Страница 6 из 17
– Да ладно, – сказал я ободряюще. – Понимаю. Утром уйду, даже следов не останется.
– Да неудобно как-то, – пробормотал Курт. – Вроде сам притащил в дом. А теперь гоню. Не гостеприимно.
Даже смешно стало – гоблин, рассуждающий о гостеприимстве, плохо сочетается со свирепой физиономией и крашаром, который, наверное, даже в постель берет.
Он вытащил из кармана небольшую коробочку. В ней оказалась красноватая густая масса с приятным запахом.
Я покосился на коробку. Слышал, что гоблины жуют какую-то гадость для роста зубов и крепости бивней. Но никогда не видел.
– Успокойся, – проговорил я. – Дело житейское. Не хочу навязываться. И так задолжал.
– Ну это да, – согласился гоблин. – Ты сказал, что отдашь долг. Почему-то кажется, не врешь.
Зеленомордый поковырял в коробочке, часть массы осталась на пальце, он сунул его в рот. Я наблюдал, как гоблин медленно жует, периодически чавкая из-за того, что бивни приоткрывают губы там, где должны смыкаться. Несколько секунд он будто не видел меня, затем пришел в себя и протянул мне коробочку.
– Попробуешь? – спросил он. – Бесценный опыт.
Зубы гоблина окрасились в бордовый цвет, создалось впечатление, что он только что загрыз кого-то и намеренно демонстрирует окровавленные резцы.
– Сомнительная гадость, – сказал я принюхиваясь.
Гоблин подсунул мне коробку под самый нос и проговорил обиженно:
– Никакая не гадость. Очень даже приятно на вкус. Это батлок. У Азуты целая плантация за пшеничным полем.
– И зачем он?
– Мы всегда его жуем, чтобы клыки и бивни укреплять, – пояснил гоблин. – Ну и вообще, гоблинам полезно.
Я с сомнением посмотрел на красную пасту в коробке. В плотной массе видны черные вкрапления и длинные прожилки. Не очень аппетитно.
– А это что? – спросил я и указал на черные точки.
Гоблин поднес коробку к самому носу и стал приглядываться. Через секунду лицо Курта просияло.
Он снова протянул мне короб и сказал довольно:
– Это колотые орехи и мак. Да бери уже. Думаешь, я каждому предлагаю батлок из своей коробки?
Делать нечего, пришлось согласиться. Я подковырнул тягучий шарик пасты и отправил в рот. На вкус батлок оказался сладковатым и немного пряным. Я старался жевать как можно медленнее, чтобы в случае неожиданностей успеть выплюнуть. На зубах захрустели орехи и маковые зерна. Голова моментально стала легкой и пустой, мысли о гвардейцах, Ильве и нежити показались незначительными. Даже удивился – зачем вообще о них думал.
Рот наполнился вязкой слюной. Я стал быстро глотать, чтобы не потекло изо рта.
– Во-во, а теперь плюй сюда, – сказал гоблин и подал небольшую миску, где уже лежала одна пережеванная порция.
Я выполнил его требования и вытер губы рукавом. Не то, чтобы совсем противно, но я предпочитаю мясо и кости. Даже если обращаюсь птицей, то непременно хищной. Но ощущении от батлока интересные.
– Голова немного чумная, – сказал я, сплевывая в миску.
– Это потому, что ты ворг, – проговорил гоблин. – Сейчас пройдет. В ближайшие пять минут не перекидывайся.
– Почему это? – спросил я настороженно.
Гоблин поставил миску с остатками бетеля на полку с кувшинами и протянул мне кружку воды.
– Не получится.
– Что-о? – зарычал я.
– Да, говорят, на воргов странно действует, – ответил Курт. – Затормаживает что ли. Это не страшно, просто надо подождать чуток и воды попить.
Я схватил кружку и буквально опрокинул в глотку. Голова перестала кружиться, мысли потекли ровные и четкие. Ну, слава богам и матери природе – нормализовалось.
– Зачем ты мне его подсунул? – спросил я глухо, чувствуя, как начинает дыбиться холка.
Курт не растерялся, видя мою перемену, положил пальцы на крашар и отшагнул.
– Да успокойся, ворг, не серчай, – проговорил он осторожно. – Я из добрых побуждений. Мало ли где столкнешься, чтоб знал, так сказать, ощущения.
– Предупреждать надо, – процедил я.
Шерсть на загривке все еще торчит, дыхание участилось. Не нужна мне такая забота. Лишить ворга возможности перекидываться – все равно, что убить, превратить в слабого и беззащитного человека. Без оружия люди всего лишь ягнята на бойне, а ворг без превращения – совсем жалкое зрелище.
– Я не просил о такой услуге, – прорычал я, чувствуя, как удлиняются клыки.
– Спасать из таверны тоже не просил, – сказал гоблин и подсогнул колени, занимая удобную для атаки позицию.
Курт верно говорит. Если бы не он, меня не только обобрали бы, но, возможно, пришили где-нибудь за углом. Тут не Межземье с зачарованными тавернами, где нельзя убивать. Это Восточный край, здесь черт знает, что творится.
Но ярость уже потекла по жилам.
Из глотки вырвался звериный рык, по хребту прокатилась горячая волна. Без оборота я лишь немного меняюсь – отрастают клыки с когтями, шерсть встает дыбом, глаза загораются красным.
Курт выхватил ятаган и занял боевую стойку. Биться с гоблином плохая идея – они с малолетства приучены обращаться крашаром. Даже картошку ими чистят.
Только я не щенок. Много было драк, даже с троллем бился. Того убить почти не реально, но обдурить – только в путь.
Мир накрыла красная пелена, я чуть подался вперед и наклонил голову, изворачиваясь для броска. Гоблин перекинул ятаган из ладони в ладонь и выставил бивни перед собой.
Когда я готов был кинуться, дверь на улицу открылась и вошла Азута с ворохом мокрого белья в корыте.
Секунду она наблюдала немую сцену, затем бросила корыто, налету выхватив мокрое полотенце.
– Ах вы бестолочи! – крикнула она, замахиваясь то на одного, то на другого. – Вы что собираетесь устроить? Завтра гвардейцы приедут. Что я скажу, когда увидят погром после ваших игрищ? А если с собаками придут? И так воргом все пропахнет.
Вид бесстрашной гоблинши с мокрым полотенцем в руках немного отрезвил, красная пелена спала.
Все еще часто дыша, я прорычал:
– Он мне батлок подсунул.
Азута наигранно всплеснула руками.
– Ах ты, батюшки, какой мягкотелый ворг. Ты что, вчера родился? На кой леший его жрал? А ты?
Она обратилась к брату:
– Совсем что ли сдурел?
Курт зыркнул на сестру, косясь на меня одним глазом, и сказал:
– Я предупредить хотел. Нежить прознала, как батлок на них действует. Ворги-то о нем слыхом не слыхивали.
– Да плевала я, что ты хотел! Заботливый какой! – взорвалась Азута. – Вечно от тебя неприятности. Таскаешь в дом кого ни попадя.
Она стояла с грозным лицом, замахнувшись полотенцем. Я думал, насколько нужно быть бесстрашной и уверенной, чтобы вот так накинуться на ворга и гоблина.
Ярость как-то сразу улеглась, даже стало немного стыдно – вспылил из-за мелочи. Хотя, с другой стороны, совсем не мелочь, но можно было обойтись без стычки.
Ко мне вернулся прежний вид – загривок улегся, зубы стали человеческими. Курт, глядя на меня, тоже убрал ятаган, но таки остался в полуприседе.
– Вот и чудненько, – сказала гоблинша, – Курт, дуй мыться. Ворг – пожалуйте спать. Я постелила в кухне на лавке. Там широко, уместишься.
Долго уговаривать не пришлось, после такого всплеска самое лучшее – нормально выспаться. Я, на всякий случай, бросил грозный взгляд на Курта и прошмыгнул на кухню.
По рассказам слышал, что гоблины строят не кухню в доме, а дом вокруг кухни. Так и оказалось – широкая жаровня с углублением для котлов, несколько веревок для копчения и куча полок с посудой.
Пол под ногами глухо скрипнул. Ага, внизу подвал. Его специально для долговременного хранения провизии делают. В наших жилищах такого нет, потому что в землянках селимся. Вообще, все что ловится, съедается в ближайшие дни.
В углу нашел застеленную белыми простынями лавку, подушку из соломы и даже небольшое шерстяное покрывало. Мне не нужно, но на душе потеплело.
Я лег, не раздеваясь, и тут же уснул.
Глава 3