Страница 7 из 91
– Ага. У папы две жены, это обычай такой. Мама осталась дома, а здесь – тетка Фрося. Она старшая и грымза грымзой. Когда мы на Версале жили, она так с пиратами лаялась!
Версаль!
Вельку словно кто под бок толкнул. Слова «Версаль», «корпус», «асуры», а также дурацкое обращение «команидор» связывались воедино. И связывала их одна история в Велькином прошлом, история, о которой он очень не любил вспоминать: уж больно жутенькой та была.
– А что ты сейчас читаешь? – поинтересовался он.
– «Триста реинкарнаций».
– Да? Я тоже!
Подростки переглянулись.
– А ты дошел до Авенира и Элоизы? – Видя непонимающие Велькины глаза, Тая объяснила: – Они на Земле жили, в столице доминиона. У них была любовь, только невзаимная. Элоиза тайком вздыхала, вздыхала, а потом умерла. И в следующей жизни стала кинкаром.
– М-да-а… – Книжку Велька читал раза три, но такой истории хоть убей не помнил. – А дальше?
Тая замялась:
– А дальше там бред какой-то… Авенир узнал, что Элоиза его любила, воспылал к ней страстью и бросился искать. И нашел. А потом они жили долго и счастливо.
– Человек с кинкаром? – уточнил Велька.
– Н-ну…
Девочка хихикнула и отвела взгляд. И вдруг Велька понял… нет, не понял – почувствовал, что на самом деле все не так. Что Та на самом деле верит этой истории. Может, даже в подушку из-за нее плакала. И тоже мечтает о чем-то подобном.
Он представил вместо Та кинкара. Металлическое лицо, глина, торчащие импланты… Бр-р-р! «Интересно, – подумал он, – мог бы я, как Авенир, искать девчонку на Кинкаране? Это ж как влюбиться надо!»
Вслух же сказал:
– Покажи мне эту главку, а?
Тая недоверчиво глянула на него, но книжку достала. В правом верхнем углу пульсировало розовое сердечко. Ну ясно… Гламур-версия. Каждая книга выпускается в разных форматах, чтобы даже дурак понял. «Войну и мир» вообще выпустили в ста сорока версиях. Любовный, историко-бытовой, историко-военный, философский, сволоцкои, для домохозяек, для программистов, опа-кисовый. Велька читал или научные версии книг, или приключенческие. И историю эту он вдруг вспомнил. Только Авенира звали полковником Вень Иром, а Элоизу – капитаном Елизаветой Суровиной. Естественно, любви никакой не было. Капитан Суровина переродилась в Кинкарране со шпионской миссией: чтобы предотвратить крупную диверсию на земных верфях. И предотвратила. Ее еще потом орденом посмертно наградили.
В этот миг что-то в Вельке неуловимо изменилось. Раньше он презирал тех, кто читает гламур-версии книг. А теперь… мудрее стал, что ли?.. Просто девчонки, они и есть девчонки. Они другие.
– Стой! – Девочка придержала Вельку за плечо. – Вон они у корабля, кататься собираются.
Юнги столпились на пристани, изучая расписание. «Игуана» только что отошла, и пенный след бушевал за ее хвостом, словно молочный коктейль в миксере. Не повезло беднягам… Теперь час ждать, пока вернется.
– Вот и ладушки. – Тая потерла руки, словно это она так ловко увела «Игуану» из-под носа юнг. – Смотри, вон они в «Бар-арба-банан» потянулись.
– Нам за ними?
– Зачем? – Тая недоуменно вскинула брови. (Вельке подумалось, что речная вода нет, а вот океанская бывает под цвет Тайкиных глаз – изумрудная с золотыми блестками.) – Мы, – с расстановкой объявила девочка, – засядем в «Снежной королеве». Как белые люди.
И они отправились в «Снежную королеву» – огромный ледовый грот, парящий над рекой. Дешевенький «Бар-арба-банан» отсюда был виден как на ладони.
Ледяные (на самом деле пластиковые) стены кафешки дышали прохладой. За окном лениво била волной Таня; ветер лохматил поверхность реки барашками, и на потолке чаячьими крыльями качались блики.
Велька наконец перевел дух.
– Столик на балконе, – деловито указала Та. – Нам туда. Призовую команду на борт! Во что бы то ни стало!
И помчалась его занимать. Ей бы нипочем не успеть: наперерез рысил носатый франт в спортивном пиджаке с лейблом «Дуня». Но Велька опрокинул столик, и робот-официант, моддированный под белого медведя, ринулся его поднимать. Как раз на пути франта. Подружка его чуть от злости не лопнула. Ну и поделом, фифа белобрысая! Велька ей даже язык показал. Не из вредности, так. Пусть проигрывать учится.
– Что будете заказывать? – спросил официант.
Тая покачала головой:
– Мы сперва посмотрим, ладно?
– О да, конечно! Вот ваши меню. Чувствуйте себя как дома в царстве Снежной королевы. – Медведь церемонно поклонился. – Только столики не ломайте.
Вельке показалось, что он чуть-чуть улыбнулся. Наверное, показалось: у роботов ведь не бывает чувства юмора. Тая чинно взяла книжицу, а Велька взгромоздил локти на столешницу. Во все стороны побежали изморозные узоры.
– Ух ты! – восхитился он. – Что это?!
– А? – Девочка на мгновение оторвалась от меню. – Где? А, это… Смотри.
Она пальцем быстро что-то написала на столешнице. Среди ледяных перьев и цветов возникло слово «Велька». Оно держалось только миг, а потом погасло.
– Теперь ты.
Велька попробовал написать «Тая», но «я» так и не проявилось. И в самом деле «Та»…
– Это специально сделано. Вроде официантов-медведей и ледовых люстр. Слова «таять», «жара», «тепло» – под запретом. А если напишешь «вечность», вообще можешь что угодно заказывать бесплатно.
Велька попробовал. Действительно никак, а жаль. Денег у Вельки оставалось кот наплакал. Отпускных воспитанникам выдали достаточно, однако мальчишки, сговорившись, все отдали Юрке Лозовскому. Парень отправлялся домой, на Пандору. А Пандора – место страшное, бывший лепрозорий. Там и каторга, и тюрьма… Он рассчитывал по пути бежать, чтобы устроиться где-нибудь работать: на руднике или на океанской ферме. Но на это требовались деньги.
– Вель, а ты чего сидишь? Заказывай!
– Так. Не хочется что-то…
Та сразу поняла:
– Вель, ты не думай!.. Смотри, – она помахала в воздухе карточкой, – это прэтовские деньги.
– Прэтовские?
Девочка огляделась: не подслушивает ли кто? Поманила Вельку пальцем:
– Мы позавчера Белую Тару вызвали, – шепотом сообщила она. – Я и еще несколько ребят. Только никому, да?..
– Тару? Ну даешь! Я бы в жизни не решился.
…О Белой Таре знали все. О ней ходили легенды. Рассказывали, будто жила она четыреста лет назад на Тибете-3. Вранье, наверное… в системе Тибета ни одной пригодной к жизни планеты. Но это сейчас, а тогда, может, и были. Там-то, в своей лаборатории, Тара и открыла переселение душ. И реинкарнатор построила – это машина такая, чтобы управлять перерождением.
После смерти человека его матрица сознания отрывается и летит искать новое тело. При этом она на сорок дней попадает в реинкарнатор. Если ничего не делать, то она отправится дальше, и человек родится обычным путем. Свою предыдущую жизнь он забудет.
Но можно подселить матрицу в клонированную клетку и вырастить из нее младенца. Он будет расти и развиваться как обычный ребенок. В шестнадцать лет ему можно будет пробудить память предыдущей жизни. А можно и не пробуждать – пусть живет как жил.
И вот после постройки реинкарнатора начались чудеса. Едва он заработал, возле некоторых звезд открылись дыры в чужую реальность. Так, например, возле Лувра появился проход во вселенную асуров. Теорию переселения душ пришлось пересматривать. Оказалось, что человек после смерти может родиться кем угодно: дивом, прэта, асуром или кинкаром. Ну и человеком, конечно. Мы перестали быть одиноки во вселенной.
Люди тяжело восприняли появление чужаков. Чтобы спасти Белую Тару от религиозных фанатиков, император спрятал ее в потайном месте. Реинкарнатор уничтожили, но проходы в чужие доминионы не закрылись, так что машину пришлось восстановить.
А потом Белая Тара исчезла. Говорят, она решила не рождаться вновь – ни человеком, ни кем-нибудь еще. Капитаны дальней разведки рассказывают истории о том, как встречали Белую Тару и та спасла им жизнь. А если Белую Тару вызвать, она может предсказать судьбу. Только это запрещено. Да и страшно же знать, что случится потом.