Страница 92 из 177
Опасность представляемой Хэрли американской политики в Китае заключается именно в том, что она способствует усилению реакционности гоминьдановского правительства и увеличивает угрозу гражданской войне в Китае. Если политика Хэрли будет продолжаться, то американское правительство безнадежно погрязнет в глубокой и смрадной клоаке китайской реакции и поставит себя во враждебные отношения с уже пробудившимися и пробуждающимися на наших глазах многомиллионными массами китайского народа, и это сейчас помешает делу войны против японских захватчиков, в дальнейшем будет мешать делу мира во всем мире»25.
Вскоре на одном из совещаний кадровых работников партии в Яньяни Мао Цзэ-дун высказался о внутриполитической ситуации в стране, предельно четко:
«Мы проводим курс — действовать острием против острия… Народ жаждет освобождения и дает полномочия тем, кто может предоставить его и честно служить ему. Такими людьми являемся мы — коммунисты… Значит, предстоит борьба за то, какое строить государство. Строить ли руководимое пролетариатом новодемократическое государство широких народных масс или диктатуры крупных помещиков и крупной буржуазии»26.
Это заявление лишний раз подтверждало готовность руководства компартии начать непосредственную борьбу за свержение гоминьдановского режима и прихода к власти КПК.
Резкое обострение отношений между двумя политическими группировками сделало реальным начало полномасштабной гражданской войны в Китае уже летом 1945 года. Однако развитие событий коренным образом изменилось 8 августа. Вечером этого дня правительство Советского Союза через посла в Москве передало правительству Японии следующее заявление:
«После разгрома и капитуляции гитлеровской Германии Япония оказалась единственной великой державой, которая все еще стоит за продолжение войны.
Требование трех держав — Соединенных Штатов Америки, Великобритании и Китая от 26 июля сего года о безоговорочной капитуляции японских вооруженных сил было отклонено Японией. Тем самым предложение Японского Правительства Советскому Союзу о посредничестве в войне на Дальнем Востоке теряет всякую почву»27.
В заявление указывалось, что СССР присоединяется к Потсдамской декларации28 и заявляет, «что с завтрашнего дня, то есть с 9-го августа, Советский Союз будет считать себя в состоянии войны с Японией»29.
10 августа 1945 года Малый хурал и правительство Монгольской Народной Республики также объявили войну Японии и заявили о полном присоединении к заявлению СССР.
Перед началом военных действий Ставка Верховного Главнокомандования развернула против Японии три фронта: Забайкальский (в его состав оперативно входила конно-механизированная группа монгольской Народно-революционной армии), 1-й Дальневосточный и 2-й Дальневосточный. К участию в операции привлекались также Тихоокеанский флот и Краснознаменная Амурская флотилия. Непосредственное руководство военными действиями возлагалось на главное командование советских войск Дальнего Востока: главнокомандующий маршал Советского Союза А. М. Василевский, член Военного совета генерал-полковник И. В. Шикин, начальник штаба генерал-полковник С. П. Иванов. Командование военно-морскими силами возлагалось на главнокомандующего Военно-Морским Флотом адмирала Н. Г. Кузнецова. Действиями авиации руководил командующий Военно-Воздушными Силами Главный маршал авиации А. А. Новиков.
Войска трех фронтов включали 11 общевойсковых, танковую, 3 воздушные армии и оперативную группу. В них насчитывалось 70 стрелковых, 6 кавалерийских, 2 танковых, 2 мотострелковых дивизии, 4 танковых и механизированных корпуса, 6 стрелковых и 30 отдельных бригад, гарнизоны укрепленных районов. Всего в группировке насчитывалось свыше одного миллиона человек, 26 137 орудий и минометов, 5556 танков и самоходно-артиллерийских установок, свыше 3800 боевых самолетов. Тихоокеанский флот имел около 600 боевых кораблей и 1549 самолетов. В Краснознаменной Амурской флотилии насчитывалось 83 корабля30.
Маршал К. А. Мерецков, в то время командующий 1-м Дальневосточным фронтом, так вспоминал о начале военных действий:
«1 –я Краснознаменная и 5-я армии составляли ударную группировку фронта. Они должны были атаковать противника после мощной артподготовки. Но произошло неожиданное: разразилась гроза, хлынул тропический ливень. Перед нашими войсками находились мощные железобетонные укрепления, насыщенные большим количеством огневых средств, а тут разверзлись хляби небесные… Наша артиллерия молчит. Замысел был такой: используя боевой опыт Берлинской операции, мы наметили атаковать противника глухой ночью при свете слепящих его прожекторов. Однако потоки воды испортили все дело.
А время идет. Бот наступил час ночи. Больше ждать нельзя. Я находился в это время на командном пункте генерала Белобородова. Вокруг стояли войска. Люди и боевая техника были в полной боевой готовности. Одно слово — все придет в движение. Открывать огонь? Или нет? Уже некогда было запрашивать метеорологические, собирать какие-то дополнительные сведения. Решать нужно немедленно, на основе тех объективных данных, которые уже известны. А они требовали: не медлить! Несколько секунд на размышления — и последовал сигнал. Советские воины бросились вперед без артподготовки. Передовые отряды оседлали узлы дорог, ворвались в населенные пункты, навели панику в обороне врага. Внезапность сыграла свою роль. Ливень позволил советским бойцам в кромешной тьме ворваться в укрепленные районы и застать противника врасплох. А наступательный порыв наших войск был неудержимым»31.
Вступление Советского Союза в войну против Японии имело решающее значение для изменения военно-политической ситуации в Китае.
«От имени китайского народа мы горячо приветствуем объявление Советским правительством войны Японии. Стомиллионное население и вооруженные силы освобожденных районов Китая будут всемерно координировать свои усилия с Красной Армией и армиями других союзных государств в деле разгрома ненавистных японских захватчиков», — такую телеграмму направило в Кремль командование войск, руководимых КПК32.
Откликнулся на событие и президент Китайской республики Чан Кайши, который 9 августа писал Сталину:
«Объявление Советским Союзом с сегодняшнего дня войны против Японии вызвало у всего китайского народа чувство глубокого воодушевления. От имени Правительства, народа и армии Китая имею честь выразить Вам, а также Правительству и героическому народу и армии Советского Союза искреннее и радостное восхищение»33.
Большое значение участию в войне Советского Союза придавало и руководство США. Весной и летом 1945 года американские военные руководители считали победу над Японией весьма отдаленной перспективой. По оценке военного министра США Г. Стимсона война могла затянуться до ноября 1946 года и стоила бы американцам одного миллиона убитыми и ранеными, без учета ранее понесенных потерь. В США прекрасно понимали, что исход войны на Тихом океане зависит прежде от разгрома сухопутных сил Японии на Азиатском континенте.
«Мы очень хотели, чтобы русские вступили в войну против Японии», — позднее подчеркивал Трумэн34.
Боевые действия советской группировки на Дальнем Востоке включали стратегическую наступательную операцию в Маньчжурии и Корее, Южно-Сахалинскую наступательную и Курильскую десантную операции.
Наступательная операция в Маньчжурии и Корее осуществлялась войсками Забайкальского, 1-го и 2-го Дальневосточного фронтов, во взаимодействии с Тихоокеанским флотом и Краснознаменной Амурской флотилией в период с 9 августа — 2 сентября 1945 года.
«В течение первой же недели войны 1-й Дальневосточный, сломив ожесточенное сопротивление противника, полностью преодолел многочисленные укрепленные районы, разгромил основные силы сосредоточенных там японских войск и приближался к линии Харбин — Чанчунь. Отлично наступали и два других фронта, особенно, Забайкальский. Японское командование всюду потеряло управление войсками. Обстановка для Квантунской армии складывалась крайне неблагоприятная», — вспоминал маршал Мерецков35.