Соучастие постфактум

– И вы не хотите вернуться? – настаивал Ли.

– С чего бы, если люди здесь так милы со мной? С тех пор, как мы с Аделой познакомились, я нахожу все новых и новых друзей, так что я вполне счастлива здесь.

Позднее, по пути в ратушу, они с Денхэмом шли позади помолвленной пары, и Маргерит мягко взяла спутника за руку.

– Откуда это молчание и подавленность? – спросила она. – Сегодня вы не похожи на себя. Что случилось?

– Разве вы не слышали о том, что произошло на дознании?

– Нет. Я живу в маленьком домике с единственной служанкой, и меня не интересуют местные сплетни.

– Вы знаете, что прошлой ночью Картер был убит?

– Думаю, что в Вестингборо нет никого, кто не слышал бы об этом. Но какое это имеет отношение к вашей подавленности? Вы ведь не дружили с ним?

– Нет, не дружил, но прошлой ночью я был у него на ужине. Лучше бы я никогда не получал этого приглашения. А теперь создается впечатление, что я должен был увидеть человека, который совершил убийство, но поскольку я настаиваю, что по дороге домой я никого не видел, это скажется против меня.

– Что за человек совершил убийство?

– Говорят, это был юноша в бриджах и сапогах для верховой езды, он шел по Маркет-стрит к Мэггс-лейн вскоре после того, как я уехал от Картера вместе с остальными его гостями. Юноша со свертком под мышкой, но по дороге домой я не видел никого такого, так я им и сказал. И теперь я чувствую себя подозреваемым. Но вы ведь не подозреваете меня, не так ли? Если да, то это совсем плохо.

– Не бойтесь, – мягко ответила девушка.

Как и предсказывала Адела, за пять минут они дошли до ратуши, где подтвердились опасения Денхэма относительно того, как его встретят. Обычно старая миссис Хэддон радостно приветствовала его (у нее было три незамужних дочери), но теперь она с деланным интересом погрузилась в изучение программки, едва заметив появление Денхэма со спутниками. Всегда дружелюбный майор Фенвик на этот раз сидел, уставившись прямо перед собой. Большинство относилось к Денхэму так же, как и эти двое. Допрос коронера создал впечатление, будто Денхэм что-то знает, и скрывает от публики. Конечно, были и люди, которые кивали и улыбались Денхэму, но в их приветствиях он видел то ли сострадание, то ли любопытство, и это жалило его больнее, нежели явные нападки.

– Мистер Денхэм, – шепнула Маргерит, – еще секундочку не садитесь. Это может ничего не значить, но я хочу сделать это.

Он обернулся к ней, и аудитория на сиденьях позади него смогла увидеть его профиль. Пока Денхэм стоял, Маргерит снова положила ладонь на его руку.

– Теперь можете сесть, – улыбнулась она ему.

– Ну и ну! – сказал себе майор Фенвик, – это было галантно, и мне стало стыдно за себя.

Миссис Хэддон могла бы заскрежетать зубами, если бы они у нее не были вставными. Немногие из присутствовавших в ратуше не смогли понять значение поступка Маргерит: он заявлял о ее вере в Денхэма и ее презрении к их тайным подозрениям. А поскольку Маргерит Уэст считалась самой красивой девушкой в Вестингборо и до сих пор никак не выделяла Хью Денхэма из толпы своих поклонников, этот публичный жест вызвал у многих мужчин желание оказаться на месте Денхэма, и теперь они задавались вопросом: а не осудили ли они его преждевременно и несправедливо?

Сам Денхэм сиял от счастья.

– Теперь мне все равно, кто и о чем думает, – шепнул он спутнице.

Они сидели на концерте и воздавали музыкантам аплодисментами, хотя Денхэм вряд ли понимал, играют ли сестры Карсон Шумана, Шопена, Сузу или Эла Джолсона. Денхэм был осчастливлен, и пережитое ранее испытание превратилось для него в нечто далекое и незначительное. Маргерит не стала бы столь открыто заявлять о своей вере в него, если бы он для нее ничего не значил, а сам Денхэм более всего на свете хотел добиться ее любви, но до сих пор не говорил с ней об этом.

После концерта он вышел с Маргерит в туманную мглу ночи. Два или три человека остановились, чтобы пожать ему руку – вероятно, на них повлияло то, как Маргерит проявила свою уверенность в Денхэме, ибо это были люди примерно ее возраста. Из-за этих задержек пара сильно отстала от Аделы и Ли. Денхэм взял Маргерит за руку.

– Нам нет нужды догонять их, – заметил он.

– Как хочешь, – ответила девушка.

Но оказалось, что ушедшая вперед пара ждала их на перекрестке Маркет-стрит и Лондон-роуд, и Денхэм что-то пробурчал насчет бестактности Аделы. У нее был собственный кавалер, так почему же она не понимала, что Хью сейчас не нужен никто, кроме Маргерит?

– Маргерит, я хотела спросить тебя, не зайдешь ли на минуту-другую? – спросила Адела.

– Дорогая, спасибо, но, я думаю, нет, – ответила Маргерит. – Мы можем увидеться завтра днем?

– Конечно! Приходи на чай, и тогда мы сможем спокойно обсудить сегодняшний концерт. Доброй ночи, дорогая.

И она ушла вместе с Ли. Дойдя до конца Треерн-роуд, Адела обернулась и увидела, что вторая пара осталась за пределами слышимости.

– Боб, если бы я была мужчиной, я бы опасалась ее, – заметила она. – Временами она так ужасно прелестна.

– Дорогая, я тебя не понимаю, – ответил Ли.

– Я имею в виду… Ох, хорошо! Возможно, для него это самое лучшее. То есть если она и впрямь хочет заполучить его. После того, как мы поженимся, я уже не буду присматривать за его домом и стоять между ним и полчищем потенциальных жен, так что если Маргерит действительно позаботится о нем, то это принесет ему счастье.

– Но кто она? То есть откуда?

– Маргерит Уэст – дочь англичанина и итальянки, вот и все, что я о ней знаю, да и все знают не больше моего. На удивление обаятельна, но мне нет нужды говорить тебе об этом – за два года с тех пор, как она приехала сюда, она побывала всюду. Дружбу женщин она завоевывает так же легко, как и мужчин.

– Приехала из Италии, так? – задумчиво переспросил Ли.

– Из Таормины, это на Сицилии. У нее там была вилла, и на ней останавливались Харрисоны, и миссис Харрисон пригласила ее к ним, когда та приедет в Англию. Тогда продавался домик на Пэнлин-авеню. Маргерит купила его и переехала в него после двухнедельного пребывания в гостях у Харрисонов. Конечно, она познакомилась с их друзьями, начав с них. И она украла мою кухарку – так я с ней и познакомилась. Я была так благодарна.

– За кражу кухарки? – удивился Ли.

– Я боялась, что должна выплачивать ей пенсию или вроде того. Ну, знаешь старую миссис Пеннифезер. Она работала у нас с тех пор, когда я была ребенком. Она больше не делала того, чего я от нее хотела, стала плохо соображать, оглохла и вообще – доставляла много проблем. Затем она увидела возможность перейти к Маргерит и воспользовалась ей – это удобное для нее место. Маленький дом, угождать нужно только одной хозяйке… судя по тому, что Маргерит рассказывала мне, ей там хорошо живется. Если в доме нет мужчин, то работы меньше в три раза.

– По части домашних хлопот?

– Женщины не ходят в грязных туфлях по гостиной и не пачкают мебель масляными банками и гаечными ключами. Бедняжка миссис Пеннифезер чуть не плакала над небрежностью Хью. Понимаешь, у нас всего двое слуг, так что она была довольно загружена прочими делами помимо готовки.

– Ты рассказала мне все, что знаешь о мисс Уэст?

– Все, что я знаю? О чем ты, Боб?

– Ну, если о ней известно лишь то, что когда-то у нее была вилла в Таормине, то жители Вестингборо выдали ей больший кредит доверия, чем обычно.

– Финансово она, очевидно, ни от кого не зависит, во всех отношениях она приятна, да и Харрисоны повлияли. Поскольку она гостила у них, и они вступались за нее, у Вестингборо не появлялось ни вопросов, ни сомнений.

– Странно, – заметил Ли. – Я бы сказал – чертовски странно.

– Но почему?

– Странно, что такой старый хрыч, как Харрисон, да его старуха-жена столь влиятельны в здешнем обществе лишь потому, что у них есть усадьба.

– Миссис Харрисон довольно мила, если познакомиться с ней поближе, – сурово ответила Адела, остановившись у входа в свой дом и оглянувшись на дорогу. – Боб, – добавила она каким-то другим тоном, – они еще не дошли даже до угла.