Чужая земля

А теперь у нее появилась новая забота – ребенок. Наследник египетского трона. Я подкинула ей идею погремушки и мобиля для грудничков. Она была в восторге! Думаю, что для игрушек придется заказывать огромный сундук. Про себя я улыбалась ее энтузиазму. Так и не рискнувшая выйти замуж, она ждала моего малыша с нетерпением молодой матери. А ведь могла бы еще и сама родить ребенка, и заниматься им. Но выбрала именно дворцовую службу. И не из желания денег или карьеры. Из любви ко мне!

Я не представляла, чем смогу отплатить за ее преданность. Может стоит попробовать уговорить ее сходить замуж? Ну, или просто завести любовника. Она еще не старая и вполне сможет выносить здоровое дитя. Уверена, что радость материнства подарит ей новый смысл жизни.

Приступов токсикоза у меня было не так и много. Но теперь во всем дворце не найти и веточки мяты. Шел уже третий месяц беременности, когда ночью, появился папаша ребенка…

Как обычно, его присутствие я почувствовала неожиданно. Лежала я сейчас спиной к комнате, уже почти задремав, но решила, что стоит… Ну, поговорить, что ли? В конце концов, это и его ребенок. То, что ему малыш скорее всего не нужен – меня не напрягало вообще, но сказать о беременности, наверное, нужно…

Села на кровати, нашарила легкие шлепанцы – с некоторых пор я береглась и не ходила по прохладному камню босиком. Воспаления здесь лечить особо не чем. Лучше даже не пробовать. Дошла до кресла, накинула приготовленный на утро халат, от крошечного ночного светильничка зажгла несколько ламп. Тусклые желтоватые огоньки осветили комнату. Он всё это время так и стоял в центре комнаты, слегка поворачиваясь торсом и внимательно следя за моими действиями и ничего не говорил.

– Садись – я указала рукой на стул. – Думаю, нам стоит поговорить…

Он усмехнулся и сел. Золотой анкх чуть качнулся на мощной груди, кожаная юбка в этот раз была вытиснена тонким орнаментом, а в остальном он вообще не изменился.

– Думаю, ты должен знать. Я жду от тебя ребенка. Мне не нужна помощь и в общем-то, я вполне готова стать ему матерью. Но утаивать от тебя…

– С чего ты взяла, что сможешь что-то утаить? – улыбка у него сегодня была странная, неприятная…

– Слушай, ты же взрослый мужчина! Согласись, что далеко не всегда беременность наступает с первого раза. Я, так-то, могла и промолчать. В общем, я тебе сказала, а дальше думай сам. Хочешь – принимай участие в воспитании, я, пожалуй, позволю. Нет – ну, так особо мне это и не нужно…

Дальнейшее вызвало у меня просто помутнение рассудка…

Прямо у меня на глазах его тело начало трансформироваться. Без всяких ужасающих киноэффектов, без порванной одежды и звериных воплей боли… Скорее уж, это напоминало некое кривое зеркало между нами, когда изображение плыло и деформировалось с довольно большой скоростью. Единственное, что я про себя отметила, совершенно, впрочем, машинально – от него сильно пахнуло жаром, как от горячей печи…

Я несколько нервно сглотнула – передо мной сидело чудовище с головой узкомордого черного пса, со стоячими высокими ушами, больше всего похожего, пожалуй, на добермана… Глаза – просто жуткие. Не алые, конечно, как в кино у Терминатора, но, скорее – бордовые. Короткая черная шерсть морды и шеи абсолютно естественно переходила на почти человеческое тело. Только, оно, тело, было, как мне кажется, значительно выше ростом, чем мой гость раньше.

Наверное, все это подействовало на меня шокирующе… Я неуверенно протянула руку и потрогала узкую морду – он оскалился и раздался странный рык, не из пасти с чудовищными белоснежными клыками, а откуда-то из груди…

– Пожалуй, мне стоило сделать это давно! – голос, как мне показалось, прямо таки видимой мне волной прокатился по дворцу.

Голос, так же, как и рык, шел из груди. Низкий, слегка вибрирующий, он обладал каким-то завораживающим эффектом…

Но одно я поняла четко – это не голограмма и не изображение. Это – трансформация. Пока еще я совершенно не представляла, как к этому отнестись. А ребенок… Он что, то же будет вот таким вот?!

В лапе чудовища появился странный плод, размером и формой похожий на лимон, но с бархатистой шкуркой персика.

– Ешь!

Опять странные вибрации в голосе. На меня напало какое-то оцепенение. Хотелось подчиняться, хотелось растворится в этом голосе, не думать, не противится…

– Если хочешь, чтобы мой сын выжил – ешь!

– Ты забываешь, что это и мой сын тоже! – не понимаю, как я смогла возразить, но первое отупение уже спало и я убрала руки за спину, всем видом показывая, что никакой подозрительно еды я в рот не возьму. – Что это за фрукт?

Я видела, что он раздражен, даже, пожалуй, злится… Только у меня по-прежнему не было страха. Скорее всего, просто по тому, что мысленно я перешла некий порог, за которым перестаешь удивляться и бояться.

В этот момент распахнулась дверь моей комнаты и вошли, точнее, вбежали Сехмет и Хасем. И замерли, как две статуи по бокам от входа… Чудовище резко повернулось, раздраженно рыкнуло и, вскинув руку, выстелило струей пламени строго между ними. Вот только именно в этот момент в открытом проеме двери появился Имхотеп…

Еще несколько мгновений тело его стояло под осыпающимися искрами дверного косяка, а потом тихо распалось в прах.

– Он и их сейчас убьет…– и тогда я кинулась на монстра и, вцепившись в его горло зубами и ногтями, рванула из всех сил…

Его рык в этот раз был тише и похож, скорее, на  легкий всхлип, так я сама всасываю воздух, когда, например, удаляю занозу…

Схватив меня за плечи очень горячими руками, он, резко, но аккуратно, усадил меня в кресло и мгновенно исчез. А у меня во рту остался странный привкус его крови…

Глава 56

Почти все время я лежала, отвернувшись лицом к стене и никого не хотела видеть.

Часто приходил Барути. Держал меня за руку, считал пульс, уговаривал есть… Я прогоняла его, но через несколько часов он возвращался. Верю, что он хороший лекарь, но изменить даже он ничего не сможет.

Есть я не могла, но помня о ребенке, пила молоко с медом и простоквашу. Попросила Амину и Хати не заходить ко мне, хотя точно знала, что они дежурят за дверью спальни.

Имхотепа похоронили, если только так можно сказать – по высшему разряду. Заказан памятник на могилу, статуя в два роста… Можно подумать, эта чертова статуя кому-то нужна… Иногда я плакала и пыталась думать…

Получалось очень плохо.

То, что я видела в своих покоях той ночью, никак не укладывалось у меня в голове. Я не сошла с ума, а это не фильм ужасов. Просто в этом мире реально существуют боги. И меня ведь, идиотку, предупреждали! Но я же вся такая не здешняя и самая умная! Я же на самолетах летала и телевизор смотрела! А тут – что… примитивные людишки, игрушки для богатой дуры… Гибель Имхотепа – это только моя вина!

Мне казалось, что я потеряла отца, которого у меня никогда не было…

Если бы я слушала и умела слышать то, что говорили мне! Если бы была аккуратнее с этим чертовым богом! Неужели мой ребенок будет нести гены такого чудовища?!

На третий день пришли Хасем и Сефу…

Говорили… Уговаривали… Разговаривали и убеждали… Мне становилось хуже и хуже, начинался жар… Но соображать я еще могла.

Пришлось встать и прямо-таки – рявкнуть:

– Не смейте заходить в мои покои! Все – вон! Я запрещаю беспокоить меня!

Возможно, я зря так сделала. Им тоже тяжело и больно.

Я прекрасно понимала, что это… этот… Не знаю, как его назвать, но вернуться он может в любу секунду. Не хватало еще, чтобы погиб кто-то из своих.

Он пришел на третью ночь. Спать я уже не могла, кружилась голова и волнами набегал жар. Потом волна огня уходила и начинался озноб.

В этот раз он был в человеческом обличии. Я попыталась встать, но с кровати слезть не рискнула – побоялась упасть от накатившей слабости, осталась сидеть, слегка опираясь на подушки. Немного знобило от пропитанной потом сорочки…

– Ешь, иначе ты не выносишь ребенка.