Страница 64 из 103
Я ощущал её. «Тюрьму душ». Пристройку Хранилища мудрости, доступную для Воплощения, когда Хранилище достигнет третьего уровня, а Чёрная цитадель обзаведётся Склепом призраков, ведь именно способности Призраков и Духов и позволяют ловить сознания-души и заключать их в Тюрьму душ. Наше Хранилище мудрости было на уровень ниже требуемого, а до Воплощения Склепа призраков было ещё очень далеко. Всё это осталось за границей моего сознания, я просто нырял на изнанку всё глубже и глубже.
«Аэродинамика — это для тех, кто не умеет делать мощные моторы», — вспышкой выстрелила в сознании фраза, слышанная где-то в прошлой жизни. Вроде бы её говорил основатель автомобилестроительной компании Феррари. Кусочки памяти со звоном проворачивались, показывая мне давно забытые моменты прошлой жизни, и осыпались острыми осколками, стремясь насытить Бездну, пожирающую любого, кто обращается к её силе.
«Изнанка» жрала ту часть меня, что была ближе к ней. Меня-местнного. В то время как Я-не-местный кормил её своими воспоминаниями. Дробил их на мелкие осколки, делая края как можно острее и бросал сквозь Меня-местного в ненасытную пасть Бездны. Мы оба, слитые воедино, но на какое-то время снова будучи каждый самим собой, понимали, что здесь и сейчас нельзя терять над собой контроль. Здесь и сейчас нужно оставаться в сознании, с трезвой головой, способным вовремя остановить погружение.
А воспоминания? Хрен с ними! Когда я вернусь домой — а я верю, что вернусь — я создам новые воспоминания всего, что мне дорого! Обниму родителей, отвешу подзатыльник брату, а затем прижму его к себе крепко-крепко. Снова познакомлюсь со своими друзьями. Как в первый раз прочитаю про экспедицию на Марс и с гордостью посмотрю кадры подъёма флага России над первым марсианским городом-куполом. Шестнадцать лет — это только кажется, что мало. Это только кажется, что жизнь вот-вот началась, и ещё ничего не успел узнать и увидеть. Объём воспоминаний, зачастую мусорных, совершенно ненужных, всяких роликов, единожды увиденных в интернете, был настолько велик, что Бездна, пожирая этот мусор, кажется, замедлилась, давая нам время.
Я потянулся к Духу, уже однажды Воплощённому в этом мире. Создание третьего уровня силы охотно откликнулось на зов, привычно раскрывая себя и пряча моё тело в складку реальности. Привычно впитывая поток энергии, хлещущий из меня. Вот только энергия эта была не та, к которой привык Дух. Не холодный равнодушный туман, пронизанный маной Долины-Туманного-Предела, а энергия «изнанки», состоящая из моей воли, ярости и жажды мести.
Способности Вампира к смене формы и стремительному перемещению в бестелесности, были повторены Духом с пугающей лёгкостью. Желание двигаться быстро, нашло мгновенный отклик: окружающее пространство мигнуло чёрно-белой полосой, руки сестрёнки, закованные в латы Воплощения Рыцаря Смерти, лишь бессильно прошли сквозь мою фигуру, растворяющуюся в монохромном тумане, и вот я уже за границами города. Снова смазанное движение и меня окружает лес. Мгновение я заторможено наблюдаю ствол дерева, растущий сквозь меня, и снова рывок вперёд, в бестелесности. Отклик душ Крыла и Нудного всё ближе, но я ощущаю какие-то странные магические эманации рядом с ними. Кто это там что делает? Ярость вскипает волной, с трудом её давлю. Сначала вытащу парней. Месть немного подождёт.
Мирослава Сухарева ненавидела себя за слабость. Ей, выросшей в твёрдой уверенности, что она особенная, уникальная, самая лучшая, рождённая быть выше других, оказаться в ситуации изгоя, было особенно мерзко.
Предательство оставляет страшную рану. Раскалывает душу на части. Быть преданной — это больно. Особенно, когда предают близкие люди.
— Возьми, девочка моя, — говорил дед, протягивая в её десятилетие Катализатор третьей категории, — носи его не снимая. Этот артефакт тебя поддержит всегда! Через него сила рода Сухаревых будет доступна тебе везде, куда бы тебя ни занесла судьба! Где бы ты ни оказалась, все мы, все Сухаревы, будем стоять за твоей спиной и поддерживать тебя!
Говорил. Обещал. И предал!
Мирослава знала, что только по приказу деда, канал Катализатора можно оборвать. Только его личное распоряжение уничтожает связь артефакта с ядром Мастерской Артефакторов.
Первые дни в плену она гнала от себя эти мысли, пытаясь найти выход. Пытаясь не дать себе упасть в пучину беспросветной депрессии.
Перед ней была цель — выжить!
В какой-то момент, плетясь по очередным подземным коридорам за человеком, считавшим себя Вермайером, она вдруг ясно и отчётливо поняла, что цель достигнута. Она выжила. Пережила весь кошмар, наладила отношения с пленителями, выкупила свою жизнь знаниями. Мирослава осознала, что в данный момент ей ничего не угрожает и можно выдохнуть и подумать над тем, что и как делать дальше…
Вот тогда-то она и осознала всю глубину пропасти, в которой оказалась. И не видела выхода, пока однажды утром не услышала:
— Доброе утро, Ваше Императорское Высочество, — голос раздался прямо у неё в голове.
— Кто это? — тихо прошептала Мирослава, решившая, что она сошла с ума.
— Меня называют Аре’муа’кри, я очень хороший знакомый одного очень хорошего знакомого твоего старшего родственника. Отца одного из братьев твоего отца.
— Деда? — прошептала насторожившаяся Мирослава, — Императора?
— Это так! — в голосе, звучащим прямо в голове девушки проскользнули нотки раздражения, — Тра ’ур Алиарт называл его Императором. Да.
— Вас послал ко мне Император? — буквально сжалась в комок Мирослава, испугавшись, что дед отправил к ней убийцу.
— Меня никто не посылал, несмышлёное дитя, — недовольства в голосе изрядно прибавилось, — и можешь уже перестать говорить вслух. Этого не требуется. Ты знаешь мой титул. Тебе достаточно желать, чтобы я услышал твою мысль. Я услышу.
— Тогда зачем ты здесь? — тщательно «думая» мысль, обратилась Мирослава к голосу.
— Чтобы помочь тебе, дитя, — в голосе явно слышалось довольство.
С того момента Мирослава медленными шажками двигалась к тому, чтобы предать.