Страница 23 из 127
— Какой информации? — переспросил меня Гаррет.
Я только вздохнул укоризненно.
— Впредь, когда я говорю, если ситуация не критическая, постарайся меня не перебивать. Также, как я никогда, если ситуация не критическая, не перебиваю никого из вас. У тебя хватило мужества не оспорить мой приказ и остаться на защите информации о том, кто виноват в смерти четырех наших братьев-спартанцев и в потере фрегатом Нереида боеспособности.
— Но ведь это очевидно, — не выдержала Несса, заполняя паузу.
— Разве? — посмотрел я на нее, а после и на остальных. — Не испытывайте иллюзий. Итак, Гаррет, насчет расследования: если бы мы остались на улицах города втроем — ты, я и Кавендиш, и погибли бы, то показания Дженнифер и Нессы не были бы однозначно интерпретируемы, даже во время допроса ментатом. Почему? Правильно, потому что Дженнифер пропускала через себя силу богини Живы, которая не является членом Имперского пантеона. А Несса, если мы правильно догадались, еще в лесу попала под провоцирующую ментальную атаку одной из дриад. То есть одна побывала под воздействием чужой Империи богини, вторая ментально уязвима, и это было бы поводом оспорить их слова. Ты — единственный, чей разум оставался чист все время нашего бегства. И если бы мы с Кавендишем сгинули на улицах Хвойной заставы, именно тебе бы пришлось выступать главным и единственным свидетелем в деле доказательства попытки, вольной или невольной попытки, этого петуха Финнегана нас убить. Но кроме этого, именно тебе, если бы мы с Кавендишем погибли, пришлось бы терпеть не только косые взгляды, но и самому себе задавать вопрос о том, почему не ты не остался с нами, а ушел от опасности через портал. Поэтому вопрос о равноценности наград считаю закрытым. Твоя награда, для понимающих людей, ценилась бы выше, чем наши с Кавендишем.
Гаррет также, как и Дженнифер недавно, с удивлением смотрел на меня. Он тоже с иного угла зрения на волнующую его проблему даже не думал смотреть.
— Да, не вздумайте питать иллюзий — Финнеган вряд ли пойдет под трибунал. Это долг, который мы сможем отдать ему не сразу. Сейчас же скорее всего его действия высоко оценят, дадут медаль второй или даже первой степени, а не третьей как нам и отправят дальше на повышение.
— Но… почему? — крайне удивились все четверо.
Эх, наивность молодости. Нет у них опыта высшего командования и пониманий реалий имперского управления.
— Потому что справедливости нет, а есть сила фамилии и право рождения, — невесело усмехнулся я. — Награда обязательно найдет нашего героя, но вручать ее будет вовсе не арбитр во Дворце Военного правосудия. Это наша с вами задача — а доказывать его виновность нам нужно будет командующему Корпуса, чтобы он согласовал возврат долгов. Все, на сегодня разбор окончен, мне пора на доклад к Лассалю.
— Капитан здесь? — удивился Венсан.
— Да, мне прислали вестового еще во время обеда, с просьбой подойти к нему как разберусь с насущными проблемами.
— И ты сидишь тут разговариваешь с нами?
— Мне передали просьбу, а не просьбу-и-приказ, учитесь их разделять. Не думаю, что Лассаль прямо сейчас сидит и ждет меня. Наверняка он по горло занят текучкой и мой доклад будет слушать вторым планом, чуть раздвинув время и отодвинув иные проблемы. Все, отдыхайте.
Поднявшись, я направился к выходу.
— Дженнифер, — обернулся я, едва отойдя от стола.
— Да? — подняла блеснувшие зеленью сквозь слезы глаза девушка.
— Тебе нужно принять успокоительное и поспать. Поверь мне, это лучшее из того, что ты сможешь сейчас сделать.
— Рейнар! — окликнул меня у самой двери Кавендиш.
— Да? — обернулся я к нему.
— А мне?
— Что тебе?
— Мне ты ничего не скажешь?
— Хм. Тебе… тебе… — в задумчивости почесал я даже подбородок. — Знаешь, когда ты смягчил мой удар о скалу ледника, это было очень вовремя. Но думаю в ближайшее время, я на это надеюсь, мы больше так летать не будем. Поэтому килограмма три-четыре тебе все же стоит сбросить, они у тебя лишние. По возвращению в Мессену подойти к диетологу, сообщи что тебе нужно худеть, пусть тебе изменят меню и представят персональные рекомендации. Считай это просьбой-и-приказом: ты слишком тяжело дышишь во время бега, это раздражает.
Выйдя наконец из каюты, я направился по длинному коридору к выходу на палубу. Поднявшись, оказался в центре нескончаемой суеты: «Гордость Клавдия» завис над лесом Фегервар, на самой его границе в видимости Хвойной заставы, и на палубе находились многочисленные эвакуированные жители. И в общем гомоне мое внимание привлекли громкие крики, среди которых расслышал узнаваемый голос. Надо же, знакомые лица: Тамара Каннегисер, жена купца первой гильдии Мартина Каннегисера, совсем неподалеку истошно даже не кричала, а яростно вопила. Избивая при этом небольшой сумочкой дородного мужчину, на котором из одежды была только обмотанная вокруг пояса грязная простынь.
Неподалеку я увидел транспортный бот, отваливающийся от борта Клавдия. Видимо, только что выгрузил очередную партию эвакуированных: Хвойная застава была объявлена зоной специальной операции, и всех гражданских оттуда оперативно вывозили. И все только что сошедшие с борта транспортного бота, все кроме обмотанного простынею купца первой гильдии, радовались спасению.
Купец первой гильдии же, судя по накалу эмоций сейчас сильно пожалел, что явился пред светлые очи супруги. А судя по тому, что именно она кричала, отчитывая купца первой гильдии, в эту самую гильдию он зашел лишь благодаря браку с ней.
Странный господин на самом деле: жена богата, красива, влиятельна и, судя по громким крикам, весьма темпераментна. Зачем было рисковать положением в обществе ради одноразовой интрижки с посещением спа в компании феечек?
Риторический вопрос, конечно же.