Страница 115 из 138
Поспорив немного, Ян сдался; тем более, и Влад понемногу приходил в себя, уже блестел глазами и болтал без умолку, как и обычно. Что-то в его словах царапало слух и смущало, но Ян никак не мог понять, что именно.
***
— Господин инквизитор, долго еще планируете почивать? Солнце встало уже давно, а вы все лежите тут, аки девственница на алтаре.
Ян глухо застонал от громкого голоса, раздавшегося над ухом, попытался закопаться под одеяло. После ночного задержания просыпаться ранним утром было просто-напросто невозможно.
— Ян, любезный мой, изволь открыть глаза, а?
— Што? — оторопело и неразборчиво выдал Ян, резко садясь на взвывшем диване. Он едва осознал, что услышал, и понадеялся, что спросонья ошибся. — Как ты сказал?!
Скривившись, Влад покорно повторил слово в слово; вид у него был, как если бы что-то пытало, мучило. Потянувшись к контракту напуганно, Ян вдруг понял, что связь странно сбоит и как будто подергивается полосами, точно в старом телевизоре, что мысли расслышать невозможно.
— Видимо, это и есть проклятие, оно отреагировало на то, что ты сказал, — чуть обиженно втолковывал Влад. — Ты мог приказать что угодно, а выбрал, чтобы я говорил… прилично, вот же повезло просто великолепнейше. Как я тебя люблю, Ян…
Ян недоверчиво на него поглядел, поправил подушку.
— «Пошел на хуй», да?
— Да, — облегченно согласился Влад. — Какое счастье, что ты меня так хорошо понимаешь…
Он улавливал, как незаметно магия заставляет говорить совсем не то, что Влад желал, проглатывать слова; должное прозвучать «охуенно» Ян не только предчувствовал, зная Влада, выучив его наизусть, но и почти что мог прочесть по губам — а уши различали другое.
— А я могу приказать, чтобы ты перестал… вот это? — неуверенно предположил Ян. Непривычные слова сбивали, отвлекали — нет, Влад умел и сам заворачивать и не такие обороты, когда был в настроении поиздеваться, но постоянно это сложно было выслушивать. Просто невозможно было представить, что это все наяву; Влад весьма любезно двинул ему локтем в бок — очень больно. Кошмар не закончился.
— Представляешь, открываю я глаза, отвечаю на звонок от Аннушки, говорю ей в стиле «моя дорогая, обожаемая подруга, вы крайне невежливо прервали утренний сон», а потом мы оба молчим минуты две, потому что… изрядно удивлены. Нет, не обошлось с магией — последняя воля колдуна, она страсть какая сильная… Смешно ему! — разорялся Влад. — А вот мне как-то ни капли!
Поначалу это было порядком забавно, даже смешно — наблюдать, как Влад скрипит зубами и скалится, глазищами поблескивает яростными. Если бы у бесов были хвосты, а не пара отточенных рожек, он бы метал им, как раздраженный тигр.
— Может, так оставим, ты прям вежливый и приятный стал, мне нравится, — шутливо предложил Ян за завтраком.
Голодным волком поглядев на него, Влад отвернулся к плите, едва не перевернул турку с кофе. Веселым он совсем не выглядел, был похож на человека, которому выдрали язык. Вспомнив средневековые тома, подробно изобразившие этот кошмар, которые читал в академии, Ян поежился. Порывисто вскочил с табуретки и долго извинялся.
Ведьмочки, к которым Ян его потащил, тоже похихикали, но серьезного не диагностировали. В присутствии Влада они вечно начинали творить странное и казаться совсем глупенькими, а тут попросили снять рубашку и долго рассматривали слабо мерцающие печати у него на спине. Влад сквозь зубы пробормотал что-то вроде «Любезные леди, ваше внимание сильно претит…», и Яну даже не пришлось вступать переводчиком: намеки они чудно понимали и сами. Успокоенный словами о том, что больше никаких нарушений не ожидается, Влад решил избрать самый банальный сценарий: ждать, когда все пройдет само. Проклятие должно было выветриться за несколько дней.
Когда пришлось заглянуть в Ад к Роте, Влад решил молчать и ограничиваться грозными взглядами; необычная тишина со стороны капитана Войцека не осталась незамеченной — ему оставалось жечь пылающими глазами и терпеть участливые попытки разговорить.
— Похмелье? — шепотом уточнил у Яна Вирен, искренне беспокоящийся. — Съел что не то? Заболел? Недотрах?
— Вирен, ты приличный умный демон, не начинай, — инстинктивно принялся поучать и воспитывать Ян, но тут оглянулся на второго такого приличного, вежливого Влада и прикусил язык на всякий случай. — Небольшое происшествие на задержании, проклятие, там… — Он махнул рукой. — Пройдет скоро, лучше не доставайте его.
В Роте матерились почти все. В Гвардии на это обычно смотрели сквозь пальцы; посылать офицеров в увлекательные дали, разумеется, не разрешалось, но между собой они не гнушались отборной брани, приказы передавали ей же. Сам Ян привык, прислушался, да иначе и не получалось: емко и коротко, пусть и не сказать, что красиво и литературно. Командный матерный цвел буйным цветом. Влад лично учил Вирена ругаться на архидемонском и чешском — это уже со скуки, во время одного из самых долгих и ненужных дежурств…
Влад запросто научился изъясняться жестами, поддерживая версию о проклятии немоты. Опытным путем удалось выяснить, что средний палец он показывать вполне способен — как фыркнул Ян, вместо тысячи слов. И рычать.
— Когда же это все закончится, — устало посетовал Ян на исходе второго дня.
— Ты ведь так хотел, чтобы я не выражался, — отозвался Влад. Пожал плечами: — Аккуратнее с желаниями, в следующий раз может исполниться что-то более ужасающее и бесперспективно…
— Хуевое? — подсказал Ян.
Влад благодарно кивнул. Он пил чай, помешивая его ложкой, едва не тыкая себе в глаз; сидел рядом, обычный, ежедневный, но все-таки немного неправильный, не такой.
— Нет идеальных людей, — начал Ян то, о чем думал последние дни. — Вот этот твой шрамик через бровь — он тоже неправильный, да? И все остальные шрамы. Но они — часть тебя, поэтому ты не захотел лечить их магией в два взмаха руки. Неотъемлемая часть, важная. И так же — все остальное, все мелочи. Дьявол в деталях. Иначе получится что-то другое. Не Влад Войцек, капитан Роты, рядовой Инквизиции…
— Но ты говорил… — несмело перебил Влад, будто зачарованный спонтанной путанной речью.
— Да мало ли, что я говорил! Меня воспитывали так, я приличный забитый мальчик, я не люблю ругаться, но понимаю, что ты-то по-другому сделан, не можешь иначе. А говорю — так, для проформы. Я и ноги на стол прошу не класть. Чтобы ты совсем не обнаглел. — Ян смущенно замолчал, но нужно было договаривать. — Мне… глубоко симпатичен ты любой, если сам захочешь. Но тут проклятие насильно меняет, поэтому тебе плохо, а когда тебе — и мне тоже…
— Глубоко симпатичен? — усмехнулся Влад. — Тебя тоже задело этой… ерундовиной?
— Ты сам все перевел, отстань…
— Да знаю, не имбецил… — Влад глухо застонал, стукнул себя по лбу меж рогов. — Не дурак, вот. Словато какие выдумывает… Ян, запиши, будешь меня так называть, когда я следующий раз приму решение направиться под обстрел… — И снова зарычал. — Я повешусь! Денницей клянусь, повешусь…
— Прости, это из-за меня все… — прорвало Яна. — Влад, да не слушай ты никого — меня даже, кто я такой-то! — и делай как нравится. Иначе не то все, неправильно. Я, может, потому и захотел за тобой идти, что ты наперекор всему шел, не как все остальные. Ты куда? — вдруг испуганно дернулся он.
— Веревку искать, — трагично вздохнул Влад. — Жизнь кончена. Да кружку отнесу на кухню, спокойно, не кричи.
***
Утро началось с ликующего вопля, по которому Ян спросонья ничего не понял. Его вытащили из постели, закружили на радостях комнате, обняли крепко — ребра хрустнули.
— Черт, — коротко охнул Ян. — Задушишь, твою-то мать…
— И на третий день он воскрес! Охуенно, — радостно выговорил Влад — наклонившись к уху. — Триждыпроебанный, четыреждыблядский… пиздец… Нет, не так завернул. Совсем отвык, видишь!
— Денница, за что? — обреченно вопросил Ян в потолок, пытаясь вывернуться и заткнуть уши. — Я передумал! Можно возврат?
========== пир у смерти ==========