Страница 35 из 56
— Первокурсник? Или переведенный? — зашептала ее подруга в ответ.
— Вот бы переведенный к нам! Было бы здорово! Интересно, из какого он рода?
— Может быть, какой-нибудь великий княжич?
Привычка прислушиваться к чужим разговорам очень полезна, особенно когда ты оказываешься на чужой территории. А привычка анализировать их краем сознания — еще более полезная. Но я не сразу понял, что девицы обсуждают меня. Когда же до меня это дошло, я мысленно расхохотался, сохраняя бесстрастное выражение лица. Вот она, польза единой школьной формы — по одежде невозможно определить достаток и происхождение.
— Фу, какой несуразный. Сразу видно, простолюдин, — донесся до слуха звонкий голосок девушки из другой компании. — Здоровый, а жмется, будто испуганный щенок.
— Он не здоровый, а жирный, — поправила ее подруга.
Взгляд этих балаболок был направлен на крупного парня с коротко стриженными светлыми волосами. Не скажу, что он прям «жался», но да, идя по широкой дороге к школьному крыльцу, чувствовал он себя явно неуверенно.
Где-то я его видел…
Чуть ускорив шаг, я искоса заглянул в лицо парню и мигом его узнал. Это ж Кузя — Алёнин приятель. Так она о нем говорила, тогда, что ли? Мол, отличник, который с огромным трудом поступил?
— Привет, Кузьма! Давно не виделись, — хлопнул я его по спине и улыбнулся. — Круто, что мы в одной школе, да? Ладно, я в класс! Еще увидимся! — подмигнув ему, я зашагал дальше.
— Ух ты… они знакомы? — удивилась одна из болтушек.
— Может, все-таки не жир, а мышцы? — задумчиво предположила другая.
Да уж, все-таки далеко не все различия скрывает школьная форма. Погорячился. Да и мне ли не знать.
Кабинет, отведенный классу «1-А», располагался на втором этажа. Я оказался в этом классе при распределении, так как вошел в топ-двадцать два среди сдавших вступительный экзамен. Классы в «Алой Мудрости» формируют по успеваемости, и каждые полгода обновляют состав классов, опираясь на результаты итоговых тестов. Однако, как правило, минимум половина учеников обычно остается на своих местах. Ибо чем «элитнее» класс, тем быстрее и тщательнее он проходит материал. Да и сами лицеисты цепляются за свою «элитарность».
Войдя в класс, я дружелюбно поздоровался с уже присутствующими:
— Всем привет! Меня зовут, Аскольд Сидоров!
Комната была просторная, светлая, с большими окнами. В ней стояли одноместные парты по пять штук в один «горизонтальный» ряд и по четыре друг за другом. Пятым рядом стояли две парты на большом расстоянии друг от друга. Одну из них, ближе к стене, занимала холодная черноволосая красавица, бросившая в мою сторону короткий высокомерный взгляд. великая княжна Казанская в своем привычном образе.
— Привет! — раздался нестройный хор голосов мне в ответ. Кто-то, как например, Василий Антохин, молча кивнул. Причем лучший по итогам вступительных экзаменов сделал это весьма неуверенно. Кстати, он занял парту в первом ряду возле окна.
А вот девушка, сидящая в самом центре первого ряда, демонстративно отвернулась и даже фыркнула. Похоже, пресловутые критические дни у Родниной все ещё не прошли.
Пройдя мимо ее парты, я с улыбкой произнес:
— Тебе, Маша отдельный привет. Как и тебе, Влад.
Подойдя к Белякову, сидящему за Марией через одну парту, я пожал ему руку.
— Здорова, Аскольд! — бодро проговорил он. Похоже, и правду рад меня видеть. — Как у тебя дела? Готов грызть гранит науки?
— А то, уже зубы наточил, — усмехнулся я. После чего услышал недовольный хмык впереди.
— Маш? Ты чего? — удивленно спросил Беляков.
— Все в порядке, Влад, — на удивление добродушно ответила она.
Так Роднина только на меня агрессивно реагирует? Ну дела.
— Сам-то, как? — вновь обратился я дворянину из Владивостока. — Не изнываешь от скуки в общежитии?
— Хех, — важно усмехнулся он. — Я взял учебники в библиотеке и знакомился с материалом. На итоговых планирую занять место еще выше!
— О как. Молодец. Дальновидный.
— Угу, только не один я такой дальновидный, — Влад кивком указал на Машу. Похоже, Роднина тоже решила заселиться в общежитие лицея.
— Ладно, потом еще поболтаем, — я направился к приглянувшейся парте, пока никто другой ее не занял.
Да, я выбрал самое дальнее место возле окна, чтобы спина была прикрыта, и все другие направления просматривались.
Народ в классе занимался кто чем: одни слушали музыку в наушниках, другие уткнулись в телефоны. Одна девица, вроде бы, рисовала. А вот Маша демонстративно читала какой-то учебник.
В последующие десять минут подтянулось еще семь человек. Как и я, представляясь в проходе (кто-то представлялся полным именем, кто-то, как я, довольствовался именем и фамилией). Относительно свободными остались только две парты на втором ряду. Почему «относительно»? Просто на них лежали тетради — стало быть, кто-то застолбил их еще до моего прихода.
Спустя полторы минуты после последнего вошедшего в дверном проеме показались две девушки. Первой шла высокая красотка. Ее рост с учетом небольшого каблука школьных туфель составлял сто семьдесят три сантиметра. Спортивные бедра не могла скрыть даже длинная (до щиколотки) школьная юбка, а грудь неслась впереди своей хозяйки, служа мягкой подставкой для школьного галстука. Девушка могла похвастаться утонченными чертами лица и острым подбородком. Ее длинные светлые волосы на затылке были собраны в конский хвост.
На фоне своей знакомой, веснушчатая девушка с рыжим каре немного терялась. Если бы не цвет волос, и вовсе бы осталась незаметной тенью.
С интересом глядя на вновь прибывших, я откинулся на спину стула.
— Приветствую всех, — добродушно поздоровалась светловолосая и улыбнулась. — Я Оболенская Яна, приятно познакомиться.
Класс ответил нестройным хором, приветствуя дочку директора, а по совместительству великую княжну Тверскую.
— Здравствуйте, я Комаровская Инна, приятно познакомиться, — чуть поклонилась рыжая.
После того как и с Инной поздоровались, княжна Тверская прошла в центр класса и обвела присутствующих глазами, на секунду остановившись на мне.
— Позвольте поинтересоваться, кто из вас Сидоров Аскольд? — спросила она с полуулыбкой на лице.
Одноклассники с любопытством поворачивались в мою сторону, но, к их чести, пальцем никто тыкать не стал. Даже Ромодановская искоса поглядела на меня.
— Я — Аскольд. Чем-то могу быть полезен? — спокойно ответил я, не меня позы.
Яна уверенной походкой прошла мимо разделяющих нас парт и остановилась в двух метрах от меня.
— Да вот, хотела посмотреть на того, кому хватило наглости отказаться от чести быть Слугой нашего рода, — ровным тоном проговорила она, не сводя с меня пристального взгляда голубых глаз. Отчего-то ее голос мне показался смутно знакомым.
— Посмотреть? Ну, это можно. Вам в фас? Или в профиль? — я повернул голову.
Ответить она ничего не успела, звук проехавших по полу ножек стула привлек всеобщее внимание.
Сидевший через одну парту от меня парень с черными волосами, поднялся с места, вежливо кивнул Оболенской, когда прошел мимо нее, и навис надо мной.
— Как ты смеешь грубить великой княжне, смерд? Как смеешь ты разговаривать с ней, не оторвав свой зад от стула? Позабыл свое место?
Взметнувшаяся ладонь устремилась к моей щеке.
— Полагаю, эта рука тебе не нужна? — ровным тоном спросил я, поймав парня за запястье. — Могу забрать себе? — я сильно сжал пальцы, но энергии не использовал.
— Сволочь, — процедил парень и дернул рукой, пытаясь вырваться. Силен! Но я удержал. Он напрягся, чтобы дернуть второй раз.
Я отпустил пальцы в момент его рывка, и чернявенький попятился, чуть толкнув чужую парту.
— Прошу прощения, — бросил он через плечо и развернулся ко мне. В его карих глазах пылал гнев.
— Ах ты! Как ты посмел оскорбить честь Яны Андреевны?!
Он вновь занес руку, но его снова перехватили.
На этот раз не я.
— Прошу прощения, вашего имени я не знаю, — с дежурной полуулыбкой проговорила Оболенская, отпустив запястье парня.