Страница 46 из 68
- Лучше скажу сейчас: к сожалению, я не смогу поехать в командировку. По личным обстоятельствам! - я выпалила это настолько невнятно, что больше походила на школьницу с несделанной домашкой, чем на уверенную в своем решении женщину. Господи, кого мы обманываем, уверенные в себе женщины не дрожат, как крылышки кузнечика, стоит кое-кому подойти на расстояние вытянутой руки.
За считанные секунды лицо Виталика заострилось, рот изогнулся в презрительной ухмылке, а тени под глазами стали казаться еще выразительнее.
- По личным обстоятельствам, - медленно повторил он и слегка ослабил узел галстука, - могу я узнать, какие именно личные обстоятельства мешают тебе поехать на переговоры?
- Можете, Виталий Геннадьевич, - еле слышно ответила я и уткнулась взглядом в пол, чтобы не встречаться с угольно-черными глазами Игнатова. Ничего хорошего там не было, одна только мгла.
- Даже так, - он разочарованно цокнул языком и сделал еще один шаг ко мне, так, что я ощутила его дыхание на коже. - Вы, Яна, очень ловко жонглируете социальной дистанцией. Кажется, недавно мы общались на «ты», чем же теперь я заслужил столько уважения?
Его аура коконом окружила меня. Игнатов разве что носом не выпускал пар от злости. Опасный и неуправляемый в своей ярости, таким мне не приходилось видеть собственного начальника.
Я огляделась по сторонам, пытаясь зацепиться хоть за какой-то предмет, найти хоть какой-то повод, чтобы не ехать в Москву. Не могла же я сказать правду, в конце концов? Как бы это звучало?!
Дорогой товарищ начальник, ты мне нравишься так сильно, что там, в гардеробной, меня бы не смутили ни люди в соседнем зале, ни обручальное кольцо на пальце. О твоей девушке Кате я и вовсе забыла, сосредоточившись только на том, как мне впервые за долгое время стало хорошо. И если я поеду с тобой в Москву, то буду думать, как оказаться рядом, делать все, чтобы ты заметил меня и похвалил. Надеяться на большее. И все это, к сожалению, не сочетается с моим планом спасти свой брак.
Как логично и правильно это звучало в моей голове, и как нелепо бы выглядела я, решись сказать правду.
- Дело в том, что... - Я бессмысленно смотрела на книжные корешки за спиной Виталика, ругая себя за отсутствие хоть какой-то нормальной отмазки. Не такой реакции я ждала от картавого!
- Виталий Геннадьевич, - дверь за спиной скрипнула, и на пороге показалась мордашка нашей секретарши, - там звонок в зуме, начали немного раньше.
- Скажи, что я закончу с важным делом и присоединюсь, - зловеще прошипел начальник, не сводя с меня испепеляющего взгляда.
- Нельзя никак, - затараторила Ирочка, мой нежный ангел и кроткая спасительница, - они тоже торопятся, там накладки со временем.
Игнатов повернулся в сторону секретаря, тем самым разорвав наш зрительный контакт. Я облегченно выдохнула: кролик избавился от гипноза и теперь может бежать себе на полянку. Я оказалась свободной, по крайней мере до тех пор, пока меня не поймает новый крупный зверь.
Не обращая внимания на растерянную Ирочку и рассерженного Игнатова, выскочила в коридор и побежала по лестнице на второй этаж. В свой тихий теплый кабинет , где можно спрятаться на ближайшие восемь часов, а потом по-пластунски добраться до выхода и сбежать домой, прикрывшись кустом рябины.
Саша, наполовину скрытая монитором, бросила очередной нарочито злобный взгляд и даже не поздоровалась. Только ее пальцы стали выше отскакивать от клавиатуры, тем самым демонстрируя опоздавшей мне истинное рвение к работе. Пускай, этот цирк меня не заботил.
- Екатерина Сергеевна еще не пришла? - я старалась соблюдать все нормы вежливости, но судя по презрительной ухмылке коллеги, та не планировала сохранять видимость добрых отношений.
- В отличие от некоторых... - начала Саша, но испуганно заткнулась, когда дверь кабинета с грохотом распахнулась, так, словно ее открывали тараном. Ручка гулко стукнулась о стену, и дверь бы захлопнулась обратно, если бы не появившаяся в проеме фигура.
- Яна, зайдите в мой кабинет, мы не договорили.
Я обреченно поднялась со своего места. Саша даже не скрывала торжествующую улыбку на физиономии, а судя по потянувшейся к куртке руке, она полетит в курилку разносить сплетни раньше, чем Игнатов меня задушит. А в том, что он меня убьет, сомнений не было. Бездонные, болезненно черные глаза смотрели не мигая. А на дне зрачков одна лишь мгла, мгла, мгла.
***
Игнатов с силой втащил меня обратно в свой кабинет и захлопнул дверь. Глазища мечут молнии, из ноздрей пар, волосы смешно топорщатся – ну форменный дракон, зря я его Иванушкой-дурачком считала. Горыныч как есть.
- Моей репутации хана, - спокойно заметила, когда картавый злодей с шумом повернул ключ в замке.
- Вероятно, об этом стоило думать раньше, и не мне, а нам обоим.
Сердитый вид противоречил виноватому голосу шефа. Кажется, Виталик и сам понял, что погорячился, когда вел меня за собой, как барана к жертвенному алтарю, разве что кинжал из-за пояса не торчал. Он откашлялся и скрестил руки на груди, делая вид, что его все это вообще не беспокоит, вот только сжатые губы говорили об обратном.
Дошло, наконец, насколько двусмысленно и неуместно все это выглядело со стороны. Некоторые коллеги, не скрывая любопытства, высунули головы в коридор, чтобы полюбоваться на заклание бедной Яны. А я и не сопротивлялась, куда, самой было страшно!
- Вы могли бы позвонить по телефону или попросить, чтобы я написала объяснительную. - Я старалась звучать убедительно, но, кажется, переборщила с вежливостью. Стоило мне произнести злосчастное «Вы», как глаза Игнатова снова зажглись обидой.
- Проблема в нашем поцелуе, Яна? Тебя это смущает? – прямо спросил он.
Я не дрогнула. Знала, что так будет, и заранее отрепетировала ответ. А потому очень правдоподобно вскинула брови и перешла на драматичный шепот:
- Поцелуе? О каком поцелуе идет речь?
- Предлагаешь повторить? Это бы освежило тебе память. - Хвала небесам, что взглядом нельзя было прожечь насквозь, иначе бы Игнатов превратил меня в кучку пепла.
- Виталий Геннадьевич, я не пью шампанское, а в тот вечер отошла от своих правил, к тому же ничего не ела. Я не помню, что было на корпоративе. Если вдруг я вела себя как-то неправильно или вызывающе, то я прошу у вас прощения и обещаю, что такого больше не повторится.
- Не повторится, значит... - Он равнодушно полоснул по мне взглядом и снова щелкнул ключом в замке, чтобы открыть дверь. - Я это учту, спасибо, что сказала.
Меня затошнило. Я ненавидела вранье всей душой, а за это утро не сказала ни слова правды. На шее все еще виднелись следы укуса Игнатова, которые я тщательно замазала тональным кремом. Иногда, уверенная, что Олег на меня не смотрит, я касалась кожи рукой, чувствуя, как жар пульсирует на подушечках пальцев. Ниже живота сладко ныло каждый раз, когда я вспоминала, как меня трогал чужой мужчина. Как нежно касался губами моих губ, как крепко сжимал в своих объятиях, как без слов обещал мне дать гораздо большее. И самое страшное, что ночью, когда я была близка со своим мужем, я ощутила себя настоящей изменщицей. Только вот в своей дурной голове изменила я не Олегу. А с Олегом. Предала что-то красивое и чистое, что началось в грязном гардеробе пафосного ресторана. Абсурд. И слегка шизофрения.
Игнатов нарочито медленно прошел к письменному столу, достал из пачки бумаги белый лист и принялся что-то писать. Он игнорировал мое присутствие, будто я была пустым местом, но, судя по ухмылке, исказившей красивое лицо, когда я взялась за ручку двери, отпускать меня на свободу шеф не собирался.
- По какой причине вы не сможете полететь в Москву? – сухой безжизненный голос полоснул по моим нервам.
- По личным причинам, я же объяснила, - едва различимо произнесла в ответ.
А в голове мартышка била в бубенцы: «Ни хренули ты, Яна, не объяснила, дура безмозглая! Как можно было прийти на ковер к шефу, не придумав хоть какую-то отмазку?!»