Их нежная возлюбленная (ЛП)

– Ты отвечала на каждый вопрос с таким изяществом и самообладанием, милая. Блестящий план. Ты в безопасности и готова снова стать Каллиндрой Хоу. – Затем он прошептал ей на ухо: – Но ты всегда будешь моей Калли.

Когда она подняла глаза, чтобы улыбнуться ему, то заметила, что Торпа больше не было в комнате. Она обвела каждый уголок безумным взглядом. Он исчез.

Прежде чем она успела сделать что-то большее, чем открыть рот в недоумении и почувствовать, как слезы защипали ей глаза, Кучер снова вмешался.

– Мисс Хоу, Нью-Йорк? Сеть должна принять меры. В какое время вы хотели бы вылететь сегодня?

– Эм, сэр, – ассистентка Кучера просунула голову в студию, выглядя одновременно виноватой и испуганной. – ФБР здесь, хотят забрать мисс Хоу для допроса.

Глава 21

Торп уставился в окно, выходящее на подземелье «Доминиона», на пятничную толпу, с удовольствием погружающуюся в игру. Критическим взглядом он осмотрел игровые зоны, смотрителей подземелья, совершающих обход, оценил настроение на этаже.

Убедившись, что все под контролем, он запер свою наблюдательную комнату и направился вниз в безопасную зону здания. С тихим вздохом он вернулся в квартиру в задней части дома и включил телевизор, схватив бутылку воды. Наверное, ему следует снять костюм, принять душ и попытаться поспать.

Каждый раз, когда он закрывал глаза, все, что он видел, было лицо Калли, ее сверкающие глаза, сочный рот. Ее «я люблю тебя» эхом отозвалось в его голове.

Усталость давила. Он пытался вернуться к нормальной жизни с тех пор, как вернулся в «Доминион». Но комок в горле, когда он думал о ней, так и не прошел. Глаза постоянно щипало. В течение последних трех недель его мучила смутная, постоянная боль, которая ослабляла все тело.

Неудивительно, ведь он чувствовал, что половины его самого не хватает.

Торп сделал глоток воды и попытался проглотить жидкость, чтобы заглушить боль. Это не сработало. Постоянное напряжение в его груди усилилось. Почему, черт возьми, он не мог сделать глубокий вдох?

Опустившись в мягкое кресло, он включил видеоплеер. Гора новостных программ занимала все пространство на устройстве. Он выбрал самое последнее шоу, которое записал вчера. То, которое причиняло ему боль больше всего. Торп никогда не считал себя мазохистом, но, очевидно, он ошибался. Он уже смотрел это шоу с полдюжины раз.

Ведущий представился, и начал вываливать на зрителей кучи политического дерьма, на которое Торпу было наплевать. У него было несколько пустоголовых гостей, которых он называл учеными мужами, каждый менее значительный, чем предыдущий. Они кричали друг на друга, преисполненные чувства собственной важности. Торп подавил нетерпение, быстро прокрутив все это и, наконец, добравшись до нужного ему отрезка.

– Имя моей следующей гостьи звучит во всех новостях. Ее история выживания – это разговоры в сетях, у кулеров для воды и в Твиттере. Она украсит обложку журнала People на следующей неделе своей невероятной историей. И я уверен, что это только начало для прекрасной Каллиндры Хоу. Добро пожаловать.

Камера повернулась к ней. Торп не думал, что это возможно, но она выглядела еще красивее, чем он помнил. Ее глаза были магнетически голубыми. Ее волосы опадали чернильными волнами. Ее красные губы изогнулись в милой улыбке. Она выглядела почти счастливой. Кто–то, кто не знал ее, поверил бы, что это так. Но Торп слишком хорошо понимал ее, чтобы не видеть печали, застывшей в глазах.

Черт, его грудь снова сжалась. Он выпил еще воды, но это чувство никак не проходило.

– Спасибо, что пригласили меня на шоу.

Улыбка Калли стала шире, когда она приготовилась к первому вопросу.

– Последние несколько недель были для вас безумными.

– Это еще мягко сказано. – Она тихо рассмеялась. – Это был ураган, но теперь я довольна, что большая часть истории наконец закончилась.

– Действительно.

Старикашка, который был известным развратником, похлопал ее по руке, и Торпу захотелось протянуть руку через телевизор и оторвать ему яйца.

– Давайте посмотрим.

Появились кадры, показывающие монтаж событий – убийства, ее годы в бегах. Затем голос за кадром упомянул ее время в «Доминионе». Именно поэтому каждый раз, когда Торп покидал здание, ему приходилось пробираться сквозь море репортеров. Он не раз звонил в полицию, чтобы убрать их со своей территории, потому что они не давали членам клуба войти. Идиоты.

Затем видео продолжилось обсуждением его и Шона, приписывая им спасение ее от «опасных наемников», которых ФБР все еще пыталось идентифицировать. Наконец, они прокрутили фрагмент ее первого интервью в Лас-Вегасе. Калли выглядела усталой и бледной, но в чем-то восхитительной. Нет, полностью. Сейчас она так не выглядела.

Это должно было быть иллюзией. Или выдача желаемое за действительное с его стороны. Она все еще носила ошейник Шона, потому что любила его. Федерал всегда давал ей все, что было нужно, и даже больше.

Торп понял, что со временем изменил мнение о нём. Он и сам изменился.

– Это было непростое десятилетие, – сказал ведущий. – Вы многое пережили. ФБР все еще ищет людей, которые хотели вашей смерти. Есть новости?

– Нет, но я уверена, что они усердно работают.

– Каково это, когда столько людей годами верят, что вы убили свою семью?

Калли, казалось, собиралась с мыслями.

– Сокрушительно. Я любила свою семью. Я была готова расстаться с ними в шестнадцать лет, но никогда не предполагала, что не увижу их снова. Потерять их так внезапно и жестоко, а затем услышать, что полиция – наряду с общественностью – считает меня подозреваемой, было разрушительным. У меня было много лет, когда мне казалось, что я против всего мира, но я счастлива, что эта глава моей жизни закончилась.

– И теперь вы полностью оправданы?

– К счастью, да.

– Слышал, вы планируете выпустить книгу. И телевизионный фильм. Что вы можете нам сказать?

– Еще ничего окончательно не решено. Посмотрим, сработает ли это. Тем временем я была занята уборкой дома моего детства, решала, хочу ли я его продать. Я также приведу в порядок свои дела и продолжу жить своей жизнью.

– Ходят слухи, что вы жертвуете несколько миллионов долларов из унаследованного вами состояния на благотворительность, – сказал ведущий.

– Да. На самом деле я основала Фонд Сесилии Хоу для исследований рака. Все испытания и эксперименты будут проводиться в соответствии с самыми высокими стандартами. Никаких генетических исследований проводиться не будет. Фонд будет посвящен лечению рака, который поражает женщин, особенно рака яичников.

– От которого умерла ваша мать?

– Да.

– Вы также продолжаете дело своего отца и меняете ее название на Фонд Дэниела А. Хоу?

Она улыбнулась.

– Самые яркие молодые умы в американском бизнесе должны иметь средства для учебы в колледже. Это то, чем был увлечен мой отец. Я всегда буду оплакивать его потерю и потерю моей сестры, но я чувствую, что это хороший способ почтить его и продолжить наследие.

– Вы также пожертвовали Императорское яйцо Фаберже вашей матери Смитсоновскому институту.

– Правильно. Ей нравилось смотреть на него. Я знаю, что она гордилась бы тем, что каждый год его видят миллионы очарованных людей.

– Ходят слухи, у вас романтические отношения с агентом Маккензи. Прокомментируете?

Она покраснела, бессознательно теребя красивую побрякушку на шее.

– Он замечательный человек, и мне очень повезло.

– Он скоро присоединится к нам, и мы узнаем его версию этой истории. Но Митчелл Торп – загадка. Он отказался от всех интервью и, похоже, не заинтересован быть в центре внимания.

Нежность, сияющая в ее глазах, была очевидна. Эта всеохватывающая таинственная боль снова пронзила его.

– Он очень замкнутый человек с очень большим сердцем.

Грудь Торпа были чертовски напряжена. Сердце дрогнуло. Он изо всех сил пытался дышать... Но боялся, как сильно ему будет больно, если он это сделает.