Страница 7 из 8
– Да, это я.
– Зачем ты пошла за мной?
– Мне стало интересно, но я не думала, что ты вот так…
– Ну ладно, успокойся, я не хотел тебя пугать. Я все равно бы не утонул, она бы мне не дала такой возможности.
– Кто она?
– Ну, вот ты и приходишь в себя, молодец.
– Возьми меня, пожалуйста, на руки.
Я поднял ее и вынес на берег, девушка внимательно смотрела в мои глаза.
– Хочешь, я напою тебя чаем?
– Да хочу.
Мы поднялись на гору, и я разжег огонь, котелок зашипел на камнях, а мы присели на мое ложе.
– Ты замерзла?
– Да. Согрей меня, пожалуйста.
– Как тебя зовут?
– Ира.
– Меня Виктор, вот и познакомились. Снимай купальник и накинь мою джинсовую куртку, я отвернусь.
– Ну вот, другое дело, ноги положи на ложе, сейчас я их тебе разотру.
Скоро я заварил чай, и Ирина, кутаясь в моей куртке, пила его мелкими глоточками.
– Почему ты так испугалась?
– Мой отец, когда я была маленькой, пытался покончить с собой в ванной, но мама вытащила его, а со мной случилась истерика.
– Теперь понятно, извини, что так вышло, – сказал я и прижал Ирину к себе.
Девушка прижалась к моей груди, и я вдруг почувствовал нежный поцелуй в шею. Где-то у нас за спиной посыпались камни, я решил встать, но Ирина сдержала меня.
– Подожди, я посмотрю, – освобождаясь от ее теплых объятий, сказал я.
Мне показалось, что Лена следит за нами, и я быстро пришел в себя. Костер догорал.
– Слушай, тебе пора в лагерь, давай я тебя провожу.
– Я не хочу.
– Ты же знаешь, у меня был бой, и я очень сильно хочу спать.
– Можно мне остаться, я не хочу уходить от тебя.
– Зачем тебе это, ты едва знаешь меня, и я не тот герой, который тебе нужен.
– Хорошо, я уйду, – сказала Ирина и поднялась во весь рост, скинув мою куртку.
Слабый огонь красиво играл ее формами, и на мгновенье я залюбовался, и тут снова посыпались камни.
– Отвернись, я оденусь.
– Да, извини.
– Здесь кто-то ходит, проводи меня в лагерь, я передумала.
– Вот и замечательно. Ты не обижайся, ты молодая красивая девушка, а я обречен, – тихо заключил я.
Когда я проводил Ирину, то, вернувшись на гору, сложил свою джинсовую куртку в маленькую подушку и повалился спать. Стояли теплые августовские ночи. Звезды рассыпались по всему ночному небу, а луна светила так, что ее яркая дорожка бежала по волнам до самого берега. Красота южной ночи витала вокруг горного побережья, то соединяясь с пением цикад, то закручиваясь серебристым серпантином вокруг кипарисов и, соскользнув с горных холмов, кружась, опускалась в море и тонула в шелковистом плеске волн. На горе, подняв руки к небу, стояла самая прекрасная дева и источала свой неповторимый свет. Но я ничего этого не видел, моя усталость, соединившись со сном, унесла меня далеко. Мне снился страшный сон, все вокруг было прозрачным и нереальным. Поток чистого света пронзал мое раненое сердце и, совершив где-то круг, возвращался и пронзал меня вновь. Это было и больно, и упоительно, и сказочно красиво.
Хватаясь за грудь, я пытался продышаться, но мне не хватало сил противостоять этому потоку света. Наконец, собравшись с силами, я рванулся вперед и вырвался из чистого потока на волю. Я так быстро бежал, что мои ноги едва успевали за телом, словно оно летело по воздуху. И вдруг светящийся воздух стал прозрачным; вглядевшись вдаль, я увидел красивые холмы и мгновенно понял, что бегу по гигантскому телу прекрасной Анжелы. Где-то в самой дали горизонта, словно две звезды, светились ее красивые глаза.
Глубоко вздохнув, я сильно закричал:
– Прошу, отпусти меня!
Но где-то за моей спиной, словно огромные ворота, сомкнулись пальцы Анжелы. Сильный поток поднял меня над равниной живота, и я полетел к свету глаз Анжелы. Мгновенье, и я оказался между двух холмов, ритмичные удары ее огромного сердца раздавались, словно подземные толчки. Когда я встал на ноги, то сильное дыхание Анжелы повалило меня вновь.
– Ты навсегда мой, – подобно морскому ветру пронеслось над моей головой.
Я закрыл лицо руками, и вдруг все пропало. Мой сон полетел легко и свободно, теплые губы коснулись моей щеки и целовали меня до тех пор, пока я не упокоился, растворяясь в тихом сне.
Проснувшись утром, я никак не мог понять, были эти поцелуи на самом деле, или мне все это приснилось. Солнцеликая ослепляла глаза, закрываясь рукой от яркого света, я медленно спустился к морю. Сверкающие волны тихо перебирали прибрежную гальку, на пляже лежала одинокая девушка, а над морем летели белые чайки, издавая свои пронзительные крики. Я скинул шорты и вошел в теплое море. После боя ныли плечи и слегка опухла нога, я плыл и чувствовал, как мое тело расслабляется и освобождается от ноющей боли. Слегка улыбаясь, я вышел из моря и услышал сонное дыхание девушки и мне так захотелось кого-нибудь обнять, что на мгновенье стало нестерпимо одиноко, но, к счастью, это мгновенье длилось недолго. Золотая рука солнца вернула меня к реальности, я поднялся на гору и, спрятавшись в тени дуба, аккуратно побрился. Я был голоден и поэтому очень быстро развел костер. Крепкий чай с бутербродами насытил мой пустой желудок, смахнув капли пота со лба, я улегся на своем ложе. Странное насекомое, напоминающее вертолет, приземлилось на закопченный камень, языки бледного пламени сожгли его крылья, и оно упало в бездну огня. Перебравшись под тень дуба, я взял в руки джинсовую куртку, она напомнила мне вчерашний бой, и я раздраженно стукнул кулаком по сухому стволу.
– Доброе утро, Альфа-центавра, – язвительно сказала Лена.
Она прошествовала поступью королевы мимо удивленной Вики, моргнув ей многозначительно накрашенным глазом.
– Кто это? – подсаживаясь ко мне на ложе, спросила Вика.
– Это роковая соблазнительница, но вчера ей явно не повезло. Ты что такая грустная, что-то случилось? – погладив Вику по коленке, спросил я.
– Твой Дмитрий не дает мне проходу, ходит везде за мной по пятам и шутит, я Пегас, я Пегас. А я, видела, как ты дрался. Ты сильно избил этого парня. Зачем?
– Это просто неудачный бой, моя рыбка.
– А я приходила к тебе. Ты уже крепко спал, и я поцеловала тебя три раза и пожелала тебе спокойной ночи. Вот так, – сказала Вика и прошагала пальчиками по моей руке, лежащей у нее на колене.
– Ты нравишься Дмитрию.
– А мне нравишься ты. А кто она, эта соблазнительница?
– Сирена гор. Она живет по соседству с мужем, но скоро она уедет.
– А я уезжаю завтра, – сказала Вика и заплакала такими чистыми слезами, что не утешить ее было невозможно.
Я присел на ложе и усадил Вику на колени, мокрой щекой она прижалась к моей груди, и я стал ее укачивать.
– Рыбачка ты моя хорошая, все у тебя будет хорошо, окончишь институт, выйдешь замуж, родишь мальчика и будешь ты счастлива в этой жизни. Ну, может быть, иногда будешь вспоминать своего пришельца Альфа-центавра.
– Нет, я так не хочу. Я хочу увидеть тебя в Москве. Пожалуйста, позвони мне, вот я написала мой телефон, – всхлипывая, сказала Вика.
– Милая, моя хорошая, я женат, а здесь я потому, что очень хочу поставить точку в одной неоконченной истории. И пожалуйста, прости меня, мы славно поиграли и оставим друг о друге самые приятные воспоминания.
Последние мои слова как-то подействовали на Вику, и она крепче прижалась ко мне, пряча мокрое лицо в моей груди.
– Ты приедешь еще сюда, только не обманывай меня.
– Да, когда-нибудь, – вспомнив Анжелу, сказал я и погладил Вике голову.
Язвительная Лена прошествовала мимо нас, в прозрачном пакете она несла крупные сливы; оступившись на камне, она мимолетно взглянула вниз на каблук. Ее ресницы властно взлетели вверх, и, вытянув губы, она весело послала мне свой поцелуй.
– Красивые ноги у твоей соблазнительницы, и отчего она так вся сияет, – с грустью в голосе, сказала Вика.
– Не волнуйся, скоро моим соседом будет этот единственный дуб, – хлопнув ладонью по стволу, сказал я.