Печать владыки душ

– Как горячо! – бросила девушка, дуя на ладонь.

Вдруг на двери, будто из искр проявился древний пергамент, он приглашал расписаться кровью на нем, отмечая таким образом посетителей. Девушка коснулась пуговицы своего плаща, ее пальцы, словно сами потянулись к ней против ее воли и нанесли ей рану, из пальца закапала кровь, а пергамент гласил оставить кровь всем вошедшим.

– Нужно приложить палец, вот сюда, напротив наших имен, я нашла их, вот же. Офазатэя и Мириода, они написаны на латыни.

Каролина потянулась окровавленным пальцем к пергаменту, но Наина резко одернула ее, схватив за руку.

– Не вздумай!

– Почему? Здесь же написано, что иначе нас не пропустят, – удивлялась Каролина.

– Запомни, не все нужно делать беспрекословно, что просят или требуют. Если ты подпишешь это, то продашь навечно свою душу дьяволу. Этот контракт – соблазн, искушение, от которого нужно отказаться и проигнорировать. У нас есть статус хранителя, он дает нам право входить сюда, не подписывая кровью, так называемый, лист посещений, пусть нечисть ставит здесь отметки, но не мы хранители, мы не являемся слугами сатаны, мы, как бы наблюдатели, а остальные присутствующие давно продали ему свою душу. Нас пропустят и так!

После этих слов женщина наклонилась к двери и прошептала что-то, какое-то заклятие на древнем незнакомом языке, контракт тут же исчез, а дверной замок щелкнул, и дверь сама приоткрылась.

– Входи! Держись возле меня и ни с кем не разговаривай, пока я не разрешу! – сказала женщина своей дочери.

Они вошли в узкий, длинный коридор, лампа светила тусклым красным светом. Сквозь полутьму раздавались еле уловимые голоса и шепот. Каролина ничего не поняла и решила спросить у матери.

– Что это за язык? Почему я ничего не понимаю? Ты же обучила меня всем древним языкам тьмы.

– Это древний сатанинский диалект. Его нужно читать наоборот. Поэтому ты ничего и не поняла.

Переложив слова наоборот, ей стали понятны некоторые фразы. Они были едва уловимы и не отражали сути их беседы. Вдруг из коридора повалил дым. Он стелился лишь по полу квартиры и нарушал все законы вселенной, продолжая стелиться внизу. Девушка продолжала, молча, удивляться всему происходящему. Вот они свернули за угол и оказались в дверях большой комнаты. Квартира была четырехкомнатной с высокими потолками и узкими дверными проемами. Старинная лестница на обветшалом потолке свидетельствовала о том, что помещение давно заброшено и по непонятным причинам достаточное долгое время пустует. Никому и в голову не приходило заселяться сюда, видимо нечисть тщательно ее защищает от непрошеных гостей. Люди сторонятся ее и обходят далеко ее лестничную клетку. Квартира была выдержана в старом стиле, тяжелые запыленные шторы с тяжелой бахромой украшали окна, обои заменял старинный протертый гобелен, в центре у камина располагались два кресла и большой длинный прямоугольный стол. На нем были расставлены приборы рыцарских времен: грубые тяжелые блюда, серебряные кубки и столовые принадлежности. Они были наполнены красной жидкостью.

– Это кровь? – с испугом спросила у матери Каролина.

– Нет, это просто вино из древних погребов святилища демона.

Каролина немного успокоилась мыслью о том, что ей не придется быть вампиром и стала рассматривать остальное. В центре длинного стола, в его основании стоял тяжелый мощный трон. Он был из особой породы дерева и выглядел крайне мрачно, также Каролине удалось различить, что кубок рядом с ним был крупнее остальных и был украшен красными огромными рубинами и гранатами.

– Видимо это место Неназываемого! – с ужасом подумала Каролина.

– Вы правы! – тут же кто-то ответил на ее мысли.

– Кто здесь? – удивилась девушка.

– Я Окфо́рниус, являюсь правой рукой самого Неназываемого. Советую запомнить меня хорошо! – произнес он, внимательно разглядывая гостей.

– Как она юна и мила, наконец-то, мне выпала честь познакомиться с твоей дочерью, Офазатэя!

Женщина ничего не ответила, а девушка внимательно рассматривала заместителя самого Дьявола.

Он был невысокого роста, худощав, в черном балахоне, голова его была открыта. Это был мужчина лет шестидесяти, бледный, с впалыми щеками и острыми скулами, глаза впали в глубокие глазницы и были мутными. Зрачки имели бледно-серый оттенок. Волосы седы и коротко пострижены, однако длина их позволяла небрежным локонам слегка виться, создавая эффект не расчесанных волос. Тонкие синие обескровленные губы впали, руки были дряхлы и покрыты голубыми жилами. Вот его глаза вспыхнули красным огнем, теперь он горел постоянно, эта темная сущность пугала, на плече располагался его верный помощник – птица, вернее ее скелет с остатками перьев и частями кожи. Он вертел головой вокруг своей оси и казался живым.

– Знакомьтесь, это мой верный помощник-сова.

– А у нее есть имя? – спросила Каролина.

– Да. Ее зовут Зеро́.

Девушка попыталась поднести к ней руку, но Окфорниус поспешил остановить ее.

– А вот этого делать не нужно, может откусить пальцы.

Каролина тут же убрала ладонь.

– Ну, не буду вас задерживать, осматривайтесь и проходите на свои места. Если вам что-то будет нужно, то ваш покорный слуга к вашим услугам.

И сказав это, он испарился в пространстве. Из комнаты в комнату перелетали темные сущности, они парили над полом, не производя ни единого звука. Вскоре стали выходить чудовища. Они были так безобразны и ужасны, что смотреть на них было очень тяжело.

– Это кро́мусы, сущности, олицетворяющие собой все человеческие пороки, – произнесла Наина.

Каждый из них представлял собой жуткое зрелище. Один был очень низкого роста, с заплывшей фигурой и таким же лицом, большими щеками и животом, который тянулся по полу. Его пальцы на руках были короткими и опухшими. Ими он пытался подбирать огромный живот, чтобы можно было идти, и он не путался под ногами.

– Это – обжорство, – произнесла Наина.

Следом за ним показалась фигура долговязого существа с зеленой кожей. Он был так худощав, что напоминал скелет, обтянутый кожей, зубы его пожелтели, сгнили и половина из них отсутствовала, глазные яблоки мутны, похоже, когда-то они имели голубые глаза, но сейчас это лишь воспоминание, под ними сильные мешки, как синяки висели на нижнем веке, глубокие морщины испещряли сухую потрескавшуюся кожу, иногда на ней были заметны желтые пятна, изо рта тянуло гнилью и дымом, а легкие торчали из ребер напоказ, из которых трупные черви выедали куски плоти. Вся она была будто в саже.

– Это – курение, – добавила Наина.

Алкоголь олицетворял собой маленького опухшего красного карлика, с лицом обвислым и заплывшим, глаза плошками торчали на морщинистых веках, синий нос картошкой был разбит. Печень смялась и камнем болталась внутри ребер. Таких сущностей было очень много. Все они были отвратительны. Ужасны были их черты. Кого здесь только не было: и существ, похожих на черные тени, и сущностей, имеющих человеческий облик, и мутанты со сверх способностями, и существа из самых страшных людских кошмаров с сотней щупалец глаз и клешнями. Нечисть всех мастей прибыла на это тайное закрытое собрание. Не хватало лишь их лидера. Все они занимали места у стала согласно строгому порядку.

– А какие из них наши? Куда садиться нам? И как они знают свои места? Они всегда одинаковы? – спросила Каролина.

– Нет. Неназываемый каждый раз рассаживает каждого по его заслугам за прошедший год. Самые ответственные удостаиваются ближайшего расположения. Все они, как, впрочем, и мы, несем свою миссию и должны выполнять наложенные на каждого из нас обязательства, у каждого они свои. Об их делах точно не знаю, это скрыто от людей.

Каролина продолжала осматривать стулья, пытаясь определить свои места. Ничего не бросалось в глаза, каждое из них ничем не отличалось от остальных, однако сущности с легкостью размещались и занимали места у стола, никому не мешая, в строго отведенной последовательности. Женщина подвела девушку справа от ряда в центре.