В клетке

— Смотрите только, господин куратор, чтобы нечистоты не захотели выкинуть вас из коровника. — ответила на это Аммир.

— Это угроза? — нахмурился Маор.

— Считайте это дружеским предупреждением. Ни я, ни все обитатели Крематория ничего такого не готовят. — отрезала Эспер, наблюдая, как лицо Маора постепенно разглаживается — Но если столь сильно закручивать гайки, то резьба и сорваться может. Людям нужна надежда на лучшее. Нужны послабления. Чтобы не только кнут, но и пряник.

— Будут и послабления. Как только порядок наведу. — пообещал Маор.

— Что же касается строительства в Крематории, то денег на материалы у меня пока нет. Но людям можете передать, что как только в положительный баланс выйдем, я распоряжусь закупить всё необходимое. Вот и пряник вам будет. Тем, кто образцово выполняет свои обязанности. Тем, кто давно и крепко на правильном пути, я готов пойти на встречу. И, конечно, чинить препятствий не стану. Даю своё слово.

Девушку данное заявление, несомненно, обрадовало. И дальнейший разговор проходил уже в куда более дружелюбном ключе.

Уже на границе территорий Клетки, он остановил спутницу.

— У меня есть для тебя подарок. — сказал он. — Прости, что на ты перешёл. Надеюсь, тебя это не обидит и не оскорбит.

— Подарок? Мне? — глаза Эспер широко распахнулись от удивления.

— Да. Прими это.

Маор протянул девушке кулон, при виде которого та совсем растерялась.

— Вы знаете, насколько он ценен?

— Меня не интересует его цена.

— Я не о деньгах. Это же не просто артефакт. Это реликвия Эттлин. Богини Эттлин.

— Тем не менее, теперь он твой. Ты верная последовательница Эттлин. Кому, как не тебе носить это украшение в наших, забытых всеми Богами, землях.

— Я не могу его не принять — призналась Эспер.

Она дрожащими пальцами взяла кулон, одним легким движением справившись с хитрым замочком, удерживающим цепочку в сомкнутом состоянии, и надев его на шею, нараспев продекламировала.

«Во мраке на Том берегу и на этом,

Ярче, чем солнце сияй!

И мост перейдя, скрепив душу обетом,

Павших назад призывай!»

Маор, внимательно наблюдавший за девушкой, поинтересовался:

— Это какой-то ритуал?

— Это отрывок из «Наставлений» Матиаса Сказителя — улыбнулась девушка — Одного из первых последователей Эттлин и спутника Мартина Великого. Написано во время, либо через некоторое время после окончания войн Хаоса. Считается, что конкретно этот отрывок посвящён как раз Маякам Эттлин. Именно так называются данные кулоны.

— Эспер, у меня есть для тебя предложение?

— Руки и сердца, судя по подарку. — засмеялась девушка.

— Свободы. — серьёзно ответил Маор — Мы оба знаем, что ты никогда не нарушала закон. Твоё пребывание здесь, это глупый выверт у******** системы, уж извини за прямоту и грубость. И мне нужен такой человек, как ты. Я готов обеспечить тебе свободу, если ты согласишься на какое-то время остаться в лагере. Сделать его лучше. Сделать лучше хоть маленький кусочек этого ужасного мира.

— Я… я не знаю — растерялась девушка — Мне необходимо обдумать.

Такое предложение было, как ушат ледяной воды на голову. Разве не о свободе мечтала девушка, как только попала сюда? Разве не мысли о том, что она, однажды преданная и проданная, несмотря на пожизненное заключение в лагерь, сможет однажды вернуться домой, чтобы посмотреть в глаза отцу и матери, брату и сёстрам? Посмотреть и спросить, стоило ли оно того? О чём и о ком тут было думать? Разве что, о её новой семье. О могильщиках, заботой о которых девушка жила в последнее время. И о доме. О Крематории, страшном, но всё же доме. И о Волке. Да, определённо, подумать стоило.

— Подумай. — не стал давить и Маор.

Попрощавшись с куратором, девушка чувствовала себя полностью опустошённой. Она медленно возвращалась в жилые помещения, когда запыхавшийся Гладий остановил её. И ошарашил ещё сильнее.

— Эспер! Там Волк с пришлым рубятся. Насмерть.

XLVIII

Волк не знал, что ему делать. Стряхнув с себя горячку боя, он осознал, что Амрен, один из столь немногих людей во всём лагере, а значит, и во всём мире, которого юноша, пусть с осторожностью, но всё же мог считать другом, сейчас умирал. Причём от его же, Волка, руки.

— Ты цел? Что произошло?

Момент, когда к ним приблизилась Эспер, Волк откровенно пропустил. Слишком сконцентрирован был на Амрене, и слишком растерян. Ответив, что «жить будет, а вот Амрену срочно нужна помощь», он, с помощью также оказавшегося здесь Гладия, опустился на землю. Тот, по приказу Эспер, стал сноровисто промывать раны Волка, что-то замазывая какой-то мазью, а где-то просто накладывая фиксирующую повязку. Только сейчас до Волка стало доходить, что потрепало его довольно сильно. И что Амрен вполне был способен убить юношу. Если бы не способности. От применения которых юношу сотрясала крупная дрожь. Он знал, что они возьмут свою цену. Был готов к тому, что вслед за скоростью придёт слабость. Но тяжёлый откат от способностей накладывался на последствия поединка, и контролировать организм юноша почти не мог. С другой стороны, он остался на ногах, не впал в беспамятство на неделю, даже соображать может, хоть и с трудом. Уже неплохо.

Эспер, тем временем, осмотрела Амрена.

— Ничего критически важного ты ему не задел. Но его зрачки сужены. Причём сильно. И пена на губах. Непонятно. Он что-то принимал? Болен? С чего вы вообще сцепились?

— Не знаю. На все вопросы. Он был… странным сегодня. Сперва просто отмалчивался. А затем начал бой, не давая никаких объяснений.

— Что-то ещё? Подумай, Волк! Это может быть важным.

— Он был мочалив, где-то внутри себя, пока тренировались. А когда схлестнулись, то наоборот, рычал, как дикий зверь. Раньше я такого у него не видел. Наоборот. В тренировке активно пояснял, в боях молчал. А ещё он был невероятно быстр. И силён. Он и сам по себе парень не промах, но сейчас это было слишком…

Эспер на секунду задумалась. Потом сказала.

— Не всё сходится, но я думаю, что его отравили. Какой-то сильный диссоциатив в основе. Возможно, мускарин. Но вряд ли только он. — она прямо посмотрела на Волка — Если я права, мы можем попробовать помочь ему. Но если нет, то лечение его убьёт. Что делаем?

— Пробуй. — Волк ни секунды не сомневался. В Эспер он верил. В то, что бездействие убьёт Амрена гарантированно, тоже. Поэтому сомнений не испытывал.

— Гладий. Мне нужна белена. Найди Онвера. Он поможет нарвать. Это ядовитое растение. Собирать аккуратно. Волк, сможешь донести Амрена до жилых домов?

Раздав распоряжения, Эспер помчалась было в сторону Крематория. Но была остановлена подошедшим Маором. Причём шёл он не один, а в компании пятёрки стражей.

— Что происходит? — поинтересовался он.

— Несём раненного, будем оказывать помощь.

— Это Амрен? Старший Смотрящий водоканала? И что он тут забыл? А ранен почему? Оружие? Волк, жду твоих объяснений.

Маор сделал пальцем круговое движение, стражи разошлись, беря Волка с Эспер в полукольцо.

— Вы чего творите? — взорвалась Эспер — У меня тут двое раненных, а вы, вместо помощи, допросы учинять будете? Это ваш лучший мир. Помогите донести их, оказать помощь. А там хоть обдопрашивайтесь!

Маор замер на мгновение, а затем коротко кивнул своим людям.

Те подхватили Амрена, на удивление аккуратно и бережно, один подошёл и предложил помощь Волку, от которой тот отказался. Процессия быстро двинулась в сторону Крематория.

— Ладно, глубокоуважаемая целительница. — голос Маора звучал добро, несмотря на весь гнев Эспер и напряженность ситуации — Пока идём, я бы хотел твою версию услышать.

— Смотрящий водоканала сам пришёл и сам напал.

— То есть, с твоих слов, это самооборона? Волк не виновен, виновен Амрен? Ты сама это видела?

— Нет. Всё видел Гладий. Ему доверять можно. Да и обычная логика в виде вопроса «Зачем это Волку» тоже работает.

— Зачем вопрос интересный. И идей можно выдать тьму тьмущую. Но допустим. Допустим. И зачем тогда лечить Амрена, которого ждёт Клетка? Не милосерднее ли было дать ему умереть?