Страница 20 из 24
Одно я точно понимала – дальше так продолжаться не может, мне нужно понять, что провоцирует эти видения, когда они ко мне приходят. Может, в них есть закономерность? Или это как-то связано с разломами земной коры? Возможно, я сильно ударилась или съела какое-нибудь дурманящее растение, выпила слишком много кофе?
Пока было ясно только одно – мне никто не поможет, я должна разобраться сама. Свет от столовской лампочки понемногу приводил в чувство, рассеивая остатки темноты. Возвращаться на конкурс не хотелось, я взяла себе еще чая, на вкус как моченая тетрадная бумага. Потягивая гадкую жидкость, я смотрела в окно, выходившее на внутренний двор школы. Завхоз таскал какие-то доски, то и дело хватаясь за голову и почесывая живот. Красноречиво блестела потная лысина, и я даже немного позавидовала Павлу Павловичу. Он, наверное, никогда не видел тьму с тысячей змей вместо рук.
Не стоит вспоминать. Лучше сосредоточиться на главном. Скоро объявят результаты, и у меня есть шанс пройти. Если опустить первый куплет, то я была довольна своим выступлением. Смотрелась ничуть не хуже других вокалистов!
Приободренная этой мыслью, я вернулась в актовый зал. И вовремя, наш историк уже вышел на сцену и оглашал результаты.
Сначала он назвал музыкантов: две гитары, барабан, клавиши – основной состав. Еще ему понравился мальчик с саксофоном и девочка со скрипкой, они тоже будут принимать участие в репетициях, только в качестве приглашенных исполнителей. Если честно, это звучит даже лучше, чем «основной состав». Хотела бы я быть этакой приглашенной звездой.
А потом – самое волнительное – объявление имени будущего вокалиста.
Здесь была высокая конкуренция, ведь в правилах приема писали, что возьмут только одного. Я до боли сомкнула ладони в кулаки, до крови закусила губу. Историк пробежал свои бумаги быстрым взглядом и заявил:
– Вокалиста было выбрать сложнее всего. Вы все очень талантливы, каждый из вас давно мог бы основать свою группу и быть величайшим музыкантом! Представлять школьную группу задача не из легких, и я решил, что с ней отлично справится…Филипп Кносский!
Пальцы разжались, оставляя на коже красноватые лунки, тело расслабилось. Да, как я и думала…Оказалась слишком посредственной. Попыталась проявить себя, поучаствовать…Не прошла, бывает…Надеюсь, смогу подать заявку на другой электив…Кажется, в курсе по рукоделию как раз недобор…
Фил буквально взлетел на сцену. Он все время поправлял ворот рубашки, приглаживал волосы, переминался с ноги на ногу и слащаво улыбался, растягивая тонкие губы. Неужели он спел лучше меня? Ведь я ничем не хуже этого недоразумения…Да, я могла придумать сопроводительный видеоряд, или надеть красивое платье, или…Я слишком несерьезно отнеслась к конкурсу, недооценила других участников. И теперь оказалась за бортом.
– Ребята, Фил будет отличным певцом, но я уверен, что школьная группа просто не сможет обойтись без сильного женского вокала. Поаплодируем второй вокалистке – Олесе Виртанен!
Все несмело захлопали, а я как во сне смотрела на историка, пытаясь понять, не почудилось ли. В последнее время у меня это бывает. Владислав Алексеевич добродушно улыбнулся и махнул рукой, призывая подняться на сцену. На ватных ногах я вышла на подмостки и теперь стояла в компании счастливчиков, слыша только свое громко бьющееся, ликующее сердце. Неужели это в самом деле случилось?
Я прошла! Прошла! Меня взяли в школьную группу!
– Владислав Алексеевич! – встрял Фил, – Спасибо, что высоко оценили мой голос ! Но в условиях четко сказано, что вокалист должен быть один!
– Да, это нечестно, – раздался возглас из конца зала.
– Эти правила писал ваш учитель музыки, который больше не работает. Я увидел потенциал в Олесе, и сразу представил ваш дуэт! Вы отлично будете звучать вместе.
Мы с Филом покосились друг на друга. Его сладкая мордашка перекосилась от злости, курносый нос будто задрался еще выше.
Пока все поздравляли друг друга, я спустилась в зал, полная противоречивых эмоций. Больше, конечно, счастливых. Меня все-таки заметили! Все-таки выбрали! Я прошла! Ася и Стеф сойдут с ума, когда узнают! И Фред…
– Не торопитесь уходить, уважаемые участники группы, – Владислав Алексеевич обратился к нам через микрофон, – В следующий раз мы с вами встретимся, чтобы обсудить нашу работу. По расписанию, как и планировалось для этого элективного курса: по вторникам и пятницам, восьмым и девятым уроком.
Все согласно закивали и начали расходиться. Счастливчиков поздравляли друзья и одноклассники, пришедшие поддержать. Те, кто не прошел, хмуро выходили из зала самыми первыми. Дуэт, исполняющий песню Шакиры, плакал на заднем ряду в окружении их группы поддержки. А ведь и я могла сейчас сидеть рядом с ними.
Уже у выхода меня нагнал Фил, грубо дернув за плечо.
– Эй! – прошипела я.
– Олеся, ты должна отказаться от этого курса! – парень из параллели встал передо мной, не давая прохода.
– Да, сейчас, – я с презрением дернула плечом и обошла его. Фил замер, не ожидая моей реакции, но потом бросился следом, не отставая:
– Подруга, я серьезно. В группе должен быть один вокалист, и это я!
– Наш историк так не считает, – ядовито процедила я, – Здоровая конкуренция пойдет тебе на пользу.
– Бесстрашная, да? – поклонник Джастина Бибера снова попытался встать у меня на пути, я вновь увернулась. Кносский полный псих, если думает, что я испугаюсь, или сделаю так, как он хочет.
– Да что с тобой не так? – я остановилась, глядя ему прямо в глаза. Серые, как грифельный карандаш, плоские и неглубокие, как лужи, – У нас нет выбора, если оба хотим петь в группе. А если ты с чем-то не согласен, иди и скажи об этом Владиславу Алексеевичу!
Черта с два Фил выскажет свое недовольство. Кишка тонка. Рисковать своим новым положением ему не захочется.
Десятиклассник долгие пять секунд смотрел на меня тяжелым взглядом и серьезно сказал:
– Я хочу быть единственным вокалистом. Если ты не уйдешь из группы, то пожалеешь.
– Если ты будешь мне угрожать, об этом тут же узнает руководитель нашей группы. Ты ведь не забыл, что главный – Владислав Алексеевич? – мне удалось сказать эти слова холодно и немного язвительно, но внутренности сковал едкий страх. Фил ничего мне не сделает, и все равно…Неприятно, когда в твой адрес летят угрозы.
– Он сам выгонит тебя, когда увидит, как хреново ты поешь на самом деле, – на губах Фила снова заиграла самоуверенная и снисходительная улыбка, – Так что радуйся, пока можешь.
Ни слова не говоря, обнаглевший вокалист обошел меня по дуге и спустился на первый этаж. Я же осталась стоять, с трудом переваривая услышанное, не зная, как реагировать. Меньше всего мне и самой хотелось петь вместе с Филом. Но лучше так, чем снова остаться ни с чем. Судя по всему, это будет ОЧЕНЬ тяжелый год.
Фред не заходил в социальные сети, и я даже не знала, в школе он, или уже ушел. А ведь предлагал дождаться… Вещей в раздевалке не было, так что я решила идти одна.
Вместо того чтобы радоваться победе, писать подружкам и выставлять счастливые фотки в инстаграм, я медленно брела домой, чуть не плача.
Фил меня ненавидит и хочет добиться моего изгнания из группы. Фред, похоже, решил меня игнорировать, а девочки даже не написали, не спросили, как у меня все прошло. Мне так была нужна поддержка! Чтобы после отбора меня ждали ребята, нервно похрустывая пальцами, полные такого же томительного ожидания, как и я сама.
Написала только мама, и я решилась ей позвонить. Она так громко закричала в трубку, когда я рассказала, что прошла в группу! Пришлось умолять ее быть потише, а то проходящие мимо люди слишком уж удивлялись. Хоть мы и ссорились насчет переезда, мамуля все равно меня поддержала. Это было приятно.
– Заинька, я через два часа буду дома, давай закажем суши, отметим твою победу!
– Отлично, я закажу ближе к твоему возвращению, – загорелась я, – Набор запеченных роллов, ладно?