Бегущая во сне

43. В омут

Алис и Таша вернулись во дворец, где продолжался праздник. Гости были уже изрядно пьяны, танцевали и смеялись. Когда они с Великим Мастером вошли в зал, все тут же поприветствовали их восторженными возгласами, а кто-то сразу предложил тост за здравие правителя. Алистер не отказался от кубка с вином, тут же поднесенным официантом, и подал второй Таше. Они выпили. Согревающее тепло крепленого вина разлилось томной усладой по телу. Таше было спокойно и легко на душе, хотелось танцевать. Алис словно уловил ее порыв, без лишних слов взял за руку и закружил в вальсе. Девушка смеялась и веселилась от души, и они плясали весь вечер, пока ноги не начали ныть от усталости.

Они много говорили и смеялись. Когда гостей поубавилось, и за окном была глубокая ночь, парочка сбежала из тронного зала. Алис провел Ташу до двери ее гостиной. Захмелевшая девушка, повиснув на шее мужчины, громко хохотала, когда сбросила с себя обувь прямо посреди коридора, а один туфель улетел в открытое окно.

— Да ты пьяна! — снисходительно улыбаясь, заявил он разбушевавшейся Таше. Та, распустив волосы, смеялась, как ведьма. И как ведьма, была красива в своем мимолетном безумии.

— А вот и нет! Мне просто хорошо!

Таша стала подбирать подол платья, который путался в босых ногах. Без высоких каблуков платье в пол мешало свободно идти.

Алис умиленно взглянул, как неуклюже она пытается собрать непослушную ткань в охапку так, чтобы не сильно оголять ноги, но упрямый подол, не повинуясь владелице, все равно падал на пол. Покачав головой, он с хитрой улыбкой на лице, словно предвкушая новую порцию безумного смеха, легко подхватил ее на руки. Таша захохотала с новой силой, била ладошкой по спине своего "похитителя", пока тот не отнес ее на кровать, бережно опустив на мягкие шелковые простыни. Длинные каштановые локоны упали на подушку, а Таша продолжала смеяться и не спешила расцеплять руки на его шее. Алис на секунду потерял равновесие и упал рядом с ней на кровать. Девушка не хотела его прогонять. Они просто лежали, уставившись в потолок с роскошной лепниной и узорами из позолоты, и наслаждались минутами уходящего вечера.

— Ладно, я пойду. А то усну прямо здесь, — встрепенулся он, вставая с постели.

Таша слегка коснулась его руки, задержав взгляд мужчины на себе.

— Спасибо тебе… За все, — тихо сказала она.

Мастер замер, а затем склонился над ней, пристально всматриваясь в блестящие изумрудные глаза, и медленно приблизившись к ее лицу, коснулся губами залитой румянцем щеки. Таша застыла в предвкушении и подалась ближе, но он словно не заметил ее порыв и отпрянул.

— Оставайся, — вдруг сказала Таша, совсем не желая, чтобы он уходил.

— Только если останешься ты… — сказал вдруг мужчина и с надеждой посмотрел на Ташу.

Она облокотилась на локти и приподнялась, оторвав голову от подушки. Между ними, казалось, даже воздух был заряжен. Еще чуть-чуть, и полетели бы искры. Они смотрели друг на друга, как загипнотизированные, не решаясь разбить невидимую преграду между ними, пока он, наконец, не осмелился поцеловать ее.

Осторожный и нежный поцелуй перешел в страстные объятья. Он кусал ее губы, жадно впивался в них ртом, целовал то нежно, то неистово. Потом с трудом оторвался от разомлевшей Таши и сел на кровать, вздыхая и поправляя рубашку.

Ее губы горели и налились жаром от поцелуев. Дыхание стало сбивчивым и прерывистым.

— Хорошо… — без капли сомнения в голосе сказала она. — Я останусь с тобой.

Все как будто прояснилось в голове, что-то щелкнуло и выключило сомнения. Больше некуда бежать. И незачем. Если она не может вернуться в свой мир, то почему бы не остаться здесь, с ним? В это самое мгновение. Больше не хотелось ни о чем думать.

Она просто потянулась к мастеру и закрыла глаза. Алис подхватил ее за талию, обнял и усадил на колени. Легкое движение его пальцев, — и платье соскользнуло с плеч. Таша целовала его в шею, расстегивая пуговки одну за другой на его рубашке, обнажая крепкие накачанные плечи и рельефный торс. Затем неистово повалила его на кровать и прижалась сверху, утонув в сильных и нежных мужских объятьях.

Все мысли куда-то улетучились. Он скользил пальцами по нежной спине, ощущая ее тепло и бурлящее желание, срывая вздохи с ее губ. Таша забылась в порыве страсти, все вокруг исчезло. Был только он и больше никого. Она гладила его мускулистую напряженную грудь, впивалась ногтями в твердые мышцы и просто отдавалась потоку. Ночь укрывала их, пряча от всего мира, а звезды тихо перешептывались о любви…

… Алистер, довольный и уставший, быстро уснул, нежно поглаживая ее по бедру. А Таша едва ли сомкнула глаза. Хмель окончательно улетучился из головы, как и сон. Девушка аккуратно убрала его руку и встала с постели. Укутавшись в халат, который по ее желанию быстро материализовался на спинке кресла, она вышла на дышащую ночной прохладой лоджию. Феерия сладко спала, усеянная огнями столицы, монотонно мерцающими по всей округе. Было безветренно и тихо. Казалось, что слышен шепот звезд.

Таша обернулась и посмотрела на безмятежно спящего Алистера. В сердце вдруг защемило.

«Может, я совершила ошибку? Зачем подпустила его так близко? — начала рассуждать Таша, снова ощутив комок сомнений. — Вдруг не сложится? Я ведь знаю, каким он может быть в гневе. А что если этот гнев он обрушит на меня?»

— Таша, — окликнул ее сонный голос Алиса из спальни, заставив вздрогнуть.

— Я здесь.

Он встал с кровати, подошел к ней и нежно обнял за плечи.

— Ложись спать. Я пойду к себе.

Он поцеловал ее в шею и стал застегивать рубашку, появившуюся из ниоткуда на голом теле.

Таша удивленно нахмурила брови и хотела было что-то сказать, но он перебил ее.

— Тсс… Я знаю, о чем ты думаешь… — Алис приложил палец к ее губам и нежно заправил за ухо растрепанную прядь волос.

— И о чем же? — не моргая и застыв с удивлением в глазах, спросила она, как заколдованная.

Он усмехнулся и почесал нос.

— Я ведь давно живу на свете, Таша… А ты — нет. Я избавился от сомнений и просто живу моментом. А ты пока не научилась так. Твое сердце на предохранителе. Ты еще боишься боли. Но меня можешь вычеркнуть из своего списка опасностей. Я не стану тебя ограничивать в чем-либо, не стану принуждать быть моей женой или еще что-то… Что там тебе Инесса наплела про меня?

— Я… не…

— Просто послушай. Ты не должна оправдываться ни в чем. И я не буду. Я хочу, чтобы ты осталась. Здесь в замке. Или хочешь — возведем тебе дом. Пока тебе хорошо будет со мной, мы будем вместе. Если захочешь уйти — я не стану тебя держать. И переживать не стану по этому поводу. Я легко отпускаю прошлое, мне не за чем о нем грустить. Но ты должна знать обо мне одну истину. Я создал Феерию сам и не потерплю, если кто-то захочет ее забрать у меня. Я гостеприимный хозяин, но никогда не стану слугой.

Алис говорил искренне, свободно, без толики угроз или злости. Он говорил чистую правду о себе, показав ту черту, за которую не готов пустить. Он давал ей полную свободу ровно до этой границы. И Таша поняла, что ей нечего бояться. Ее границы гораздо уже, но он готов был с этим мириться и не станет нарушать их в обмен на то же самое в отношении себя.

Таша опустила ресницы, зажмурив глаза, и положила голову ему на плечо, а он провёл пальцем по шелковой ткани халатика между лопаток по позвоночнику так, что мурашки побежали по телу. Он поцеловал ее в шею и вышел из комнаты, тихонько притворив дверь. Таша постояла еще немного на лоджии, а потом легла в постель и сладко уснула на рассвете…

Девушку разбудило постукивание, словно птичка клювом била в окно. Она открыла глаза и вслушалась. Было тихо. Дневной свет пробивался сквозь толстые шторы, но после бурной и такой прекрасной ночи вставать еще не хотелось.

«Наверное, показалось», — подумала она и снова закрыла глаза.