Феномен либидо

На лифте поднялись на самый верх, где обнаружилась вертолётная площадка.

Кобелев был уже здесь. И его присутствие смутило ещё сильнее. Хотелось разорваться: одну часть так и тянуло флиртовать, магией тела привлекая внимание столь аппетитных самцов, другую часть сжигал стыд за собственные мысли.

Короткий инструктаж перед вылетом, и вот у меня уже заложило уши от гула.

Пока летели, даже думать ни о чем не могла. Лишь таращилась по сторонам, да прижимала к груди драгоценный чемоданчик. Даже желание отпустило, и мысли дурные и противоречивые из головы напрочь выветрились, вот только надолго ли?

Опустились на грешную землю уже в темноте. Вернее, даже не на землю, для нас сбросили лесенку, по которой мы и сползли на деревянный, и судя по шаткости, не слишком надёжный помост. Благо Юрий всё же забрал у меня чемоданчик. Сама бы я с ним ни за что не спустилась, удержаться бы на весу, а если прибавить ко всем прочим неудобствам ветер от лопастей вертолёта, то это экстрим в чистом виде. Мою сумку с вещами притащил Максим Александрович.

Где мы оказались? Далеко ли от эпицентра событий?

Не знаю.

Ко мне кто-то обращался, что-то говорил, а может и спрашивал, но я лишь беспомощно показывала на уши, давая понять, что пока ничего не слышу.

Вертушка удалилась, и вскоре вернулся слух. Озираюсь по сторонам. Тьму разрезают лучи прожекторов. Разглядеть толком ничего не удалось, кроме сосновых стволов и путаницы канатных дорожек и лестниц, от вида которых мне аж поплохело. Но делать нечего, меня ведут, иду. Вернее – карабкаюсь.

Разместили нас в странных палатках, подвешенных между гигантскими корабельными соснами. Не думала, что эти стройные деревья в состоянии вынести на себе такую нагрузку, но пока что держатся.

Огляделась.

Лампа под куполом палатки, матрас, грубое шерстяное одеяла, подушка, пластиковое ведро с крышкой для неведомых целей, несколько двухлитровых бутылок питьевой воды.

Наскоро откопала в недрах сумки, не слишком мощные к моему сожалению, но хоть как-то действующие, таблетки. Запила. Пристроила чемоданчик в уголке. И опустилась на матрас, мечтая прилечь и хоть немного отдохнуть. Думала, дадут время прийти в себя после дороги. Наивная!

Не успела улечься и более спокойно осмотреть жилище, в тусклом свете подвешенного у входа фонаря, как полог, служащий здесь дверью, откинулся.

– Медник? – без каких либо предисловий, обратился ко мне заглянувший в палатку совсем ещё молоденький конопатый вояка. Кивнула. – Я провожу вас в штаб.

Вот как. Не вопрос – факт. Ну что же, здесь все считай на военном положении. И я под раздачу попала.

Как пробирались по всяким лесенкам, канатам, история отдельная. В конце пути ноги уже предательски подрагивали от непривычной нагрузки. Но добралась, не сверзилась в непроглядную тьму, чем безмерно гордилась.

В именуемой штабом палатке, немногим большей чем та, что выделили мне, собралось без малого человек десять, отчего было тесно. По центру, стояла коробка, используемая вместо стола, на ней карта, рядом ноутбук, от которого в сторону выхода по полу тянулись провода. Вспомнилось, что я слышала на улице гул, видимо работают генераторы тока.

Если честно, мне до сих пор не верилось, что всё это не сон. Слишком резко изменились планы, приоритеты, окружение, локации. Я давно должна была завершить доклад, выслушать оппонентов, подписать кое-какие бумаги и вернуться домой, где в этот час уже спала бы сладким сном в родной кроватке. И не змеилась бы по стене моей прихожей трещинка в штукатурке, и не разрывалось бы всё внутри от противоречивых мыслей и желаний.

– Олеся Станиславовна Медник, так понимаю? – обратился ко мне сидящий возле импровизированного стола мужчина в камуфляже. – Майор Дмитрий Бодров, – представился он. – Заместитель подполковника Жарковского.

Жарковского… А ведь я когда-то наивно примеряла на себя его фамилию. Олеся Жарковская. Звучит! Подпись помню даже придумала. И имена детям выбирала, чтобы звучали красиво с этой фамилией и отчеством Юрьевич или Юрьевна.

Ай! Что теперь вспоминать?

И надо же, он уже подполковник? Шустро как-то взлетел. Или это нормально за четыре года? Может, за какие-то заслуги звания дают? Я в этом не разбираюсь от слова “совсем”. В бытность нашей совместной жизни, он был старшим лейтенантом. А теперь мальчик вырос. Взгляд невольно метнулся к некогда родному лицу. И повзрослел, – констатировала, заметив сосредоточенный взгляд направленный в какие-то бумаги, сеточку мелких морщин вокруг глаз.

Как он провел эти четыре года? Где побывал? Что повидал? С кем?

Важно ли это теперь? Не со мною, и всё.

– Можно без званий, я гражданская и в этих вопросах не сильна, – отозвалась я, словно отгораживаясь этими словами от общего прошлого с тогда ещё не подполковником Жарковским.

– Мне поручено ознакомить вас с положением дел, и сопровождать во время первого вылета, – кивнув, продолжил майор.

– Вылета? – насторожилась.

Да я от прилёта ещё в себя не пришла!

– Время дорого, – поднял взгляд от бумаг Юрий. – Олеся, ты же всегда любила сразу браться за дело, не оттягивая.

Собравшиеся окинули нашу пару красноречивыми взглядами. Ещё бы, теперь я в их глазах привилегированная цыпочка, хорошо знакомая здешнему командующему, а возможно и кровать тому согревающая. Не думаю, что тут много женщин, то-то взгляды у некоторых вмиг маслянистые стали. Только Максим Кобелев, роль которого в этом деле я как-то упустила, оценивающе посмотрел на меня, словно прикидывая какую пользу из открывшейся информации можно извлечь.

Хорошо, что я свою таблеточку снижающую либидо выпить успела. Гормоны не так сильно бушуют, и в руках себя держать удается. Но всё равно такое количество самцов вокруг на нервы действует, благо хоть не так сильно, как могло бы, а то…

Бог мой, один вон аж заулыбался, и… Подмигивает?!

Ууууу. Кобели! Ну вот до этого ли сейчас?

– Именно поэтому я выпросил к нам твою кандидатуру, – усиленно демонстрируя свойское отношение, продолжал Юрий.

Нееет, это же какой талант иметь надо, чтобы довести до белого каления  с полоборота, а? Миг назад я гордилась своим спокойствием, а сейчас, всё внутри аж закипело.

Вот оно что? Значит, это его надо поблагодарить за эти увлекательные аттракционы на деревьях? Всю жизнь мечтала пожить в подвесном палаточном лагере! И ведь вспомнил же, а? Не про лагерь, конечно, а вообще о моём существовании, и про мою специальность. Вроде и ушёл, а как герпетолог понадобился, так сразу же…

Но Юрий, так же как и большинство, запамятовал, что у меня узкая специализация, что я всего пару лет проработала на общем направлении, и уже идёт шестой год, как я – батрахолог! Шесть! Два из которых мы жили бок о бок. Я делилась с этим человеком всеми тревогами и переживаниями. Он знал, что я грезила о том дне, когда смогу избавиться от общепрофильной работы, что мечтала посвятить жизнь батрахологии. Да мы в конце концов отмечали в ресторане моё назначение! И он не помнит?

Слова рвались наружу. Хотелось высказать ему всё, что наболело за эти годы. И о своей специализации напомнить.

Но… Самое обидное, что именно здесь об этом лучше и не заикаться. Вокруг грубые вояки с их сальным юмором. Засыпят похабными шуточками, типа: “ба… простите кто”? Наслушалась в своё время, хватило.

Ненавижу! Его… Всех мужиков, ненавижу! И после этой проклятой вакцины – хочу всё что о двух ногах, мужицкого полу, и, более или менее, в приличной физической форме. Повелецкого вон, старого носатого лысого мелкорослика, и то хотела до дрожи в печенке. А тут, каждый второй внешне многократно привлекательнее среднестатистического представителя мужского населения. Даже трудно представить, что ещё более худшее могло произойти в моей жизни, кроме как очутиться здесь в таком состоянии? Застрелиться что ли?

– Олеся? – выдернул меня из внутренних дебат, голос бывшего.

– Я тебя услышала, подполковник, – огрызнулась, демонстративно отворачиваясь к его заместителю.