Вуаль. Крыло четвёртое.

Через минуту, мы с Водолазом, под весёлые крики трибун, гоняли по полигону сбившихся в кучу азитов. Ржание лошадей, крики наездников, гул метаемого посоха, гуляющего по хребтам под свист и улюлюканье болельщиков, угрюмый злой взгляд старика Фа — всё это заставляло забыть обо всём и просто наслаждаться процессом. Пару раз удалось даже съездить по спине Лонгвею, хоть его и прикрывали собой несколько азиатов. На коне этому гадёнышу всё же удалось остаться, когда прозвучал сигнал к окончанию «сшибки».

Описав победный круг по полигону, привстав в стременах, подняв горящий оргоном посох над головой, чтобы порадовать болельщиков, большинство из которых аплодировали стоя, я заложил вираж, направляя Водолаза к трибуне, где уже стояла Невская и хмурый патриарх, вместе с работниками счётной палаты княжеского собрания и судейской коллегией в одном лице. Через несколько секунд к ним присоединился Морозов и Злобин, которые вышли из под навеса, видимо заподозрив что-то неладное.

— «Вот оно в чём дело…» — Тут же стало мне понятно, когда я немного послушал о чём ведётся речь.

Слегка поколебавшись, было решено присоединиться к обсуждению, ведь возникший спор, который начал старик Фа, напрямую касался меня.

— Правила не запрещают метать посох. Это один из приёмов боя. — С ходу заявил я, бесцеремонно присоединившись к дискуссии. — В книге «Неба и земли» нет чёткого регламента приёмов, которые должны, либо не должны, использоваться. Не вижу причины для споров.

— Солидарна с княжичем. — Тут же заявила Аврора, слаживая руки на груди, под кивки судейской коллегии.

— Может и нет, но он использовал при этом магию, что можно считать нарушением пункта о запрете баллистических магических техник. — Достаточно жёстко парировал Фа. — Я всё же настаиваю на том, чтобы признать результаты конного состязания недействительными.

— Только второй его части… — Поспешил поправить я патриарха, сделав уточнение, продолжая. — Но в этом нет необходимости. Дистанционного вредоносного воздействия магической техники на участников не производилось.

— А магическое пламя на посохе? Его видели все! — Патриарх обвёл присутствующих, которые выразили своим молчанием согласие со стариком.

— Ах это! Всего лишь маленькое недоразумение. — Я усмехнулся, картинно виновато шаркая плюшевой лапой костюма. — Покрасоваться просто хотел. Вот, взгляните, чтобы самому убедиться. Прикоснитесь, не бойтесь.

Древко посоха в моей руке вспыхнуло зелёным огнём, а я протянул его конец патрирху, который с лёгкой опаской прикоснулся к нему, после чего чего его глаза слегка приоткрылись от изумления. Тоже самое сделала Аврора, Морозов, Злобин и половина судейской коллегии.

— Спецэффекты, не более… — Пожал я плечами. — Просто красивая «светяшка», но это ведь так же не запрещено правилами, как покраска посоха, нанесение резьбы, цвет кожи обмотки по центру древка.

— Наша сторона не признаёт нарушений правил. — Включился в разговор занудный скверх Злобин. — Как говорит четвёртый пункт правил состязания.

— Не нужно. Я знаю, что там написано. — Махнул рукой патриарх, не скрывая своей досады и раздражения. — Признаю. Нарушений со стороны княжича не было. Объявляйте итоги, холодает.

Видя, что дело сделано, я покинул трибуну, мысленно радуясь тому, что мне удалось поставить на место старика Фа. Знал бы он, что во время этого «безобидного» свечения проще согнуть рельс, чем мой посох, то наверняка прицепился, а так он просто ушёл ни с чем. Слушать результаты не было нужды. Со счётом у меня всё в порядке. Моей добычей стала десятка за прохождение и шестнадцать очков за восемь выбитых из седла азиатов. Лидирующая позиция по подведённым итогам так же продолжала оставаться за мной, а впереди было стрелковое испытание.

Пока шли приготовления, Морозов и Злобин остались с Авророй, я вернулся под свой навес, где сейчас находились Распутин, Таня и Зоя, что-то оживлённо обсуждая за чаем и какими-то сладостями.

— Стасик! Ты был шикарьен! — Подлетевшая ко мне Ермолова, чмокнула меня в щёку, протягивая небольшой мини-рулет с разноцветной посыпкой, после чего ехидно добавила. — Но ты мне всё рявно должен. Пожуй рулетик….

— Кто бы сомневался. — С деланной скорбью закатил я свои многострадальные очи, принимая вкусняшку, заметив мимолётный взгляд Татьяны, брошенный на Зою. — Ещё бы чая, но боюсь не успею. Вон уже мишени расставляют.

— Стас… Только сейчас заметил. — С опаской произнёс Распутин, оглядывая меня. — А у тебя лук есть, чтобы стрелять? Да и ты вообще умеешь из него стрелять….

— Ах это… Не переживай, Глеб. Всё своё ношу с собой. — Уверил я парня, видя что он последовал моему совету, судя по букету на коленях Тани. — Ска! Сигнал….Даже отдохнуть не дали… Цап ещё вкусняшку! Я побежал.

Выслушав пожелания удачи, жуя рулет, я хотел откинуть занавеску, чтобы выйти из под навеса, но в глазах помутнело. Тряхнув головой, чтобы «картинка» окружения вернулась, немного растерявшись, прикоснулся к занавесу, чувствуя облегчение. Оно оказалось временным. В тот же момент острая нестерпимая боль, будто мне вгоняют в голову раскалённую спицу, обожгла затылок. Рухнув на колени я обхватил голову руками.

— «А-Айзек…» — Раздалось в ушах, от чего я даже вздрогнул.

— Стас, что с тобой? — Пронеслись в голове эхом слова Распутина, который схватив меня, уже усадил на стул.

Я хотел ответить, но последовал новый приступ боли, что меня бросило в пот, а зубы сжались, издав скрежет.

— «Айзек» — Более отчётливо раздался зов в моей голове, в этот раз без эха. — «Это Станислав Мышкин».

Несмотря на то, что мои глаза были открытыми, несколько секунд я наблюдал лишь темноту, а после мою голову наполнил поток образов, такой, как обычно бывает при сеансе с атминтисом.

— «Надеюсь ты всё видел… Я вернул «Катастрофу» и спас ребят с Астрогаса. Знаю, что ты бы этого хотел… Мы ведь знаем всё друг о друге. С ними всё в порядке. — После короткой паузы, сопровождаемой каким-то бульканьем, звук голоса Стаса стал чуть хуже слышен, но разобрать речь было всё ещё возможно. — «Они тебе привет передают. Теперь я намерен исполнить твою мечту. Надеюсь ты сделаешь для меня тоже самое, исполнив мою, раз мы оказались на противоположных сторонах. Оргон на исходе… Надеюсь сможем побеседовать по нормальному, когда у тебя будет «Нимб». До свидания, Айзек».

— «Молодчина, княжич! Я в тебе не ошибся!» — Боль постепенно начала отступать, а зрение приходить в норму. — «Но лучше бы ты письмо мне написал или СМС-ку скинул… Больно было до усрачки».

— Стас! Стас! — Трясла меня Зоя за плечи, после чего прикрикнула на Глеба. — Ряспутин, кабанчиком за врячом!

— Стоооять! — Протянул я, схватив Глеба за руку, окончательно прейдя в себя. — Не нужно врача. Я в порядке.

— Не слушай его, Глеб. Он бы так сказал, даже если бы в луже собственной крови валялся. Иди за врячом.

— Да говорю же, что я в порядке! — С нажимом произнёс я, вставая со стула. — Зоя, хватит меня трясти. Я прекрасно себя чувствую и полон сил. Врач не нужен.

Приобняв Ермолову, я начал пританцовывать на месте, крутя в руках хвост своего тигриного костюма.

— Мышкин, ты вообще того? — Ермолова покрутила пальцем у виска, косо глядя на меня. — Только что умирял, а сейчас зубы сушишь, будто в имперскую лотерею выигрял.

— Гораздо лучше, Зоя! Тумс-тумс-турумс… Пойду китайцев разнесу, мокну Лонгвея по самые уши в дерьмо, вместе со стариком Фа, получу меч, а потом пирушку закатим! Сегодня замечательный денёчек.…