Страница 2 из 7
Пашке всегда нравилась моя комната. Она больше по размеру и светлее. Он не раз заикался о том, чтобы мы махнулись комнатами. Я даже слышать об этом не хотел. А сейчас, сам того не желая, предложил поменяться.
– Комната, – задумчиво проговорил Пашка. – Хм, я подумаю.
– Думай быстрее, родители с минуты на минуту придут.
– Уговорил.
Но Пашке не повезло, видно, не судьба ему перебраться в мою комнату. Мама, увидев поросенка, потребовала избавиться от него в рекордно короткие сроки. А папа и слышать ничего не хотел о Хрюгере. Мы с Пашкой их упрашивали больше часа. Бесполезно. Пришлось звонить Тоське.
– Я ждала твоего звонка, – злорадно проговорила она в трубку.
– Кончай язвить, – зло бросил я. – Когда сможешь прийти?
– Хоть сейчас.
– Жду. Сумку прихвати.
– Не учи, – крикнула Тоська и отсоединилась.
Она примчалась спустя пять минут. Поместив Хрюгера (теперь он стал Хрюшаней) в переноску для кошек, Тоська заулыбалась.
– У нас ему будет хорошо. Создадим все условия, как в лучшем санатории, с системой «Все включено».
– Тось, неужели тебе разрешили взять поросенка? – с сомнением в голосе спросила мама.
– Разрешили, теть Нин. Мама с папой любят поросят. Папа вообще постоянно всем доказывает, что свинина намного лучше говядины.
На лестничной площадке, я тихо спросил:
– Ты разговаривала с родителями?
– Пока нет, – не моргнув глазом, ответила Тоська. – Их надо подготовить. Поговорю денька через два-три. Сегодня у нас вторник, да? О! В пятницу родители смотаются на дачу. Отлично. Значит, отложу разговор до понедельника. В запасе есть шесть дней.
– А где все это время будет находиться Хрюгер?
– Про Хрюгера ничего сказать не могу, я с ним не знакома. А Хрюшаня спокойно поживет в нашей с Виолкой комнате.
– Тось, поросенок – не черепаха. Его заметят, и тогда тебе влетит, и придется искать ему новых хозяев.
– В отличие от тебя, я всегда действую обдуманно. Никто его не заметит, будь спокоен.
Дома Тоська прошмыгнула в комнату и повернула в дверной ручке рычажок.
– Принесла? – Виолетта вскочила из-за стола и подбежала к сестре.
– А то! Видела бы ты лицо Гарика. Не хотел с Хрюшаней расставаться.
– Достань его, хочу посмотреть.
– Только не ори, Виолка.
Сидя на полу, девчонки гладили поросенка, решая, как сделать так, чтобы его пребывание в квартире до поры до времени осталось незамеченным.
– И все-таки я думаю, надо сразу сказать родителям правду, – предложила Виолетта.
– Перестань. Мы обо всем договорились. Дверь в комнату будем закрывать, в шкаф поставим коробку, там Хрюшаня станет тусить, когда зайдут родители.
– В шкафу он задохнется.
– Не на сутки же мы его там закроем. Пять-десять минут потерпит. И потом, сама знаешь, у мамы сейчас на работе какой-то проект «горит», ей не до нас. А папа за ноутом, графики свои строит. Меня другое беспокоит. У тебя слишком длинный язык, ты не умеешь держать его за зубами.
– Я не умею врать, – сказала Виолетта.
– Этого я и боюсь. Виолка, посмотри на Хрюшаню, ты же не хочешь, чтобы он бродил по улицам и в итоге попал под машину или был растерзан бродячими собаками.
– Не хочу.
– Тогда молчи в тряпочку.
– Его покормить надо.
– Это я беру на себя. А ты принеси с балкона коробку и освободи место в шкафу.
– Там коробки с обувью.
– Положи их под кровать, – Тоська вышла из комнаты, но ровно через пять секунд вернулась.
– Ты чего, Тось.
– Минус пять баллов тебе. О чем мы говорили, Виолка? Если кто-нибудь выходит из комнаты даже на минуту, другой обязательно закрывает дверь. Сразу!
– Ой, я забыла.
– Блин, из-за тебя жизнь Хрюшани в опасности.
– Иди уже за едой. Закрою я дверь.
– И надо придумать условный сигнал. Скажем, тройной стук, потом пауза и снова постучать два раза.
– Это лишнее.
– В самый раз. Запомнила?
– Да.
– Повтори.
– Тось, отстань.
– Виолка, я не о себе беспокоюсь, о Хрюшане. Повтори.
– Три раза постучать, выдержать паузу и снова постучать.
– Сколько раз?
– Два, – Виолетта закатила глаза.
– Молодец. Учти, если что-нибудь напутаешь, станешь моим кровным врагом.
Так мини-пиг, он же Хрюгер, он же Хрюшаня, поселился в комнате сестер. И сам он пока еще не понимал, радоваться этому событию или огорчаться.
Глава вторая
Сестра
&
Сестра
Я ворвался в класс (спокойно заходить, к сожалению, не умею) и крикнул:
– Всем привет!
Со мной поздоровались все, кроме Мотьки и Киры. Кира сидела с отстраненным видом, скрестив руки на груди, а Мотька, уставившись в телефон, дергал правой ногой.
– Игру новую скачал? – спросил я, бросив на парту рюкзак.
– Нет, – сухо ответил Мотька.
– Ты чего такой?
– Какой?
– Хмурый.
– Я нормальный, – Мотька перестал дергать ногой и придал лицу выражение густой заинтересованности. Он так пристально вглядывался в экран телефона, что я, не удержавшись, засмеялся.
– Колись, что случилось?
– Гарик, отстань. Мешаешь.
Сев, я повернул голову и встретился взглядом с Кирой. Она быстро опустила глаза в пол и заерзала на стуле.
– Все понятно, – протянул я. – Очередная ссора. И кто на этот раз «виноват».
Матвей молчал.
– Моть, – я толкнул его локтем в бок. – Кончай играть в молчанку.
– Я занят.
Как маленькие дети, подумал я и снова посмотрел на Киру. Они с Мотькой нравятся друг другу. Как только Кира перешла в нашу школу, Мотька сразу же в нее влюбился. Правда, никому в этом не признавался. Мне, как лучшему другу, сказал однажды по большому секрету. Можно подумать, у остальных нет глаз. Ежу понятно, что Мотька сохнет по Кирке. И она тоже к нему неравнодушна. Иногда они вместе гуляют, ходят в кино, Кира помогает Мотьке с английским. Но признаться в чувствах не решаются. Может быть, это и правильно. Кто знает, вдруг это совсем не первая любовь, а первая влюбленность. Пройдет год-два, и они смотреть друг на друга не захотят.
И несмотря на это, Мотька с Кирой постоянно изводят себя ревностью и ссорятся на ровном месте. Стоит какому-нибудь парню подойти и заговорить с Кирой, (а уж если при этом она еще и улыбнется) Мотька меняется на глазах. Его буквально перекашивает от негодования. И будет он себя мучить, накручивать, переживать, дойдет до такого состояния, что когда Кира обратиться к нему с вопросом или просьбой, ответит грубостью. Она обидится, перестанет с ним разговаривать, а Мотька через пару дней отправится просить прощения, мол, извини, не сдержался тогда, был не в духе.
И вроде дружба восстанавливается, и снова они идут после уроков гулять в парк, покупают мороженое, смеются, а вечерами не отлипают от телефонов, набирая друг другу сообщения.
Но проходит несколько дней и на безоблачном небе опять появляется туча. Если Кира слышит, как Мотька с восхищением говорит ребятам о новом клипе молодой певицы, в котором она выглядит зачетно, то занятия английским языком мгновенно прекращаются. У Киры находится тысяча причин для отказа. Сегодня занята, надо отъехать по делам, болит голова. А увидев Мотьку на перемене в компании девчонки из параллельного класса, Кира долго за ними наблюдает, включает воображение и начинает ненавидеть Матвея лютой ненавистью.
Вот такие они забавные. Судя по всему, сегодня случился новый приступ ревности. Интересно, кто кого и к кому приревновал на этот раз?
– Моть.
– Что?
– Колись, почему Кирка не в духе?
– У нее поинтересуйся.
– Окей, – я встал, а Мотька схватил меня за руку.
– Ты куда?
– Пойду, поинтересуюсь.
– Сядь, Гарик. Она опять болтала с Генкой из «А» класса. Мне назло.
– Почему ты так решил?
– Ко мне внизу Жанка подошла, спросила про репетицию, мы поговорили минуты две, Кира рядом стояла. Потом смотрю, а она уже с Генкой лясы точит. Он чушь несет, а Кирке смешно. Говорю тебе, она специально к нему подошла, чтобы меня позлить.