Дворецкий в Белом

Аоко и её друзья стали работать в полиции. Конечно, на место офицера взяли только дочь Накамори, другим дали позиции пониже, но все верили, что до повышения недалеко. Образование у них было, маленький опыт за ещё три года обучения тоже появился, и в особенности у той, кого сразу признали офицером.

Первое своё новое дело она раскрыла через три месяца после смерти Кайто, пока покупала духи на одной из улиц. Когда она вышла, то увидела, как некий преступник напал на девушку за рулём автомобиля и вставил нож ей в грудь несколько раз, прежде, чем начать убегать. Аоко спрятала свою покупку в сумку и быстро догнала его, а потом и вызвала полицию, когда вырубила преступника. Мегурэ выражал ей большую благодарность, и девушка смущённо кивала ему.

Затем прошло ещё два месяца, когда семье Накамори пришли приглашения на свадьбу Шиничи и Ран. Разгул у этого торжества был не маленький — от церкви до торжества в огромном ресторане на кучу гостей. Накамори с радостью сорвались в путь, тем более что Кид как раз просился к Сапфире, чтобы посидеть с их маленькими котятами, но они сильно опоздали, задержавшись на заправке. Накамори долго дожидался работников заправки, пока не зашёл в служебную дверь и не увидел тело.

В тот раз расследование затянулось, так что Аоко позвонила Шиничи и извинилась, что на свадьбу они не попадут. Но детектив всё понял и ни капли не расстроился, пожелав удачи в деле. А убийцей оказался работник детского центра неподалёку, когда узнал, что заправщик — отец детей его жены вместо него. Убийство было совершенно ночью с помощью большого молотка, раздробившего череп сильным ударом. Это дело стало известно, как «заправочный молоток» и придало Аоко известности.

А в декабре район девушки сотрясло появление нового «Рождественского» маньяка, который с первого по двадцать первое число расправлялся с парами и оставлял рядом с ними маленькую ветку омелы. Первой его ловила полиция, потом позвала Шиничи на помощь, не подозревая, что следующие два трупа обнаружит Аоко. Сначала они с Шиничи будут параллельно друг другу разбирались в деталях убийств, но потом объединили силы и в ночь с двадцать первого по двадцать второе больная шизофренией женщина была признана невменяемой и отправлена на принудительное лечение в психиатрическую больницу.

Приключения одного года на том закончились, но за два других Аоко раскроет ещё немало дел, чтобы полиция и Шиничи были в ней уверены.

Стоит рассказать и о ранее известном детективе–старшекласснике — он открыл своё детективное агентство три месяца назад, но уже получает кучу заказов, благодаря своей репутации, чем и шутит над женой, которая ранее жаловалась на то, что им нечем кормить двойняшек. Сейчас же она сидит в декрете с двумя детьми и ждёт часа, чтобы открыть своё додзё для обучения каратэ, иногда всё ещё неизбежно посмеиваясь над удачей своего мужа на всякие преступления.

Время проходит незаметно, забирая года и предлагая взамен новые достижения. А дети, которые всё ещё бегут по улице три года спустя, совсем этого не замечают.

— Значит, твоя сестрёнка теперь офицер? Это круто! А ещё твой отец богач, да? — спросила Ёми. Кенджи улыбнулся ей.

— Да, мы не бедствуем, но жаль, что мама так и не научилась разговаривать с отцом Аоко–нээтян… Зато я знаю крутого психиатра, у него теперь репутация выше крыши! Слышала о Абэ Даичи?

— О, да, он так популярен сейчас!

Абэ Даичи тоже нашёл свою золотую жилу и получил немного популярности. Полиция и раньше обращалась к нему, но теперь с завидной регулярностью задавала ему вопросы и хоть немного доплачивала за это. Так же это принесло известность и Макото, которая иногда помогала ему с исследованиями — теперь она стала отличным начинающим психиатром, способным обучать других новичков.

— А ещё Аоко–нээтян как–то познакомила меня с Акако–нээтян! — вдруг улыбнулся Кенджи. Ёми немедленно засияла, ведь любая модель была её героем.

— Я обожаю её, она лучшая! — визгнула она, — Она ещё в декрете?

— Да, ну как… восстанавливает фигуру! — засмеялся мальчик, — Сначала она вообще детей не хотела, а потом привезла их с Сагуру–ниитяном сына Рэя! У него такие забавные красные волосы!

— Да, видела фото, она очень часто выкладывает снимки с ним в инстаграмме, — так же захихикала девочка, — А говорила детей не любит, вот год назад родила!

— Да, он с детьми Шиничи–ниитяном и Ран–нээтян одногодками будет, — улыбнулся мальчик, — Классно, если бы братик мог с ними поиграть…

— Братик?

— А, нет, ничего.

Кенджи иногда вспоминал Кайто, пусть и слышал о новостях из телевизора. Он всё равно вспоминал, как тот иногда заходил к нему, провожал его в парк или играл с ним в последний раз. Иногда мальчику снился тот день, когда они играли в прятки, их дом и печальное лицо дворецкого, совсем не такое спокойное, как обычно, словно перед ним был другой человек.

Ребёнок бы не разгадал такой загадки, но Кенджи был не глуп и понимал многое.

— Ещё я знал Муку–ниитяна, — неожиданно вспомнил Кенджи, — Три года назад, спустя месяц после дела о тех убийствах, он… умер.

— Умер? — встрепенулась Ёми, — Как?

— Он поехал на отдых с семьёй Тоору к морю и упал со скалы. Тело не нашли, сказали, что утонул.

— А разве это не странно? — вдруг прищурилась девочка, — Может, нашли что–то кроме тела?

— Нет, совсем ничего, что странно. Но его стали считать мёртвым…

— Кошмар…

Ёми сжала в руках лямки ранца и посмотрела на лепестки сакуры, которые хаотично разбросались по дороге. Большие деревья цвели за магазинчиками, в небольших клумбах тротуаров, а потом на одном поворотов дети увидели дорожку, полную больших розовых деревьев. Радостные, они побежали по ней, разглядывая кучу ярких лепестков. Ёми уже скоро обгоняла Кенджи, тот не отставал, пока не замедлился.

— Что такое? — улыбнулась девочка.

— Ничего, посмотрел на сакуру и вспомнил, — улыбнулся мальчик, — Завтра Аоко–нээтян пригласили, чтобы она прочитала речь перед новобранцами Полицейской Академии!

— Ух, ты, круто!

Пара сотен лепестков чуть взмыла ввысь и упала наземь. На всех улочках расцветала весна, и Полицейская Академия тоже не была исключением.

Её высокое здание, как и раньше, возвышалось на фоне других и каждое первое апреля приветствовала новых новобранцев. Вот бывшая инструкторша Чина зазывала свою новую группу, вот в двор вбегает опоздавший новый инструктор и получает нагоняй от заместителя директора, а в другой стороне стоит куча новобранцев и выискивает свои имена в группах. Их в целом четверо, но последний стоит поодаль от других и молчаливо пялится на списки.

— О, — говорит Цутау — неформал с пирсингом в ушах и носе, фиолетовыми волосами и чокером на шее, — Надо же, мы в группе Утиямы! Там училась та самая Аоко, которая сразу стала офицером!

— Ой, — закатила глаза Икуми — скромная брюнетка, которая, несмотря на внешность скромной серой мышки и книжного червя, не подошла бы ни к одной книге и на метр, — Да у неё просто отец во втором отделе, вот и по блату взяли!

— Да всё у тебя по блату, Икуми! — сорвался самый разумный человек в компании Наоки, хотя он же был самым азартным и главным любителем риска, — Она ведь за своё обучение сколько дел раскрыла!

— Каких это? — не поверил Цутау, как вдруг слабый толчок в плечо заставил его сморщится. Открыв глаза, неформал увидел того самого парня, который стоял позади них и молчал всё это время — шатена чуть выше и старше него с немного заурядной внешностью, — Эй, куда ты прёшь…!

— Ты ещё подольше постой тут, — резким, но спокойным голосом ответил незнакомец, — Людям как списки смотреть по–твоему?

— А, да, мы ж загораживаем! — внезапно осознал Наоки и быстро поклонился в извинениях, толкая друзей от стенда, — Извини, как тебя… Стой, куда ты?!

Но парень уже уходил, будто стенд его и не интересовал. Его имя осталось для группы загадкой, пока те не вспомнили, что им тоже пора в здание и не побежали за незнакомцем. Когда они влетели в двери, тот стоял рядом с Утиямой и переговаривался с ним, пока инструктор улыбался ему.