Terra incognita

— Дело не в Гвардии, а в здравом смысле! — воскликнула Амонея в сердцах. Ей было трудно, она еще колебалась и нервно оглядывалась по сторонам, словно хотела убедиться, что это не сон, а она и правда противится дяде. Ринка затаила дыхание, слушая их ссору, от которой так много зависело. — Посмотри: маг мертв, наши наемники мертвы, а эти чудовища! — она, не оглядываясь, чтобы не пугаться лишний раз, ткнула в прильнувших к кругу теням. — Это отрава! Она меняет разум! Мы не сможем с ней справиться!

— Почему ты не веришь? — в отчаянии спросил Вахза, глядя на черное дуло, указывающее ему в сердце.

— Все, что мы видели в Тартаре, — одно горе! Я убедилась окончательно в этом зале — посмотри, здесь же все… пропитано ненавистью! — чуть не плача, доказывала Амонея. — И эти фрески, и алтарь! Это дикость! Неправильно!

Тут Ринка запоздало вспомнила, что Амонеи не было с ними там, в том странном месте, куда забросило их из-за прикосновения Рыжего к мраку — или из-за того, что Вирен высвободил меч. Нет, Амонея почувствовала и угадала это по тому, как тяжело здесь было дышать, жить… Мрак пытался очаровать Рыжего, обещая ему могущество, но все, что окружало их, говорило гораздо громче об обратном.

— Мы не можем вернуться ни с чем! — не сдавался Вахза. — Ты знаешь, сколько денег и сил я вложил в это? Если мы придем к заказчику с пустыми руками, мы пойдем по миру, Нея, это безумие! Не позволяй эмоциям…

— Пусть так, но это будет целый мир! — рявкнула Амонея, рывком дергая ружье.

Испуганный купец поднял руки, настороженно глядя на племянницу. Возможно, ему казалось, что она помешалась из-за магии или от страха. Но сам он едва не поддался увещеваниям смертоносного колдовства! Ринка запуталась, кто из них еще в здравом уме, а кто — впутался в больную изнанку Тартара и заплутал в ней.

Пока Амонея разговаривала с дядей, Вирен осторожно двинулся кругом, подкрадываясь к узлу из гладких черных нитей, содрогающемуся, словно бы в такт сердечному ритму какого-то огромного невидимого чудовища. Всего Тартара. Не зная, действуют Вирен с Амонеей по какой-то негласной договоренности или демоница с перепугу забыла о нем, Ринка наклонилась к Рыжему — он, раненый и сбитый с толка, значил для нее гораздо больше споров о силе Тартара, хотя это была настоящая глупость. На Вирена никто не обращал внимания: наемники не отрывали взглядов от теней, а Вахза с Амонеей оживленно спорили, не замечая ничего вокруг. Ринка решила, что робкой демонице нужен был этот бунт — чтобы почувствовать себя живой.

Она наклонилась к Рыжему, болезненно сгорбившемуся, и попробовала вытянуть его, поднять на себе. Обычно он не казался тяжелым: Рыж был худощав, а Ринка исправно тренировала свое тело, чтобы быть готовой ко всему. Но сейчас ничего не получилось: он словно бы прирос к полу ужасающего зала. Застонав от отчаяния, Ринка потрясла его за плечо. Бешено обернулась по сторонам.

Нужно было бежать. У нее в сумке лежала сфера, так что они смогли бы унестись, снова заперев двери. Но от мысли, что придется похоронить здесь Вахзу и его наемников — демонов не невинных, конечно, но всего-то исполняющих чужую волю, — у Ринки начинали трястись руки. Да и тени окружали их плотно, наползая друг на друга, бешено скалясь…

Рыжий поднял на нее взгляд, и Ринка чуть не заорала, отпрыгивая — с трудом смогла сдержаться. Один глаз был знакомый, зеленый, темный здесь, в подземном зале, а другой — горящий яркий уголек со змеиным узким зрачком. Глаз дракона. Она несмело протянула руку, касаясь холодной щеки Рыжего, слепо смотрящего через нее. Из его горла вырывалось странное утробное рычание…

— Вахза, хватит! — крикнула Ринка. — Многие ранены, нам нужно уходить отсюда! Вы нас всех погубите!

Она не знала, как прорваться через заслон теневых чудовищ, но не хотела оставаться здесь ни минуты больше. На глаза наворачивались слезы; это напоминало изощренный кошмар: Рыжий, спаянный с драконом, ничего не соображал, хрипя, Вахза упрямился, словно бы не видя ужаса вокруг, а Вирен крался к узлу заклинания, как тихая тень… Среди наемников раздался негромкий, но жалобный стон. Многих из них задели смертоносные когти.

Ринка знала, что у наемников нет права голоса. Пока тебе платят, ты должен подчиняться. Если же хочешь освободиться от контракта — никто не держит, но этим демонам некуда было идти.

Неожиданно очнувшись, Рыжий дернул за рукав, привлекая ее к себе. Тут же откликнувшись, Ринка поддержала его и наклонилась, чтобы он мог шептать в ухо.

— Энергия от узла, — прохрипел Рыжий, пытаясь отдышаться. — Если разрушить его. Я смогу перенаправить ее в портал. Получится очень грубо, но я накрою все живое в определенном… круге и унесу нас в Ад. Теней я не чувствую, так что… Они не живы… Не пройдут за нами, надеюсь… Я… должно получиться! Такой выброс вышвырнет нас прочь.

Даже если это было не по плану Гвардии, Ринке стало наплевать. Экспедиция в Тартар никогда не задумывалась как увеселительная прогулка на свежем воздухе, однако теперь все скатывалось в кромешный Ад… Нужно было бежать. За свою наемничью карьеру Ринка научилась чувствовать этот момент, иначе не дожила бы до сегодняшнего дня.

— Ты будешь в порядке? Если мы сделаем это?

— Все лучше, чем здесь, — огрызнулся Рыжий. — Мы обязаны попытаться! Гвардейцы тоже в беде! Дракон близко! — он сорвался в какой-то удушенный стон, перебившийся рыком древнего чудовища. Глаз бешено полыхал.

Ринка испуганно задрала голову, и ей показалось, она заметила, как дрожит потолок, словно что-то с силой бьется в храм. По залу прокатилась почти не различимая дрожь — от мощного удара. Ринка ждала ее, потому заметила и едва не закричала: очевидно, Вахза этого не видел. Слава Деннице, он не рассмотрел и Вирена, прячущегося за изваянием, что стояло ближе всего к алтарю. Взгляд купца был прикован к разъяренной племяннице — он был поражен ее внезапным бунтом — и на Рыжего, самого опасного в их компании.

— Дядя, все кончено, — готовая разрыдаться, сказала Амонея. — Гвардия узнает обо всем! У нас нет ни единого шанса! Но мы хотя бы выживем!

Едва ли она всерьез верила, что получится Вахзу убедить; всего лишь отвлекала его, стараясь жадно глядеть прямо на него, гипнотизировать взглядом, не выдавать крадущегося Вирена.

— Ты знаешь, как Гвардия расправляется с неугодными! — возмутился Вахза; Ринка осознала: он ужасно боится. И за себя, и за племянницу, которую утянет на дно.

Вирен прыгнул, широко взмахнув мечом. Ринке показалось, что кончик мифического клинка в его руках зажегся и засветился, проводя четкую линию. А сам Вирен испуганно заорал, оторвавшись от земли, чувствуя полет, видя впереди узел… Ринка пригнулась, накрывая собой Рыжего; рядом распласталась умная Амонея, неудобно завалившись на винтовку…

Сверкнула дикая вспышка. Ринку вдавило в холодный пол. Она краем глаза заметила, как вздрогнул, прогибаясь, с трудом выставленный барьер, сыпанул блестящими стеклянными обломками, впиваясь в голодно кинувшихся на наемников теней. Но она ощутила, как вздергивает над землей.

Нечто подхватило и закружило ее, но это были не знакомые ей заклинания, подобные порывам сильного ветра, а настоящий взрыв, который разнес Ринку на тысячи кусочков. Она пыталась кричать, но легкие будто бы выгорели. Схватилась за Рыжего, боясь потерять его в круговерти. Его рука казалась горячей даже сквозь одежду… Она слышала крик принявших удар наемников. Чью-то пальбу — может, это Амонея в безумии портала выстрелила в Вахзу. И рык. Ринка слепо, ничего не различая, прижала к себе Рыжего, надеясь успокоить его, но звук шел не от него — откуда-то сверху…

Неожиданно успокоилось. Ринка лежала на земле, ничто ее не тревожило. Она оказалась на по-ночному промозглой улочке Ленвиса — сложно не узнать эти приземистые домишки, изморозь на окнах… Рядом валялось несколько тел — наемники, как Ринка подумала. Она огляделась, видя вокруг обломки, вывороченные камни… Их вышвырнуло на мостовую, и удар разрушил надежную кладку, которая выдерживала лошадиные лапы и колеса годами. Не думая о себе, Ринка подползла к ближайшему наемнику. Прижала руку к его шее, ища пульс, но так его и не ощутила.