Страница 14 из 17
Костл привез с собой Элрита (о чем, конечно, впоследствии пожалел), и работа закипела. Прошли еще девять долгих месяцев, прежде чем кропотливые исследования начали давать неожиданные и восхитительные результаты. После утомительных часов вчитывания, после бесконечных уточнений переводов, после добровольного многодневного заточения вместе с полоумным стариком в верхних этажах Башни…
Оказалось – Машина отлично сохранилась и, судя по всему, и вправду могла каким-то образом функционировать. Тем самым она могла дать возможность учёным жрецам приоткрыть завесу вековой тайны в отношении громадных Монументов Жизни, разбросанных по континенту. Надежды перевезти Машину в безопасный Ар'Сикай пришлось оставить – слишком тяжелый и опасный путь предстоял бы членам Культа, отважившимся на такое… И сама Машина совершенно не поддавалась заклинаниям стихий, доступным его помощникам – ее с огромным трудом удалось переместить под покровом ночи к Башне на волокушах, и занести тяжеленную каменюку внутрь смог только Гер'Ай, и только изнуряющим седьмым заклинанием воздуха. После этого он две недели лежал в задней комнате храма в сильнейшей лихорадке, практически при смерти…
Затем последовали десятки неудачных попыток запустить спящую Машину, чтобы попытаться воспроизвести ритуал древнего таинства. Нужны были кристаллы Энергии и Формы, что хранились у высших жрецов Март’Ара и Вурта – считай, в разных концах континента. Еще пара томительных месяцев, и, наконец, все компоненты были получены. Можно было приступить к таинству торжества древней силы.
После двадцатой или двадцать пятой попытки запуска эксперимента, – Кер'Ай давно сбился со счёта, – таинственную субстанцию, названную в древних свитках загадочным словом «неш’ван», всё же удалось захватить в поле ожившей Машины!
Но опять всё было тщетно. Все последующие попытки запустить процесс Воссоздания неизменно оканчивались неудачей – субстанция, извлеченная из живого образца, разрушалась, едва отделившись от жертвенного тела.
И так несчетное количество раз. Тогда Кер'Ай еще раз внимательно изучил переводы и указал старику на загадочный символ рядом со словом «живой» в строке описания «объекта». Элрит тогда нахмурился, но потом всё же произнёс странную фразу.
«Двуногий без шерсти».
И тогда Кер'Ай понял, что было нужно. Благо, в городе в последнее время не было недостатка в нищих, бездомных и калеках. Еще десяток-другой-третий попыток… И снова неудачно. Все подопытные неизменно умирали в процессе самого начала работы Машины.
Неожиданно в городе поползли слухи о кровожадном маньяке, убивающем нищих с наступлением темноты. Или новом чудище, сумевшем проникнуть за городские стены. «Слишком слабая основа» – без конца твердил мрачнеющий день ото дня старик Элрит – «нужна сильная кровь».
В конце концов, Кер'Ая настигло озарение. Правда, когда он озвучил свои мысли старику, тот неожиданно возмутился, а потом и вовсе вдруг бесследно исчез, прихватив ту часть своих записей, которую костл не успел прибрать к рукам.
Конфликт, впрочем, и так был неизбежен – в последнее время старик больше мешал, чем приносил пользу – но всё это казалось уже совершенно неважным. Замысел, вторящий древнему мар’тарскому пророчеству, вот-вот должен был воплотиться в реальность!
Оставалось только выждать подходящий момент, чтобы разместить передающие волшебные жезлы возле места казни, спрятав их в кроны чахлых деревьев, а тяжелую Машину с помощью самого могущественного известному Элриту и Кер'Аю, восьмого заклинания воздуха (что стоило костлу и старику опустошения запасов маны и, ожидаемо, безумных колик в животе) незаметно перенести под самый купол гортской Башни, чтобы на пути энергетических линий не оказалось никаких непредвиденных помех – тогда треугольник энергий приобрел бы необходимую устойчивость…
И придумать, как заманить одного из членов Круга Пятерых в смертельную ловушку. Всего одна попытка. Второго такого шанса у Верховного костла могло и не быть. Они, эти Чистые, всегда вели себя осторожно. Судя по архивам Культа, вечно с ними были одни сложности…
Но неожиданно все нужные элементы головоломки сложились воедино. Вероятно, работа Машины каким-то образом воздействовала на окрестную нечисть – та просто взбесилась в последние дни. И напуганные жители ближайших районов потянулись в город. Более того, из-за таинственных смертей и исчезновений город начал обуревать страх, люди стали бояться выходить из домов с наступлением ночи. И как замечательно пошла на пользу делу идея о кровожадном маньяке-убийце! И каком убийце!
Опоить этого Вереса Ай’Гортского сонным зельем в харчевне и после, связанного надежными магическими путами, обвинить в серии жестоких убийств (тела после экспериментов и правда выглядели жутко) и исчезновений людей (иногда они полностью разрушались – буквально рассыпались в прах). Потом быстро вынести справедливый и суровый приговор…
И непременно провести публичную казнь на площади перед Башней. Идеально! Лучше просто невозможно было придумать! Плаха оказалась в самом центре схождения линий энергий Малого треугольника, созданного костлом, и достаточно близко к центру перекрестия линий Пяти Великих Монументов – четырех по краям континента и одного, давно разрушенного – в центре, на границе владений Горта и Март'Ара, совсем недалеко отсюда. Его роль как раз и исполнила Машина…
В конце концов, захват жизненной сущности плененного Вестника удался. И заодно казнь его как жестокого серийного убийцы нанесла непоправимый урон всему клану Чистых.
Костл находился в этот момент в тайной комнате под самым куполом Башни и, наблюдая через плоскую шестиугольную грань главного кристалла Машины, как некая светящаяся субстанция отделилась от обезглавленного тела, возликовал аки молодой послушник после посвящения в сан.
Разумеется, он не отказал себе в удовольствии слегка затянуть процесс свёртки «слепка», чтобы заносчивый молокосос вдоволь насладился видом собственной казни, прежде чем этот энергетический «слепок» его сознания и памяти окончательно оказался бы стерт в процессе фиксации его жизненной силы. Кер'Ай криво усмехнулся на этом слове. Слепок… Так перевел Элрит слово «неш’ван», содержавшееся в древнем свитке номер четыре, но Кер'Ай-то догадывался, что это – да-да, та самая пресловутая неуловимая «душа», безуспешными попытками обнаружения которой Культ занимался вот уже вторую тысячу кругов лун…
Хорошо, что Чистый заодно увидел реакцию толпы – этих жалких людишек, которые, по мнению Чистого, безмерно «любили и уважали» его при жизни. Кер'Ай тянул время и упивался зрелищем. Энергии древних кристаллов всё равно хватало еще с избытком.
После оставалось только, еще раз сверившись с древними свитками, нажатием на вертикальную гряду из подвижных элементов слева на корпусе Машины в последовательности, не терпящей вариаций, запустить самый важный, завершающий этап Воссоздания – Воссоединение.
Кер'Ай, разумеется, всё сделал правильно даже в отсутствие Элрита. Ведь он несколько раз перепроверил дальнейшие свои действия… Наконец, Машина, зафиксировав захваченный «слепок» души, жизненной силы, последний выдох – неважно! – начала поиск ближайшего носителя. Тянулись томительные минуты, и, в конце концов, Она выбрала «предложенный» костлом вариант.
Крайне удачный вариант, по мнению Кер'Ая, который в тот момент, дрожа от непонятного ледяного холода, идущего от агрегата, разглядывал на поверхности основного кристалла нечеткое изображение зверя, посаженного в подземелье под местом казни. Невероятно крупная, редкая особь. Мощный жизненный поток, изумительная живучесть. Идеальный охотник и убийца.
И самое главное – чистейшая родословная, если верить трём загадочным кристаллам, что ярко светились справа на корпусе старинного агрегата. Значит, он не ошибся, дав приказ изловить именно этого зверя, что стоило недовольному тару пяти погибших стражников…
Согласно частичному переводу Руководства, недоделанному мерзавцем Элритом, три зеленых огонька означали самую чистую синюю кровь, за десяток поколений полностью очищенную от примесей. Если вообще так можно было выразиться о жизненных показателях нечисти. Чистокровный монстр, без какой-либо старой черной крови и прочей дичинки.