Счастье…это?

Следом вышел Афиноген и улыбнулся девушке.

– Значит, все-таки решились? Очень хорошо. Лерочка? Ты домой?

– Дядя Афиноген, а можно я на диванчике посижу. Пожалуйста.

– Сиди, только если девушки не против.

– Мы не против. Помощница ваша? Миленькая какая.

– Подкармливает иногда, – улыбнулся Порфирий.

Девушки прошли рамку и приблизились к стойке. Они откровенно издевательски улыбались.

– Что же вы нам предложите, молодые люди? Какое счастье? На всех, или все-таки каждой в отдельности.

– Конечно в отдельности, счастье, это субстанция абсолютно индивидуальная, – улыбнулся Порфирий и указал на Афиногена, – вот старший, он вам все объяснит.

Они подошли к Афиногену, который смотрел в экран. Девушки насмешливо смотрели на него. Он поднял голову и серьезно произнес.

– Катя, Инга и Людмила, я бы для начала хотел бы услышать ваши пожелания. Итак? Слушаю, вас.

Девушки опешили, они перестали улыбаться и стали переглядываться.

– Мы знакомы? Вы откуда имена наши знаете?

– Красавицы, – Афиноген улыбнулся и приложил руку к груди, – ну какая же мы фирма для счастливых людей, если мы не будем знать кто они. С кого начнем?

– Ну, с меня, давайте, – шагнула вперед Людмила.

– Хорошо, расскажите нам Людмила Сергеевна Камовникова, девяносто первого года рождения, вам, что для счастья нужно, вы как сами думаете?

– А, что можно?

– Все!

– Все, все?

– Абсолютно все! Смелей.

– Я не знаю, – Людмила не на шутку расстроилась, и перешла на шепот.

Афиноген внимательно смотрел в экран. Он перехватил тревожный взгляд Порфирия и кивнул головой, тот вышел из-за стойки и стал у девушки за спиной. Крошкин подозвал Валерию и попросил проводить девушек в тайную комнату. Валерия отвела девушек в комнату и осталась с ними.

– А, это кто, малыш? Ты их знаешь?

– Это, дядя Афиноген и дядя Порфирий.

– И, что? Помогают? Бред какой-то. Чушь, – недоверчиво произнесла Инга.

– Никакой не бред, и не чушь, – возмутилась Валерия, – помогут! Они всем помогают! И мне и маме, и Марии Ивановне, и даже…, Кате. Всем!

– А, тебе чем? И почему даже?

– Я вообще на коляске сюда приехала, а ушла на своих ногах, и денег дали кучу и мне и маме. А у Кати, все плохо было, но и ей помогли все равно. Они все про всех знают. Все!

– Как это?

– А вот так, вас попросили уйти, значит, что-то у вашей Люды не так, вот и оставили ее. Понимаете?

– Не совсем. Вернее, ничего не понимаем, – Инга не на шутку испугалась и обратилась к подруге, – ну, что, Кать? Поприкалывались? Чего теперь делать-то? Может свалим?

– Да, вы, что? Как это свалим? Они же вам добра желают. Да и не выпустят вас отсюда теперь.

– Почему?

– Я не знаю почему, но могу предположить. Эта штука по счастью только один раз работает. Попытка у вас только одна. Но может быть я и ошибаюсь. Когда меня лечили, мама хотела тоже уйти, но ее не выпустили за эту рамку. Вообще я не знаю, может и не так все.

Афиноген улыбаясь смотрел на Людмилу. Та, покраснев от стеснения очень тихо произнесла.

– Что просить-то? Не знаю.

– Ребеночка, например.

– От тебя, что ли? Тоже мне счастье.

– Нет, не от меня от Игоря Рюмина, вашего…, кто он вам?

– Мой парень, – удивленно произнесла Людмила.

– Вы, простите Людмила, но это очень спорный вопрос, ваш он парень или нет. Вас очень любит совсем другой человек, любит по-настоящему тепло и трепетно, уже очень долгое время. Знаете, кто это?

– Ну, примерно.

Афиноген быстро написал на листке имя фамилию и адрес и передал в руки девушки. Она медленно взяла листок и прочитала.

– Да, ладно! – она возбужденно засмеялась, – вы серьезно? Этого быть не может. С чего вы взяли? Это…, это…, неет невозможно. Просто не реально.

– Очень даже реально, поэтому вам нужно определиться сейчас, примет ли он вашего ребенка или нет. Очень хорошо подумать. Хотите пройти в комнату у вас будет некоторое время.

– Какого ребенка, если мы будем с ним это будет его ребенок. Как же не примет? Вы же говорите, любит?

– Нет, не его ребенка. Вашего? Вашу дочь!

– Вы, наверное, не в курсе, – опустила голову Людмила, – моя дочь умерла. Еще в роддоме. Некого принимать.

– Людмила, вы сейчас должны успокоиться и принять единственно правильное решение. Ваше счастье в двух шагах от вас, – он тепло посмотрел на девушку, – ваша дочь не умерла, как вы думаете. Она жива.

– Что? Что вы такое говорите? Вы с ума сошли?

– Детский дом в Богородске, пятый класс, Машенька Камовникова, кстати круглая отличница и умница.

– Да вы тут с ума все по сходили, – девушка рванулась к выходу.

Дорогу ей преградил Порфирий, он крепко обнял ее за плечи и не дал пройти за рамку.

– Люда, у вас одна попытка, выходить нельзя, если вам дорога ваша дочь, выходить нельзя!

– Где ваша комната? – она обессилив повисла в руках Порфирия, – мне нужно подумать, осмыслить все.

Она зашла в комнату и устало опустилась на диван. Взглянув на подруг, она резко повернулась к стене. Они бросились к ней.

– Люсь, Люсенька! Что с тобой? Что там?

– Мне надо подумать, мне нужно все обдумать, сейчас, только сейчас, – несвязная речь Людмилы угасала, она закрыла глаза.

Валерия пожала плечами и развела руки. Она указала на дверь.

– Ваша очередь, кто пойдет?

– Чего-то не хочется больше смеяться, – Инга боязливо посмотрела на дверь.

– Не бойтесь, не бойтесь ничего, они правда хорошие, – успокаивала ее Валерия.

Инга махнула рукой и под испуганный взгляд Кати шагнула в дверь. Она подошла к стойке и взглянула на Афиногена, который смотрел в экран.

– Что это, вы с моей подругой сделали? Лежит и белугой ревет. Я тоже так реветь буду, какое-то счастье сомнительное.

– Все с вашей подругой будет хорошо, просто восприятие на неожиданное счастье бывает разным, бывает смех, бывают слезы, но чаще всего смех сквозь слезы. Итак? Что вам нужно для счастья? Что бы вы хотели?

Порфирий перешел за стойку и взглянул на экран.

– Машину хочу.

– Какую? марка, цвет?

– Ауди, семерку, ну…, кирпичный, – прищурилась Инга.

– И денег, миллиона два евро хватит? – дополнил, усмехнувшись Афиноген, глядя, то на девушку, то на экран.

– Не откажусь, – усмехнулась Инга, – что? И в правду дадите?

– Дадим, чего же не дать хорошему человеку. Скажите Инга вы всерьез считаете, что машина и куча бабла принесет вам счастье? Вы и правда так думаете? Нет вы не подумайте ничего нам не жалко, но вы же умная девушка, с образованием, с кандидатской, у вас много талантов. И вы считаете, что деньги и машина принесет вам счастье? – Порфирий удивленно смотрел на нее.

– Ну, это смотря сколько денег. Жизнь сейчас у нас такая. Куда без денег? Умру от голода, вместе со своими талантами.

– А, если заработать? Самой?

– Вы, красавчики, что? В сказку попали? Я на кассе батрачу за тридцатку, двенадцать смен в месяц, я мужика живого и голого уже полгода не видела, потому как некогда, дом, работа, сон прерывистый и маленький, и так по кругу день, за днем, месяц за месяцем. Как белка в колесе. И так, тысячи, сотни тысяч российских баб. Я на эту семерку буду сто лет зарабатывать, а два миллиона евро, лет двести. Может поможете мне их прожить? Жизнь мне продлите лет на триста, а может и пятьсот.

Афиноген обеспокоенно посмотрел на Порфирия. Тот утвердительно кивнул ему, и шагнул к экрану.

– Инга, мы вам поможем, – Порфирий постучал по экрану.

В экране появилось лицо Аглаи. Порфирий улыбнулся ей.

– Милая, Куценко Антон Львович. Посмотри пожалуйста.

– Секунду, мой родной, одну секунду. Ааа…, вот нашла Куценко Антон Львович, да есть такой, тебе весь список этого уродца, или, что-то конкретное.

Афиноген с удивлением и интересом слушал этот диалог и смотрел на ошарашенную Ингу. Порфирий взглянул на Ингу и подмигнул ей одним глазом.

– Нет, только по Инге Кочетовой, секунду, Ивановой, да она тогда Ивановой была. Инга Иванова.