Страница 41 из 103
Глава 10
С любопытством по поводу гостей это я, конечно, поторопился. Как бы меня ни залатала регенерация, накопленная усталость дала о себе знать. Отключился прямо во время разговора с сестрой.
Сквозь сон слышал, как переругивались Нудный со Стержнем, пытаясь аккуратно переложить меня куда-то с кушетки, как пытались стащить с меня остатки одежды, как Вермайер выговаривал сестрёнке, что стоило сразу дать мне отдохнуть, а не устраивать сеанс головомойки. Слышал, как после ухода Вермайера хихикали Катя с Маришкой, что-то обсуждая между собой. Ощущал, как меня куда-то везли, снова перекладывали.
А ещё слышал, как мама ругала Артёмку, за то, что он опять не помыл руки перед едой, бурчала что-то по поводу его плохих оценок в школе и грозилась всё рассказать папе, если оценки в ближайшее время не будут исправлены и он не прекратит доводить информатичку. В кухне вкусно пахло моим любимым блюдом. Захотелось вымыть руки и сесть за стол, дать брату подзатыльник и с удовольствием умять мамины ленивые голубцы с картофельным пюре. Вместо этого меня потянуло в коридор, за дверь, вон из дома. Я шагал по родным улицам, никогда не знавшим Вторжений. Лавировал между людьми, спешащими по своим делам, всматривался в лица людей. Они все были такими разными: приветливыми, угрюмыми, задумчивыми, растерянными. Они все были такими одинаковыми: без смертельной тоски и безысходности в глазах. Я перешагивал улицы и кварталы, надписи на домах мелькали перед глазами, я видел сотни и тысячи незнакомых лиц, среди которых мелькали единицы знакомых. Те, кого я видел здесь. Те, кто погибал под клыками тварей из Бездны. Те, кто не пережил Вторжения, даже не заметив этого.
Пробуждение было резким. Словно пультом переключили канал. Сна — ни в одном глазу, бодрость на максимуме. Я полон сил и энергии. Магия бурлит, требуя действия.
Каналы связи натянуты и фоновым шумом я ощущаю всю свою банду. Все живы, и относительно здоровы. Заняты делом. В отличие от меня.
— О чём задумался? — откусив здоровый кусок бутерброда с мясом и запив горячим чаем, не до конца прожевав, поинтересовался Крыло, единственный из банды, составивший мне компанию в столовой, — размышляешь, куда двинуться в первую очередь?
Я уминал картофельное пюре с тушёным мясом и тосковал по ленивым голубцам. Маминым ленивым голубцам. Странная уверенность, что дома, там, на другой Земле, сейчас были именно они, не отпускало меня с того момента, как я проснулся. Иррациональная уверенность.
— Дуй в «пыточную», там не так скучно, — неразборчиво продолжил информировать меня Крыло, прожевав первый кусок, и тут же откусил от бутика следующий, — в переговорной ваще тоска зелёная!
— Кто где? — аккуратно собирая ложкой последние крошки пюре, вобравшего в себя остатки мясной подливы, поинтересовался у Крыла я.
— В переговорной Мариша Игоревна сидит со старпёрами, а в «пыточной» Вермайер с Иглой и Рух, потому и говорю, иди в «пыточную», Игла по тебе уже соскучилась, точняк!
— Крыло, завязывай юморить, кто у нас в гостях?
— А, ты про это! — хитро блеснул красным глазом Крыло, — в переговорной сидят Пермские держиморды. Дипмиссия типа. Перья пушат, морды кирпичами, все такие деловые, рядятся. А в «пыточной» какие-то залётные ребята. Ест подозрение, что Дикие, хотя никто и не уверен. Могут быть и с югов. Молчат, заразы. Вермайер хочет с тобой что-то там обкашлять. Просил, значит, передать.
Вваливаться в переговорную, если там Маришка ведёт диалог, крайне неразумно. Если появится необходимость моего присутствия, мне дадут об этом знать. Перерыв сделают, например. Я точно знал, что Маришка почувствовала, что я проснулся. В границах города это для неё не проблема. Значит, пока я там не нужен. Значит, в «пыточную». По-быстрому узнаю, что хотел Вермайер и займусь чем-нибудь поважнее.
Подвал замка или «пыточная», после разрушения централього замка и смены Плана, практически не пострадал. Несколько сотен кубических метров залитого бетоном и жидким камнем пространства, густо испещрённого сетями коридоров, связывающих огромное количество специализированных помещений и складов, оказалось устойчивой ко всей этой тряске.
Сестра благодарила судьбу, что во время Армагеддона группа обслуживания «пыточной» несла службу. Прошлому Патриарху хватило ума не тащить уже совсем всех подряд на Арену. Потому, на восстановление города резервы нашлись. Неприкосновенные запасы, хранившиеся в недрах "пыточной" были оперативно пущены в дело. Я даже не представлял, что там заныкано, в этих недрах. Полной информацией владели только Ульяна, по долгу службы, и прошлый Патриарх. Сейчас вон Маришка вникала.
Верхние же уровни «пыточной» оправдывали своё название. Тюремный блок и медицинский исследовательский сектор находились именно тут.
В тюремном блоке меня и дожидались Вермайер и Ко. Чувствуя моё приближение, Катя встретила меня на входе в общий холл. Только обняв её хрупкую фигуру, я ощутил, как же успел соскучиться. Хотелось остановить время и замереть в тёмном коридоре, не размыкая объятий. И пусть весь мир подождёт…
С трудом взяв себя в руки, смог разорвать объятья. Снова вспомнилась мама, её суровые напутствия по поводу девочек и наказ, сначала выучиться, а уже потом присматривать себе пару. Странно. Уже второй раз вспоминаю. И снилось что-то такое. Не помню… Отстранился, крепко сжав руку Кати, глубоко вдохнул, выдохнул и резко тряхнул головой. Не время раскисать!
В холл, имеющий форму шестиугольника, я шагнул первым. Все шесть стен холла имели двери. Через одну из них я и вошёл. Пять остальных вели в камеры.
— Полюбуйся, Найдёнов, — Август Пантелеевич махнул рукой в сторону одной из камер, понимающим взглядом посмотрев на меня и на коридор за моей спиной, — шастали в округе, вынюхивали.
Я удивлённо моргнул, но, ощутив волну эмоций Вермайера, с шагу не сбился. Найдёновым он меня обычно наедине называет, на людях же первый раз. Значит, что-то Август Пантелеевич задумал. Подыграем.