Страница 19 из 41
Нет. Только не сейчас. И не его.
Сжав зубы и покрепче ухватив палку, я снова повернулась к лесу, на шум, который был совсем близко.
Мужчина за спиной коротко зарычал, попытался приподняться, но повалился на землю. Обернувшись, я увидела, что он злится.
На меня? За то, что не хочу уходить?
– Я не могу, понимаешь? Не могу!
Бессильно выдохнула от осознания, что мое присутствие по большей части бесполезно, нас сожрут обоих, но и бросить его выше моих сил.
Брови сведены, верхняя губа слегка приподнята, обнажая ровный ряд белых зубов с чуть выступающими клыками. Я присела рядом и погладила его по голове:
– Знаю, что не могу толком помочь, но и уйти без тебя не могу.
Он долго посмотрел на меня, а потом в одно мгновение, будто из последних сил, взял за шею и притянул к своим губам. Поцеловать хочет на прощание?
В следующую минуту я почувствовала боль укуса в то самом месте, которое и раньше не давало мне покоя. Он снова укусил меня в основание шеи.
ЗА ЧТО?
Я дернулась назад, уперевшись в его плечи руками, но зверь держал крепко, сомкнув зубы и не позволяя отстраниться.
Ощутила легкую слабость, которая все усиливалась. Мужчина же подо мной напрягался все сильнее и вскоре уже сам сел, тяжело дыша. Прижав ненадолго меня к себе, но уже разомкнув зубы.
Когда отпустил, шатаясь, я все же поднялась на ноги, издалека видя горящие глаза хищника за деревьями, и ненадолго позабыв про боль укуса от того, кого, собственно, сама спасала. Мужчина же, опираясь на меня и хрипя, тоже поднялся, будто вампир, получив часть моей силы, потому что меня шатало, а вот ему стало явно легче, чем было.
Когда волк выскочил прямо перед нами и был готов кинуться, а я уже зажмурилась, ожидая последнего в своей жизни укуса, как почувствовала, что мой мучитель слегка наклонился вперед и… зарычал свершено по-звериному.
Даже не так, когда был взбешен, со мной. А будто в нем и вовсе нет ничего человеческого. Словно рядом стоит опасный жуткий и огромный монстр. Я вздрогнула, распахнув глаза.
Он опустил голову так, чтобы смотреть прямо в глаза волку, и, придерживая меня за талию, или держался сам – не знаю, рычал, страшно скаля клыки.
В глазах – решимость самоубийцы. Столь жуткое зрелище заставило меня окаменеть от страха и задуматься, так ли страшно было умереть от волчьего укуса?
Если животное сейчас на нас бросится, моё чудовище не просто не сдастся без боя, а скорее всего зверски покалечит, если не загрызет. Нас обоих…
Впечатление эта картина произвела не только на меня. Волк вскинулся, отпрыгнул в сторону, и, поджав хвост, очень-очень быстро скрылся за деревьями.
Тяжело дыша, мужчина, выпрямился и медленно повернулся ко мне, неожиданно стерев с лица страшный оскал. Будто не он только что напугал нас с волком до полусмерти. Я дрожала.
– П-почему с-сразу т-так не сделал? – прошептала, боясь двигаться, чтобы не спровоцировать теперь уже этого хищника в человеческом обличье.
Он откинул мою неаккуратную уже косу за спину с плеча, аккуратно провел пальцами по своему укусу. Вопреки здравому смыслу, это касание отозвалось во мне теплом, а не болью.
– Т-тебе э-это помогло? – я еще слегка заикалась – и это не от встречи с волком, отнюдь – и все еще боялась его, хоть он уже и гладил своими ручищами меня по голове, щекам.
И тут – о чудо – он кивнул!!
А вот я потеряла дар речи на неизвестное время от неожиданности.
Столько времени я мучилась, не имея возможности хоть как-то получить ответ на свои вопросы, стараясь угадывать по глазам, выражению лица, а теперь он – кивнул! Мог и раньше или стресс на него так подействовал?
Потом разберемся, сейчас я не в состоянии задавать вопросы.
Опираясь друг на друга, мы шли к землянке. Смотреть в его глаза я тоже пока боялась. Уже не из-за его поведения перед волком, а от того, что он, в общем-то, прекрасно меня понимает.
Его стремительно прогрессирующая разумность вопреки доводам разума повергла меня в шок, а не принесла облегчение. Почему так – сама не понимала. Наверное, привыкла к нему молчаливому, которому приходится объяснять по нескольку раз – как ребенку, а тут...
Надо бы радоваться, но мне теперь было как-то неловко, и поделать с этим я ничего не могла.
Впрочем конкретно сейчас следовало бы отложить размышления.
Глава 28
Войдя в наше жилище, плотно закрыла дверь и примостила к ней одну из досок от лежанки, на которую прежде водрузила раненого, – обойдемся оставшимися тремя, зато живые.
Дверь открывалась вовнутрь и, случись что, натиск животного с той стороны она не выдержала бы, а так, подперто. Спокойнее. Немного.
Хотя скорость, с которой хищник бежал от моего сожителя, впечатляла и оставляла надежду, что он не вернется. Я бы на его месте не вернулась… Только в этот раз мы по разные стороны баррикад.
Так. Что я торможу, у меня тут человек кровью истекает.
Подошла ближе, опустилась рядом и оторвала кусок от подстилки. Затем начала, смачивая его в воде омывать раны на его лице и теле, стараясь особо не сталкиваться взглядом.
В руку же дала термос с уже холодным, но зато полезным травяным чаем и ягоды, оставшиеся с моего ужина.
Он пил и молчал. Хрипло дышал и позволял мне делать то, что считаю нужным. Если сейчас скажет хоть слово, я упаду в обморок. Правда.
Но этого делать мужчина вроде пока не планировал.
Вместо того, взял меня за подборок и заставил посмотреть себе в лицо, а потом коротко (и вроде как благодарно) рыкнув, уткнулся в мою наверняка совсем седую от пережитого макушку.
Отодвинув немного в сторону емкость с водой, я обняла его за могучую шею, и, уткнувшись в плечо, заплакала. Истерика захватывала, а он прижимал меня к себе и едва слышно издавал успокаивающие звуки вроде фырканья кошки.
Выплакав пережитые эмоции и даже придя в себя, я слегка отодвинулась (благо никто меня не удерживал силой).
– А ты можешь теперь говорить?
Пристальный взгляд и больше ничего. Мотать головой отрицательно, похоже, не собирался.
-Только кивать будешь, если да?
Мамочки. Да. Будет.
К этому теперь привыкать и привыкать. Даже вопросы перехотелось задавать. Поэтому продолжила омывать рваные раны ещё дрожащими руками. Чай почти закончился. Надеюсь, что до завтра вода ему не понадобится или хватит имеющейся.
Когда закончила с первой так себе помощью и подняла глаза, поняла, что чуть запрокинув голову на бревна и прикрыв глаза, мужчина ровно дышит. Наверное уснул от усталости. Я тоже не особо хорошо себя чувствовала, особенно после его укуса.
Накрыла ладонью это место, но боли на удивление не было, лишь легкое покалывание и тепло. Мистика какая-то.
Свернулась рядом со спящей громадиной, уткнувшись носом ему в бок. И наконец почувствовала облегчение.
Я здесь не одна. Он рядом. Дышит. Живой. И значит, никому не даст меня в обиду.
А ещё… Я оказалась не такой и трусливой и малодушной. Своя собственная реакция открыла меня с другой стороны. Ведь дело не в наших поступках, которые мы совершаем осознанно, опираясь на рамки приличия и морали. Гораздо ценнее первая непроизвольная реакция, которая формируется на уровне подсознания.
И вот вообще непонятно как, но в моё сознание он проник настолько крепко, что даже перед лицом смерти мне и мысль не пришла в голову, бросить его и уйти.
Нет, разумеется, я хотела вернуться к привычной жизни. Но просто оставить его здесь одного казалось бесчеловечно. Да и пора признать себе, что дело не только в этом. Очень тяжело становилось от мысли, что с ним произойдет что-то плохое. Что он останется без меня тут, в этом странном месте, один. Мы же в ответе за тех, кого приручили.
Хотя это ещё вопрос, кто из нас кого приручал…
Глава 29
Утром проснулась от хриплого, тяжелого дыхания в макушку – зверь пытался встать с лежанки. И не мог.