Рунная магия

«… — Я помогаю Гильдии, — повторил Терас, — а взамен на это Гильдия оставляет мне жизнь. И что куда важнее — мне подарена возможность отомстить тем, кто лишил меня всего: надежд, привычной жизни, будущего…»

Терас знает: для того чтобы что-то получить, необходимо отдать нечто равнозначное желаемому «чему-то». Главный закон алхимии, к счастью или сожалению, безупречно работает и в реальной жизни — Терас убеждается в этом на собственном опыте.

Слабый забитый мальчишка, которому просто не повезло оказаться не в том месте и не в то время. Однако так ли это в действительности? Когда первая волна обиды, разочарования и отвращения проходит, ей на смену внезапно приходит холодное осознание. Он отдаёт самого себя — пусть неосознанно, — однако взамен получает больше настолько, что раньше он и мечтать о таком не мог. Жажда мести поглощает его изнутри, а вместе с ней на смену слабости приходит сила. Приходит понимание, приходит готовность.

Кто теперь скажет, что он, Терас Квит, слабый забитый мальчишка, которого травили более сильные однокурсники? Кто скажет, что он ничем не примечательный тихоня, не способный и мухи обидеть? Нет, всё это осталось в далёком прошлом, и Терас прекрасно это осознаёт.

Теперь он — бич магического мира. За его спиной стоит организация, мимолётное упоминание о которой у сильнейших магов вызывает трепет и невольную дрожь. Руки его развязаны, а сердце упивается властью.

Он снисходительно ухмыляется, без тени жалости наблюдая за пленными. Когда-то могущественные и самоуверенные, они насмехались над ним, тихим мальчишкой, считали его слабым ничтожеством, отбросом, ошибкой. А теперь он смотрит на них свысока, зная, что все они беспомощны. Зная, что всех их ждёт смерть — унизительная смерть от рук жалких ничтожеств, что не могут и мечтать тягаться с магами. Снисходительность сменяется презрением, и главный принцип алхимии отрабатывает себя на ура.

Он отдаёт слишком много и отдаёт далеко не за один раз. Всё его существование после того знаменательного случая — одна сплошная отдача. Терас знает, что это необходимо, и он готов отдавать. Отдавать для того, чтобы взамен получать сторицей. Так оно и выходит.

Он отдаёт свою внешность, но взамен получает силу и понимание; он отдаёт свою верность Гильдии, но взамен получает жизнь и полную свободу действий; он отдаёт часть своих знаний, отдаёт то, в чём он особенно хорош, а взамен получает крупицы того, к чему стремится. Обмен более чем равноценен, и он соблюдает его.

Он приближается к своей цели слишком близко, однако дальше идти некуда. Терасу больше нечего отдавать — он ставит на кон даже жизнь собственного сына. Однако он приблизился слишком близко, но цена за необходимые знания слишком высока — Терасу нечего отдавать взамен.

Он улыбается уголками губ за скрывающей лицо чёрной тряпичной маской. Всё-таки это утверждение не совсем верно, думает он. Есть кое-что, что он может отдать, и плата эта с верхом покроет обозначенную цену. С таким верхом, что его сыну — Терас верит, что, когда придёт время, он продолжит начатое им дело — не придётся платить самому.

Терас прикрывает глаза, чувствуя, как за спиной появляется чужая фигура. Что ж, сегодня он готов сделать это.

========== Сила (Гурий Безродный) ==========

Комментарий к Сила (Гурий Безродный)

Она обозначает абсолютно любую силу, действующую на кого-то или на что-то. Это также приложенное усилие – действие, которое изменяет ситуацию или предмет. Начало, воздействие, сосредоточенность. Руна - символ победы над своими путами и принесение в жертву себя внешнего ради настоящего. Сила в общем случае обозначает процесс трансформации двух потоков энергии противоположных «знаков»; эти потоки, устремившись друг к другу, соприкасаются, и в этот момент первый из них превращается во второй, а второй – в первый. Первое из традиционных значений – обретение личной свободы от ограниченности сознания. В этом смысле Сила символизирует победу над собой, над собственными слабостями, освобождение от них. Одно из ключевых значений руны – ощущение целостности. Оно выражается в том, что разрозненные фрагменты осознания чего-либо приобретают ясность, единство, системность; раздробленность же исчезает. Третий значимый аспект – трактовка руны в качестве могущества. Она несёт в себе намёк на способность прояснить неоднозначную ситуацию, получить толчок к верному решению.

«… — Это был мой выбор, — угрюмо сказал он. — После смерти сестры я отрёкся от своего родового имени и взял фамилию Безродный. Но это было лишь начало. Я отказался от наследства родителей, от их денег и их влияния. Смерть Лизы… Это изменило меня навсегда. Я стал другим человеком. Хотя, наверное, изменения начали происходить со мной раньше — пожалуй, именно после того, как наша глупая шутка над этим ни в чём не повинным мальчишкой привела к поистине ужасным последствиям…»

Шестнадцать лет он бежит от самого себя. Бросает всё, отрекается от всего, срывается с места и бежит. До тех пор, пока хватает сил; до тех пор, пока в лёгких не спирает дыхание; до тех пор, пока ноги не заплетаются друг о друга от усталости. Его подгоняет не страх, нет — ему уже некого и незачем бояться. Его подгоняют чувства куда более деструктивные, чувства, разъедающие изнутри, словно сильная кислота.

Отчаяние, ненависть, отвращение, вина, боль… Боль настолько сильная, что мир перед глазами чернеет, а в груди отчаянно не хватает воздуха. Он закрывает глаза, и она поглощает его целиком, отчего он просыпается от кошмарного сна и не сразу может различить границы реальности. Он виноват, он не уберёг, он не спас, он…

Отчаянно мотает головой, пытаясь отогнать болезненное наваждение. Любимая сестра умирает у него на глазах — самым страшным во всём этом оказывается осознание, что её жертва была заслуженным наказанием. Он пытается ненавидеть её убийцу, ничтожного урода, предавшего всех, но не может. Он понимает, что чувствует палач, так же как понимает, что он в полном праве требовать справедливой расплаты. Но сестра…

Он до боли жмурит глаза и бежит. Далеко-далеко, словно стремится и вовсе сбежать с этой планеты. Наверно, отчасти так и есть — он всего лишь пытается найти место, куда сможет убежать от самого себя, где он сам себя никогда не найдёт. Однако это невозможно, и холодные леса Сибири гостеприимно открывают пред ним свои мрачные объятия. Такие же мрачные и холодные, как сковывающие сердце тиски.

Он поселяется там, где от дома до дома расстояние в несколько километров, а всё остальное — никем не тронутая тайга. Идеальное место для беженца, вроде него. Беженца, уходящего прежде всего от самого себя. Беженца, который не может убежать.

Ему давно уже нечего терять, и годы растягиваются на миллионы невероятно долгих, одинаковых, беспросветных, под стать сибирским ночам, мгновений. Он живёт один, изредка помогает соседям, когда они нуждаются в этой помощи, и его всё более чем устраивает. Он надеется, что так будет продолжаться до конца его дней, когда в один прекрасный вечер он ляжет спать и не проснётся, но…

Вестник со старой, почти забытой родины настигает словно гром среди ясного неба. Он так надеялся, что даже если кто когда-нибудь и вздумал бы его искать, то никогда бы не нашёл, никогда бы не узнал. Все эти надежды, однако, осыпаются прахом, и молчаливая покорность тихим штилем замирает в груди.

Он мог бы послать чёрта, вынырнувшего из омута прошлой жизни. Однако чёрт этот оказывается настоящим дьяволом, и первые намерения чреваты немалыми неприятностями. Однако стоит ему, дьяволу этому, озвучить цель своего визита, как и желание посылать его отпадает напрочь.

Его старый друг, с которым их связывает немало общего, оказывает жив. Нет, не так. Тот, по чьей вине погибла любимая сестра, все эти чёртовы годы был жив. Ярость переполняет его с головой, и руки сами собой сжимаются в кулаки. Ему не нужно время для размышлений, чтобы принять единственно правильное решение.

Он возвращается в Таврику, и круг замыкается. За шестнадцать лет здесь мало что меняется, и он с удивлением замечает, как за шестнадцать лет меняется он сам. Улыбается устало одними уголками губ — он так мечтал сбежать отсюда раз и навсегда, и вот, нате вам, он снова здесь. И снова ему необходимо начинать всё сначала. С новым именем, но со старым прошлым, что неподъёмным грузом висит на его шее. Однако…