Страница 7 из 17
Около 23 часов приехали Самвел и Азат. С ними были несколько парней, чьи родные тоже прятались в церкви.
Самвел привёз матрасы, одежду, косметические принадлежности, посуду и целую кучу консервов, кофе, макароны и муку.
Гаянэ плакала. Девушка не успела выйти замуж, как тут такое… Нунэ быстро поставила варить кофе, все присутствующие стали закидывать ребят вопросами.
Азат был одет в военную форму, на плече у него висел калашников. Парень улыбался, казалось, что он доволен.
– Ты что радуешься? – прикрикнула на него Нунэ. – Война началась! Дома бомбят!
– Тётя Нунэ, мы вам новые дома построим! – с энтузиазмом воскликнул парень. – Мы отвоюем нашу землю, и нас признают независимыми!
– Никто нас не признает! – вдруг послышался звонкий голос.
Все обернулись, следом за ребятами в церковь зашёл, опираясь на трость, тот самый дед Масис. Люди зашептались, увидя его, а дед подошёл к нише, в которой сидели Марат с друзьями и родными. Все мгновенно вскочили, кроме старика Гургена.
– Здравствуй, Гурген! Как ты поживаешь? – спросил Масис, глядя на знакомого.
Гурген устало взглянул на спросившего:
– Как я могу поживать, Масис? Так же, как и ты… Спрашиваю у Бога, за что Он меня не забрал раньше? За что мои глаза должны это видеть?
– Ты думаешь, что это конец? – печально спросил Масис.
– Не знаю, Масис… – пожал плечами старик, – конца этому не будет никогда… Лишь бы русские с нами были… мы ведь совсем одни сейчас.
– Да-а-а-а, – вздохнул Масис и сел на небольшой стульчик, на котором ранее сидела Соня, – может, сейчас и появится у нас новый Аво или Нжде… Кто знает… – Он посмотрел с любопытством на Соню, затем на Нунэ и улыбнулся. – Нунэ джан[14], сделаешь кофе мне?
– Конечно, Масис-джан! – засуетилась бабушка, а старик вдруг спросил, кивнув в сторону Марата:
– Внук твой?
– Да, – улыбнулась бабушка. – С Москвы приехал… с невестой…
– Как зовут? – спросил вдруг Масис.
– Марат, – ответил Марат.
Одновременно с Маратом представилась Соня:
– София!
– София… – задумчиво проговорил старик и, внимательно изучив Соню, сказал: – Извини за то, что Арцах тебя не смог достойно принять… Извини, но это не мы виноваты, что тут началось такое… Ты гостья, завтра машины будут отвозить всех в Ереван… Вам надо уехать.
– Да что вы? – виновато ответила Соня. – Лишь бы мир здесь был…
– Я вижу, что ты не армянка, – продолжал Масис, – в тебе нет армянской крови, ты здесь в гостях… Так зачем тебе рисковать, оставаясь под обстрелами? Надо быть разумней… вам, молодым, нужно беречь себя…
– Разницы нет, армянка я или нет! – вдруг смело воскликнула девушка. – Мой жених… и тут… его бабушка! Я буду находиться здесь до последнего, пока всё не закончится. Помогать буду!
Все были поражены самоотверженным словам Сони. Масис улыбнулся и, кивая головой, повернулся к Гургену, сказав ему на армянском:
– Ete ays agchka khosqerov khosum e ambogj Rusastane, uremn menq hastat et kpahenq mer Hayreniqe[15].
– Новости начались! – крикнул вдруг кто-то, и все побежали к телевизору слушать выступление Араика Арутюняна.
Затаив дыхание, люди смотрели на экран, напрягая слух. Телевизор на всех, находящихся в церкви, был всего один.
Президент Арцаха рассказывал, что в направлении Талыша они потеряли некоторые позиции, но тем не менее их армия захватила одиннадцать единиц боевой техники, принадлежавшей вооруженным силам Азербайджана. Затем Араик Арутюнян объявил о том, что в Карабахе началась полномасштабная война, которой раньше ещё не было! Он призывал мирных жителей покинуть Арцах на время боевых действий.
В церкви послышались возгласы ужаса. Люди стали поддаваться панике, многие начали звонить родственникам в Армению и планировать свой отъезд.
– Я вас отправлю в Ереван, – тихо сказал Самвел, обращаясь к Нунэ. – Завтра рано утром выезжаем…
– Замолчи! – строго воскликнула бабушка, – Увози свою жену, а меня никто отсюда с места не сдвинет! Это мой дом и если я где-то умру, то только тут! – Она испепелила взглядом Самвела, потом посмотрела на Марата и добавила: – Уезжай! Тебе нечего тут сидеть… а Сонечке тем более…
– Я уже сказала, что никуда не поеду, – ответила девушка вместо Марата. – Я не оставлю вас! Буду здесь до тех пор, пока всё это не закончится…
– Я тоже! – заявила Гаянэ. – Я медсестра, поэтому буду помогать лечить раненых. Это наш дом! Почему мы должны уезжать?
Стало ясно, что эта группа останется тут.
Два старика, Масис и Гурген, воевавшие когда-то бок о бок, наблюдали за этой сценой. В их глазах было столько различных чувств, что определить основное было невозможно… Гордость за молодое поколение, страх за то, что это поколение может стать последним в их народе, обида оттого, что сил уже у них не осталось, чтобы пойти в бой, и боль… неистовая, глубокая и огромная боль за свой народ и за свою землю. Эти два старика понимали как никто другой – нападающим нужна не земля… им нужны жизни. На протяжении веков цель их соседей заключалась в том, чтобы убить как можно больше армян… Это и пугало больше всего. Гурген тяжело вздохнул и сказал Масису:
– Придётся нам с тобой увидеть ещё одну войну.
– Жаль, что не получится поучаствовать, – разочарованно подхватил Масис.
Часть II
2.1
Ашот Есаян приехал в Москву учиться. Парень имел страсть к языкам и ко всему иностранному. Когда он прибыл в Москву, в стране гремела перестройка. В 1987 году Ашот поступил в Московский государственный педагогический институт, который в последствии был преобразован в университет. Факультет политологии – это было именно то, что интересовало молодого парня. Ашот хотел спокойно жить и учиться, но вести из дома не давали ему покоя.
Едва он сдал свою первую сессию, как 20 февраля 1988 года Нагорно-Карабахская автономная область обратилась к властям СССР с просьбой присоединить их к Армении. Ответ со стороны Азербайджана последовал незамедлительно. Двадцать седьмого – двадцать девятого февраля в азербайджанском городе Сумгаите были совершены первые погромы армян с массовыми убийствами мирных жителей.
После этой трагедии начались выдавливания азербайджанцев из Армении и армян из Азербайджана. В 1989 году в Нагорном Карабахе было объявлено чрезвычайное положение. Стычки между армянами и азербайджанцами происходили повсюду.
Первого декабря 1989 года Верховный Совет Армянской ССР и Национальный Совет Нагорного Карабаха, созданный жителями области, приняли постановление о включении Нагорного Карабаха в состав Армении. Это привело к первым масштабным военным действиям.
Ситуация в регионе менялась постоянно, становясь всё хуже и хуже. В Москве же тем временем Советский Союз готовился к полному распаду. Страна начинала гореть, появление горячих точек стало обычным явлением для граждан.
В августе 1991 года Советский Союз рухнул и Азербайджан объявил независимость. В декабре того же года внутренние войска СССР покинули Нагорный Карабах, вернувшись в Россию. Это послужило началу войны и полной потере хоть какого-то контроля над ситуацией.
Войну с Азербайджаном за Карабах официально вело исключительно местное армянское население, желавшее отделиться от Азербайджана. Армения не принимала прямого, официального, участия в конфликте, но оказывала своим собратьям всю возможную военно-техническую и гуманитарную помощь.
14
Джан [jan] – приставка к имени человека, дорогого сердцу. – Пер. с армянск.
15
Если губами этой девочки говорит вся Россия, то мы точно сможем отстоять свою землю. – Пер. с армянск.