Моролинги

Максим Дегтерев

Моролинги

«Ничего таинственного, к сожалению, на свете нет. Свет наполнен не тайнами а писком в ушах. Вся история длится столько же, сколько звук от удара хлыста! Только людям моей профессии дано знать немного больше, чем другим смертным».

Дежин сидел прислонившись к стволу дерева в шагах пятнадцати от разбитого «Бумеранга». Влажный голый ствол холодил спину и это было приятно. Флаер зарылся в болотистый грунт до самого фонаря, корма задралась метра на два. От названия «Бумеранг» остался только «Бум».

Дым, пахнет дымом, отметил про себя Дежин. Почему? Наверное есть причина… Он обхватил голову руками, сжал изо всех сил виски. «Причина, причина, причина», — стучало у него в голове. Ответ не находился. Как там… Мыслю, следовательно, существую. Достаточно ли произнести эту фразу, чтобы вернуть себя к жизни?

Формула не работала. Как же там по-латыни-то будет? Когито… кого-то…

Ему пришло в голову, что, произнесенная на латыни, формула должна подействовать.

Cogito ergo sum . Он все-таки вспомнил.

«Бум-сум, бум-сум,» — пульсировало в перенапряженных извилинах.

Но формула, несомненно, сработала. Первым это заметил Ховард — он заметил, что Дежин существует, и сказал:

— Чего расселся, помогай давай.

Черное пятно ползло по серебристой обшивке от кормы вперед к кабине, завернуло на правое крыло, немного погодя — на левое. Солнечный свет, тысячекратно отразившись в мокрых листьях, слепил глаза, и пламени Дежин разглядеть не мог. Водяная капля, которая при иных обстоятельствах могла бы до верху наполнить стакан, соскользнула с листа и угодила Дежину прямо в лоб. Вот и славно, подумал Дежин и растер влагу по лицу. Теперь он старался припомнить последние минуты полета. Сначала все шло нормально. Они собирались обогнуть территорию моролингов с севера. Сине-зеленые джунгли, изрезанные паутиной речных протоков с коричневой водой, проплывали плавно и как-то умиротворенно. Он еще вспомнил про одеяло-обогреватель такого же сине-зеленого цвета, оставленное им в холодном горном лагере. Мысль о моролингах не давала покоя. Он загодя предупредил Ховарда, что моролинги не разрешают летать над своей территорией. С короткими перерывами он твердил об этом весь полет. А Ховард все отвечал: «Брось паниковать, обойдем моролингов с севера». Слимс сверял маршрут с картой, но в спор не вступал. Он только сказал: «Ну вот, отлетались», но уже после — когда заглохли двигатели и флаер камнем полетел вниз. Из флаера его вытащил Ховард, наверное…

— Ну а ты чего? — Ховард пихнул Слимса.

Тычок вывел Слимса из ступора. Он встал, затем посмотрел на несчастного Дежина. Подошел и подал руку. Поднявшись с земли, Дежин отпустил его руку; покачиваясь, сделал два шага, остановился и стал отряхивать комбинезон. Помогать Ховарду ему не хотелось. Он же предупреждал.

Слимс, тяжело дыша, тащил рюкзак. Он сбросил рюкзак в канаву, чтобы уберечь его от возможного взрыва, побежал за следующим. Дежин добрел до флаера, оперся о крыло, размышляя лезть ли ему внутрь.

— Все назад! — вдруг заорал Ховард.

Зачем он так орет, подумал Дежин.

Слимс бросился в ту канаву, куда за минуту до этого он скинул рюкзак. Ховард схватил Дежина за шиворот и поволок прочь от объятой огнем машины. В канаве, лежа рядом со Слимсом, Дежин пробурчал:

— Зря паникуешь, там нечему взрываться. Будет гореть как горел, только и всего.

— Ты у нас сегодня вместо этой, как ее, пифии. Все предсказываешь да предсказываешь, — сказал на это Слимс.

— Толку-то…

Ховард приподнял голову.

— Ну как там? — поинтересовался Слимс.

— Как-как, горит себе синим пламенем.

— Надо уходить отсюда, пока моролинги не пришли, — снова пробурчал Дежин.

— Он прав, — посмотрев на Ховарда, то ли спросил, то ли согласился с Дежиным Слимс.

Ховард оглядел пожитки: рюкзак с продуктами и палаткой, два бластера, медицинский ранец.

— Разбирайте кому что. Я пойду первым, буду расчищать дорогу, потом поменяемся.

— Как скажешь, — кивнул Слимс и взялся за бластер. Потянулся было за ранцем, но, взглянув на полуживого Дежина, с сомнением покачал головой и взвалил на спину более тяжелый рюкзак. Второй бластер взял Ховард. Дежин поднял ранец, выбрался из канавы и огляделся. Углубление, где они лежали, было началом узкого оврага, сплошь заросшего кустарником с яркими ядовито-желтыми цветами. Кустарник не давал разглядеть дно оврага, но для себя Дежин решил, что овраг очень глубокий. Могли бы и свалиться, подумал он.

Ни с кем не советуясь, Ховард направился на северо-запад. В принципе, Дежин был согласен с таким решением. Во-первых, нужно как можно скорее уйти с территории моролингов. Во-вторых — добраться до реки. Надувную палатку можно использовать как плот. Течение отнесет их еще дальше от моролингов. Потом они позовут на помощь. На реке их легче заметить. И спасатели будут думать над тем, как их найти, а не над тем, как уберечься от моролингов.

Прокладывая путь лучом бластера и длинным острым ножом, Ховард шел быстро, не оглядываясь. Его оранжевый жилет с пятном пота возле воротника мелькал меж листвы далеко впереди. Дежин и Слимс отставали все больше и больше.

— Вот разогнался, — сквозь зубы прошипел Дежин.

— Не сердись, — услышав его шипение, отозвался Слимс. — Он все правильно делает. Кто-то обязательно должен идти налегке. Тогда остальные будут за ним тянуться. Если бы мы все поровну распредели, то плелись бы кое-как, пусть и вместе. И всех вместе моролинги и схватили бы.

— Горазд ты рассуждать.

— А хоть бы и так. — Рюкзак помешал Слимсу пожать плечами. — Чем-то же надо себя занять, чтобы не думать о моролингах, — добавил он с мрачной усмешкой.

— А знаешь, что они с тобой сделают, если поймают?

— И что же?

— Сдерут шкуру как с быкозавра, потом сошьют из нее ритуальную одежду и устроят на твоих костях ритуальные танцы.

— Зачем им моя шкура? Быкозавров не хватает?

— Быкозавров им хватает, причина не в этом. Моролинги верят, что человека можно оживить, пока он сохраняет свою форму. Они знают, что мы умеем пришивать оторванные руки и ноги, при необходимости — пришьем на место и голову. Поэтому они сдирают кожу. Ведь если тем, кто придет к нам на помощь достанется хотя бы наша кожа, ее можно будет набить чем угодно — тем что есть под рукой — и человек вновь оживет.

— А одежду-то зачем из нас шить?

— Первое время сапиенсологи думали, что такое переодевание — это как маскировка, мимикрия. Прикидываются людьми, чтобы подкрасться поближе. Отбить собственный запах. Потом… потом все оказалось иначе.

Дежину было тяжело говорить, дыхание совсем сбилось.

— Как, иначе? — Слимс ждал объяснений. «Любопытство или страх?», — глядя на него, спросил себя Дежин. Продолжил вопросом на вопрос:

— Ты когда-нибудь видел хоть одного моролинга?

— Только на снимках.

— Ты забыл добавить «к счастью»… Неважно. Когда их переселили с Земли на Ауру они были люди как люди, дикие, конечно, но люди. Впрочем, они и сейчас — люди, но что-то изменилось. По крайней мере внешне. Пигментация, одним словом. И еще — волосяной покров…

— Да, точно, зеленые они какие-то стали или серые, не разберешь. Но я думал, что это краска, — подхватил Слимс. — Шерсть отросла у них вот здесь, — Слимс похлопал по низу рюкзака.

— Нет, не краска, — возразил Дежин. — Но они хотят стать такими, какими были прежде. Одежда из человеческой кожи для них — это способ вернуться в прошлое. Ты, Слимс, смуглый, если не сказать темнокожий. Твоя шкура им бы очень понравилась. Генетическая память… — Дежин внезапно замолчал и встал как вкопанный. — Смотри, — показал он наверх, — видишь?

Слимс тоже остановился, закинул голову. Клочок неба, что просматривался над ними, можно было взять в горсть.