо, никто меня пока не штурмует. Достав последнюю банку тушенки, я, как мог тихо открыл её и начал есть. Тушёнка была дерьмовая, жилы и жир пополам с соей, да только выбирать не приходится, в таком состоянии я и подмётку от сапога слопаю.
Насытившись (условно, так бы я ещё парочку навернул), я снова лёг в постель, чутко прислушиваясь к происходящему на улице. А там точно что-то происходило, какая-то сезонная миграция заражённых, не иначе.
Нормально оценить обстановку я смог только с рассветом. Подкравшись к окну, я осторожно отодвинул штору и выглянул. Так и есть, собрание. Бегуны в количестве пары десятков, а заправляют всем два лотерейщика, не такие матёрые, как тот, в вагоне, но тоже уважение вызывают. Вся братва топчется на месте, явно куда-то собрались, но пока команды нет.
Слегка приоткрыв окно, я прислушался к происходившему. Твари как-то общались между собой, только без слов, как будто телепаты. Скоро послышался шум моторов, кластер этот имел вид прямоугольника, на котором стоял дом с примыкающим к нему куском дороги. Асфальтированная дорога дальше переходила в грунтовку. А дальше её след терялся. В стороне показалось облако пыли. Машина. Или машины.