Каникулы

– Так что ж делать-то?! В полицию позвонить.

Светлана заметалась по номеру в поисках телефона. Нашла. Уже хотела набрать заветные цифры, но вспомнила как прикладывает палец ко лбу трупа и остановилась.

– Блиииииин. Отпечаток.

Света бросилась к своей майке, схватила её и, стараясь больше не касаться тела, принялась протирать лоб покойника. От этого заколыхалось все его тело, лишенное даже намеков на твердость. Особенно зловредно заколыхался бантик. Светлана, только сейчас сообразив, что она до сих пор стоит в одних только трусиках перед полуголым (ремешок и ленточку она решила считать за половину одежды) мужчиной, смутилась, нацепила майку обратно, суетливо схватила джинсы и, неловко прыгая на одной ноге, принялась их надевать.

«Так, теперь полиция! – она снова взялась за трубку, – А вдруг он вампир?!»

Светлана остановилась от неожиданной мысли. Действительно, вдруг это вампир, который пытался спрятаться на дневной сон. Непонятно, правда, почему в её номере. Но всё равно, если это так, то будет неудобно, если она сдаст его полиции. К тому же, дяде Паше всё равно следует знать, что произошло либо с его племянницей, если в шкафу был труп человека, либо с его вампиром.

«Но дядя Паша, наверное, ещё спит. – подумала Светлана, – Хотя, с другой стороны, он говорил, что весь персонал гостиницы в курсе всех вампирских дел.»

Немного робея, Светлана набрала номер администратора. Через пару гудков ей ответил настолько жизнерадостный мужской голос, что его тут же захотелось убить.

– Эээээ, – не зная, как начать, Светлана решила бить в лоб, – У меня в шкафу мужчина.

– Я могу вас поздравить, мадам?! – жизнерадостно спросил жизнерадостный голос.

– Он мертвый.

– Одну секундочку, – вышколено среагировал голос, мгновенно потеряв массу своей жизнерадостности, – Не вешайте, пожалуйста, трубочку и постарайтесь не подходить к шка…

Договорить голос не успел: кто-то выхватил у администратора телефонную трубку, и в динамике зазвучал более знакомый тембр:

– Светик, это – Лёха! У тебя же радиотрубка?!

– Ага!

– Вот и давай, потихоньку, потихоньку мимо шкафа и в коридор. Трубочку не вешай, жди нас у лифта.

Косясь на шкаф, Светлана вышла в коридор. Ключ остался где-то в номере. Она не решилась его искать и просто прикрыла за собой дверь. Её номер был недалеко от лифта, но звонок подъехавшего лифта прозвенел, когда она только подходила к ним. Двери ещё не раскрылись полностью, а оборотни уже выскользнули в коридор. Забрав у Светланы трубку Гена произнес в неё:

– Всё, Виталь, мы на этаже. Бывай! – и вернув Светлане трубк,у добавил, – А ты стой здесь.

Лешка в это время уже направлялся к дверям её номера. По коридору он шел медленнее Светланы, постоянно дергая носом. На подходе к двери номера Светлана заметила отблеск металла на его коже. Видимо, это его и спасло, когда он повернул ручку двери и, раздавшийся взрыв, пробил его телом стену противоположного номера.

– Блиииииин… – с тоской протянула Светлана.

– Что значит, забыла?! – буйствовал Лёшка. – Это кем надо быть, чтобы заминировать дверь и забыть об этом? Заходите, гости дорогие! Желательно, все сразу. А то чой-то заряд зазря расходовать! Ты что, в детстве со спичками недобаловалась? Или это у тебя исключительно ко мне такая неземная любовь? Так хотелось бы знать, за что?

Лёшка вскинул голову к потолку:

– За что, Боже!

– М-да! Видать контузило тебя знатно, – огрызнулась Светлана.

Чувства смущения, вины, стыда и жалости к взорванному оборотню ушли бесповоротно. Лешка разглагольствовал о «морально-этических нормах» её поступка уже почти полчаса. И уже набрал воздуха в грудь, чтобы что-то ответить, но его перебил Гена, стоявший перед шкафом и гипнотизирующий висящий в нем труп:

– Да не, он всегда такой!

– Чего?! – возмутился Лешка, – Ты, вообще, на чьей стороне?!

– На стороне сирых и убогих, – Гена подошел к Лешке, обнял его за плечи и похлопал по спине, – То есть, на твоей, братан!

– Да вы что, сговорились?! Одна меня взорвала. Другой, – откровенно злорадствует. А как же пожалеть, приголубить, к титьке прижать?!

Гена отстранился от Лешки и глядя ему в глаза произнес:

– Только что прижал.

Лешка тут же повернулся к Светлане, тыкая пальцем в Гену:

– Учись! Сначала технику отработаешь, потом титьки нарастишь!

Светлана флегматично посмотрела на Алексея и задумчиво спросила:

– Ребята, а где, вы говорите, сгорел тот цирк, из которого вас выгнали?

– Да не сгорел он, – удивился Гена, возвращаясь к созерцанию шкафа, – А то, что в нем недавно ремонт провели, так это не из-за нас.

– Вы что, сговорились?! Какой, к лешему, ремонт?! – взбеленился Лёшка, – Одна меня взорвала! Другой, откровенно злорадствует!

Ему никто не ответил. Гена все так же задумчиво, засунув руки в карманы и покачиваясь с пятки на носок, вглядывался в шкаф. Светлана, уже откровенно скучая, следила за Лешкой, как кошка следит за назойливой мухой.

– Ладно! Понял. С темой «к титьке прижать» был перебор.

– Наверное, – лениво отозвалась Светлана.

– Ну и ладно! – оборотень включился в свой обычный режим, – Переходим к насущным вопросам: ты его зачем в шкаф засунула?

– Я?! – лениво буркнула Светлана, – Да он сам…

– Сам?! Это у вас игры, что ли, такие?!

– Да никого я никуда не совала.

– А как же он там оказался-то?

– А это вы мне скажите! Здесь же, вроде, охрана есть. Или это такой эротический подарок каждой приезжающей? К тому же вы, кажется, здесь всё перенюхали. По крайней мере, вы так демонстративно здесь ходили, носами дергали. А кто-то, – Светлана обвиняюще ткнула пальцем в Алексея, – собирался ещё и мое бельё перенюхать на предмет поиска отравляющих ингредиентов. А вот в шкаф чой-то никто не рвался.

– Да не пахло здесь ничем, – смутился Гена, – Он и сейчас не пахнет. А должен…

– Надеюсь, не разлагающимся трупом?

– Да нет, обычным.

– Так, всё! Заканчивайте этот балаган и тащите его отсюда, куда хотите. Вот когда он очнётся, тогда и спросите его, как он здесь оказался.

– Это вряд ли, – буркнул Гена.

– Что «вряд ли»? – спросила Светлана.

Но Гена, видимо, сболтнув что-то лишнее, уже замкнулся в себе.

– Тааак! – в голове Светланы запоздало заискрила слабенькая мыслишка, – Давайте-ка всё расставим по полочкам. Я – любимая племянница дяди Паши…

– Не факт! – перебил Алексей.

Под рукой ничего тяжелого не оказалось, и в него полетел тапочек.

– Факт! Я – любимая и единственная его племянница.

– Ну, теперь понятно, почему любимая. Он просто рад, что второй такой не сыскать.

Алексей явно старался отвлечь внимание Светланы, так что второй тапочек полетел в него исключительно из принципа.

– Так почему же, мастер вампиров целого города, – продолжила Светлана, – для встречи своей любимой племянницы, в полнолуние, прислал двух оборотней-раздолбаев, вместо нормальных сексуальных вампирчиков в кожаных брючках в облипочку?

Повисла пауза. Ненадолго. Гена отвечать явно не собирался, а Алексей, наоборот, не смог промолчать.

– А чой-та, мы – раздолбаи?! И опять же, это что за наезд на мои брючки? Они, опять же, кожаные. И в облипочку. Аж натерло все до мозолей. Показать?!

– Не надо!

– Так что ж за наезды-то? Чем это вампирские брючки от моих отличаются?!

– У твоих брючек… штанины кривые, – отбрила Светлана. – Гена?!

Молодой оборотень обреченно вздохнул, собрался и ответил будничным тоном:

– У нас вампиры дохнут.