Попутчица

Даже сейчас, следя за тем, как он нервно курит сигареты, как бросает на неё раздражённые, может быть даже ненавидящие взгляды, она видела, что его совершенно не беспокоит, спит ли Сашенька, хорошо ли себя чувствует и вообще всё ли у него в порядке. В данный момент его мысли далеки от этого. И больше всего Карина боялась, что с каждым днём он начнёт всё сильнее отдаляться от семьи.

- Что сделала?

- Ты отослала ей эту фотографию?

- Какую фотографию? Кому отослала?

Вопреки взвинченному состоянию мужа, Карина была вполне спокойна. То ли сказалось её нежелание устраивать скандалы и опускаться до ничтожных истерик, то ли сегодняшняя ночь её окончательно вымотала. И хотя она прекрасно видела, что Тимура злит это показное (как он думал) равнодушие, женщина искренне не могла, да и не очень хотела проникнуться теми чувствами, которые сейчас завладели Вербицким.

- Тогда это ведь ты всё подстроила? Ты специально села со мной в один поезд, специально, видя, что я пьян и уже ничего не соображаю, запрыгнула ко мне в койку, а потом выслала Рите фотографию, ведь так?

- А ты об этом, - невольно усмехнувшись, Карина, кажется, даже не заметила шокированный такой её реакцией взгляд Тимура. - Вспомнил, сколько лет-то уже прошло?

- Так значит это правда?

- Ну, правда, и что? Что ты из этого всемирную катастрофу делаешь? Что ты на меня так смотришь? Ты должен быть мне благодарен, я для тебя старалась.

- Для меня старалась? - сжав ладонь в кулак с такой силой, что хрустнули костяшки пальцев, Тимур всеми силами постарался удержаться на месте, чтобы не дай бог чего не натворить в таком состоянии. - Ты...какое право ты имела вмешиваться в мою жизнь? Как ты вообще могла это сделать?

- Ну, прав я, конечно, никаких не имела. А вот сделала я это, потому что любила тебя. Всегда любила. Ещё со школы, когда ты меня до дома провожал, портфель мой таскал. Когда потом трахнул на выпускном и протискавшись ещё пару месяцев выбросил как надоевшую игрушку, укатив в другой город. Я и тогда тебя любила и даже смогла засунуть гордость куда подальше, рванув за тобой, при этом сделав вид, что я вовсе не в обиде, что отношусь к тебе только как к другу. Хотя иногда, ты всё-таки наведывался ко мне в гости, забывая, что мы только 'друзья'. Ведь со мной так было можно да? Со мной можно было обращаться как с резиновой куклой, я ведь дворовая, я всё стерплю? А твоя Риточка - королевишна и аристократка заслуживает совершенно другого отношения. Её надо любить и беречь как хрустальную вазу. Только ей на тебя наплевать. Она даже не стала бороться. Да я бы на её месте, получи точно такую же фотографию, не успокоилась, пока бы не поговорила с тобой лично, пока бы не посмотрела тебе в глаза. А ей это было не нужно! Она решила не накручивать себя лишними проблемами.

- Откуда ты...

- Подожди, дай мне договорить, - по мере того, как она будоражила свои собственные мысли, которых раньше старалась даже не касаться, её дыхание всё более учащалось, а голос начинал дрожать. Теперь она уже не могла так спокойно смотреть ему в глаза и даже собственная усталость отошла на второй план. - Ты спрашивал, как я могла так поступить и я тебе объяснила. А теперь ты скажи мне, как ты мог так быстро забыть всё, что мы пережили вместе за столько лет? Как ты мог забыть, что у нас не всегда были деньги, что сначала мы мыкались по съёмным квартирам, работали с утра до ночи, не доедали, ходили пешком, когда Сашенька болел, чтобы сэкономить деньги ему на лекарство? Как ты мог об этом, обо всём забыть? И какое имеешь право сейчас, когда я, Я всё это с тобой пережила, предъявлять мне какие-то претензии? Откуда ты узнал про тот случай с фотографией? Только ОНА могла тебе об этом рассказать! Отсюда напрашивается вопрос: с кем ты провёл сегодняшнюю ночь?

- А ты не догадываешься? - уже более спокойно, с той же усталостью во взгляде усмехнулся Тимур.

- Я-то знаю, - с трудом подавив подступающий к горлу ком, Карина уже не пыталась скрыть пропитанный ненавистью блеск во взгляде. - И потому я просто не могу понять...

Договорить ей помешал тихий стук в дверь, за которой стоял робко скрестивший ручки и испуганно поглядывающий снизу вверх на родителей сонный мальчик.

- Мама я боюсь,...ляг со мной.

Очень робко взглянув на слегка улыбнувшегося и тут же опустившего взгляд в пол отца, малыш спрятал своё лицо на груди у тут же подхватившей его на руки матери.

- Да мой милый, конечно, я лягу с тобой.

Пока Карина убаюкивала сына, не сводя глаз с его нежного, доброго и такого любимого личика, она невольно успокоилась. Та самая истерика, до которой она не хотела опускаться, но в итоге всё-таки не смогла себя сдержать, постепенно начала затухать. Но при этом женщина нисколько не смягчилась. Наоборот, убедившись, что ребёнок заснул, она вернулась к мужу с холодным и совершенно спокойным лицом.

- Уснул?

Первый раз она уловила в голосе Тимура ту самую нотку волнения, осознания не только своей вины, а главное ответственности за такое маленькое, привязанное к нему существо. Но сейчас это никак не подействовало на Карину.

- Уснул. И давай наконец-то поговорим по-серьёзному, - смотря мужу прямо в глаза, женщина остановилась в паре шагов от него и холодно произнесла. - Вот что Тимур, собирай-ка ты свои вещи и уходи к кому хочешь. Может ты меня уже и за человека перестал считать, но обращаться с собой как с половой тряпкой я не позволю. И выматывать нервы нашему сыну я тоже не дам. Если ты считаешь, что наш брак и все те годы, что мы прожили вместе были ошибкой, если ты хочешь гоняться за юношескими мечтами, то уходи к своей Рите. Ну, а если ты всё-таки чувствуешь свою ответственность хотя бы перед ребёнком, который нуждается в мужском плече, тогда оставайся. Мы забудем всё, что было, и я клянусь, что никогда снова не подниму эту тему, но только при условии, если ТАМ всё прекратится. Либо ты живёшь с семьёй, либо ты уходишь к ней. Одно из двух. Выбирай сам. И выбирай прямо сейчас.

*****

- То есть...как это? - прервав изрядно затянувшееся молчание, поражённо спросил Алекс.

Как бы я не старалась, но с губ всё равно помимо воли сорвалась усмешка. То ли из-за этого глупого вопроса, то ли из-за взгляда мужа, который, кажется, в мгновение протрезвел.

- А ты что не знаешь, как это происходит?

Понятия не имею почему, но я совершенно не испытывала жалости к Алексу. Я вообще к нему ничего не чувствовала, даже ненависти и привычного отвращения, а ведь именно эти чувства приходили ко мне каждый раз, после того как он возвращался с попоек. Но по каким-то причинам именно сейчас я была абсолютно равнодушно к мужу. Более того я даже не испытывала перед ним самое мизерное чувство вины, которое должно было прийти после сегодняшней ночи, если учитывать, что несмотря на все свои недостатки, Алекс никогда не давал мне поводов для ревности. Хотя сомневаюсь, что узнай я о том, что он закрутил роман с какой-нибудь девушкой, это известие сильно бы меня подкосило. Наверное, я бы испытала что-то вроде досады или лёгкой обиды, но вот у Алекса на моё признание была совсем другая реакция.

- Ты...не шутишь? - сделав несколько шагов в мою сторону, но вдруг резко замерев на месте, мужчина продолжал испепелять меня всё тем же шокированным и кажется до сих пор ничего не понимающим взглядом. - Рит, если ты злишься из-за сегодняшней...

Невольно расхохотавшись во весь голос, я прервала сбивчивый и откровенно бредовый монолог Алекса. Пока я, содрогаясь от смеха, рылась в кармане в поисках сигарет (в пачке они уже закончились), он продолжал стоять на том же месте, будто бы его молотком прибило, и с каждой секундой его взгляд становился всё мрачнее и мрачнее.

- Алекс я тебе изменила. Провела ночь с другим мужчиной и это никакая не шутка.

После этих слов снова наступила затяжное молчание. Мужчина очень долго не отрывал от меня глаз, в которые я впрочем, не могла смотреть. Нет, чувство вины до сих пор не пришло, но и смеяться резко расхотелось. Неизвестно почему, но меня вдруг охватила мощная волна просто неописуемой жалости, причём не столько к Алексу, столько к себе самой. Наверное, так устроен человек. Чтобы он не натворил, каких бы дров не наломал, в первую очередь он жалеет себя за все трудности, которые сам себе создал и которые теперь предстоит пройти.