Страница 2 из 16
Веселье продолжалось до утра.
Утром, подводники, закопчённые костром, уставшие но счастливые, радостные, словно малые детишки, всей гурьбой, брели по дороге в посёлок за механиком, который шёл впереди и нёс в руке зажжённую керосиновую лампу, словно олимпиец факел. А навстречу весёлой толпе уже шли на службу подводники флотилии – кто на подъём флага, а кто в свой штаб, они с пониманием оглядывались в след и от души улыбались своим коллегам, помятым и неуверенно переставляющим ноги…
А поход офицеров – представителей экипажа в местную баню…
Мысль устроить банный день и сбор в бане пришла Валентину неожиданно, одним из вечеров, после окончания рабочего дня. Он поделился идеей с командиром БЧ-5, а тот дал команду: «Офицерам, после подведения итогов командиром, убыть в местную баню!». Валентин, взяв ключи от здания бани у жены, Нины была в то время начальником БПК (банно-прачечного комбината) посёлка. Механик, прихватив с собой канистру с «шилом», а помощник командира боцманскую кису – мешок с консервами, в сопровождении основного состава офицеров экипажа поздно вечером «оккупировали» помещение мужского отделения БПК.
Парились до утра, с тостами, громкими беседами, с песнями…
Уже потом, на очередной партийной конференции флотилии прозвучало: «Командир БЧ-5 экипажа подводной лодки «К-389» капитан 2 ранга Принь, организовал ночью в местной бане «пьянку» с подчинёнными, грубо нарушая общественный порядок и ночную тишину посёлка подводников. Позор таким коммунистам!»
Многие присутствовавшие тихонько, не заметно хмыкали и улыбались, поглядывая в сторону делегатов конференции подводного ракетоносца «К-389»…
Эх, механик, наш Игорь Никитович, для нас, Вы, были как отец, Вы нас воспитывали, оберегали и учили, проявляя отеческую заботу, и мы были за Вами, как за каменной стеной… увидимся ли мы ещё!?…
Свидимся ли… дорогие мои друзья – подводники, с которыми не один год неслись вахты, месяцами находясь в океане, обслуживая автоматику электроэнергетической системы корабля, а затем и всего электро-технического оборудования подводного ракетоносца…
Мысли, мысли…
Последняя «автономка» началась в июне. Через несколько дней после ухода экипажа в дальний поход, в посёлке подводников начался несусветный переполох, свалилось огромное горе – утонула атомная подводная лодка. Слухи о катастрофе атомохода распространились молниеносно. «Кто погиб? Сколько погибло подводников?», никто, толком, не знал. Среди жён моряков-подводников началась паника. Экипаж Харина (подводники называли экипажи атомоходов по фамилии командира корабля), а может и не они?…
Тогда, не было точно известно, какая именно подводная лодка утонула. Ведь когда подводная лодка уходила в дальний поход – на боевую службу, из соображения скрытности, из базы выходила в океан ещё одна субмарина. Они вместе, обе, шли в точку погружения в нескольких кабельтовых друг от друга, а после погружения, под водой, кто куда – «расходятся как в море корабли». Вот та – АПЛ «К-429», вторая, которая тогда сопровождала АПЛ «К-389»– Харина, идущую на боевую службу, должна была вернуться назад, в базу. Не вернулась… Но, какая всё-таки лодка потерпела катастрофу многие не знали?…
Нина очень переживала, не находила себе места, и лишь только через несколько тяжёлых дней и бессонных ночей, смогла узнать от Василия, мужа своей подруги Гали Коренной, что утонула лодка не Валентина.
– Жив твой подводник, жив! – убеждали её друзья.
А тут ещё, неожиданно пришла горькая весть – у Нины умер отец… Нина с детьми, не дожидаясь мужа из дальнего похода, вынуждена была улететь на родину, на похороны, и уже там она и осталась ждать приезда Валентина чтобы, потом, с ним вместе продолжить путь к новому месту его службы…
Валентин посмотрел в иллюминатор самолёта, облака ушли вниз, земли не видно. Самолёт, набрав высоту, летел под монотонный звук моторов…
«Как там мои родные!?» – в очередной раз подумал Валентин, откинувшись в удобном кресле самолёта.
Закрыв глаза, снова углубился в раздумья…
Как быстро бежит время, пролетают дни, месяцы, годы… как будто всё это было совсем недавно…
Вспомнилось детство… начало военно-морского пути…
1
Военкомат. Призывная комиссия. Вопрос, на который всем призывникам необходимо ответить строгому дяде в военной форме:
– Ну, и где бы Вы хотели служить? В каких войсках?
Да, вопрос интересный, но на него, у призывника Валентина Маличенко давным-давно созрел ответ.
– Хочу служить на флоте!
В разговоре с ребятами-одногодками этот вопрос поднимался не раз, где служить и в каких войсках. Совсем недавно срок срочной службы был сокращен на год. На флоте вместо четырех – три, в других войсках – два. Некоторые ребята даже насмехались: «Лучше – два! Пролетели, и не заметил!». Но Валентину уж очень хотелось на флот. Да, три не два, не беда! Флот- это сила, порядок. А форма!… Моряки отличались небывалой смелостью, отвагой, а их служба – с дальними океанскими походами, трудностями, крепкой флотской дружбой и взаимовыручкой – романтика! Многие художественные фильмы о моряках, особенно на военную тему, были подтверждением этому…
Служивые в роду были. Брат деда Валентина служил в царской гвардии. Отец вернулся с войны танкистом, горел в танке. Расписались они с мамой в 49-ом году. Часто вспоминал военные годы. Отец много пил, что и привело, кстати, к разводу с матерью. А вот флотских в семье не было.
Жили они вдвоем с матерью. Мама как-то сказала:
– Сынок, вышел указ, что если ты у матери один и она пенсионерка, служить тебя не возьмут. А если женишься, тогда заберут служить. Поэтому учись и не спеши жениться.
– Нет, мама, я хочу стать моряком! И им стану!
Парню нравилась флотская служба, и Валентин с детства мечтал стать моряком.
Попытка поступить на базе восьми классов в «мореходку» провалилась из-за какой-то, недостающей справки. И хотя Валентин уже учился в техникуме, желание стать моряком всё равно росло. Постоянно преследовала мысль: «Вот окончу техникум, буду поступать в «вышку», так называли ребята высшее морское училище, все равно стану моряком!…
Шел 1967 год. Позади первый курс техникума, и Валентин понимал, что необходимо учиться, время это диктовало – без образования, ты просто никто! Мама говорила:
– Сынок, учись! Знаю по себе как тяжело без должного образования. Учись, пока я жива!
Трудное детство без отца, мать постоянно на работе и вся в заботах.
Помнятся и наставления любимого дедушки. Посадит он к себе на колени и говорит:
– Внучек, учись! Время сейчас такое, что без знаний ты никуда!
Дедушка остался в памяти: высокий, мощный, с большими усами, строгий, но очень добрый. Особенно запомнились его широко открытые, голубые глаза.
Валентину было всего пять, с небольшим. Он хорошо запомнил тот 1956 год, ту зиму, тот холодный январь. Мама на работе (пять суток работает в 50 км от дома, там и живет, затем пять – дома). Жили в небольшом украинском городке районного значения, в новом доме, который построили своими руками, несмотря на трудные времена, собирая копейку к копейке, экономя на всем. Мама третий день была на работе. Хозяйничали в доме вместе с дедушкой. Как то вечером деду стало очень плохо, он корчился от боли в области живота, согнувшись, ойкая и причитая. Валя забился в угол большой железной кровати, так и уснул. Ночью в доме стало очень холодно. Мороз через неплотно закрытые двери пробирался под одеяло. Как ни прижимался он к уже холодному телу деда, теплее не было. Дедушка лежал рядом, навзничь, с открытыми стеклянно – голубыми глазами. Утреннюю тишину разорвал голос соседки – старухи:
– Елисеевич! Почему у тебя дверь нараспашку и печку не топишь?
– Дедушка умер! – всхлипывая, высунув голову из-под одеяла и вытирая слезы, промямлил малыш…
Не стало любимого дедушки, а его взгляд с фотографии, висевшей над той кроватью, ещё долго преследовал внука. Жаль, рано, очень рано он ушел в мир иной.