Я тебя верну

Он стал моей первой любовью.

Утверждал, что тоже влюбился, а потом женился на другой.

Я честно хотела сообщить о беременности, но он был увлечен женой и не захотел слушать.

Следующие три года изменили меня кардинально. От восемнадцатилетней веселой девчонки практически ничего не осталось.

Теперь я студентка престижного вуза и мама замечательной голубоглазой девочки.

А еще я абсолютно уверена, что у нас с ним нет и не может быть общего будущего.

Даже если у него на этот счет иное мнение.

Глава 1

Всё вымышлено. Любые совпадения случайны. 

— Посмотришь, как я выгляжу? — спрашиваю шепотом, украдкой заглянув в кухню.

Варя, моя сестра и по совместительству самый близкий человек, отрывает глаза от телефона и машет заходить.

— Сейчас, секунду, — просит она, печатая.

У Вари свое небольшое ателье, она теперь жутко занятая швея. Поэтому я терпеливо жду целых десять секунд, стоя в черном брючном костюме и рассматривая идеально чистую кухню.

Наконец, сестра откладывает сотовый и встает.

— Покрутись-ка!

Я делаю эффектный поворот вокруг оси и приседаю в реверансе.

— Где моя сестра? Откуда взялась эта шикарная, неотразимая, но при этом до жути строгая профессорша? — ахает Варя, и я хохочу! — Тихо! Тс-с! — шикает она следом.

Тут же испуганно зажимаю рот ладонью и застываю. Мы прислушиваемся — слава богу, тишина! Дети не проснулись.

Мы с сестрой совершенно разные, но одинаково безалаберные, как раньше часто повторяла наша мама. Мне скоро двадцать два, Варе — двадцать четыре, при этом мы обе матери-одиночки. Так сложилось, мы этого не планировали. Девушки — слабые и нежные создания, не спорю. Но только если дело не касается детей. Ради своих детей мы пойдем на что угодно. Свернем горы. Совершим невозможное!

Да, не так мы в детстве видели свое будущее. Но что случилось, то случилось. Главное, что мы не сдались и теперь вполне счастливы.

— Эта выставка очень важна, — торопливо говорю я вполголоса. — Волнуюсь. Впервые выступаю от университета. Мандраж. Аж подташнивает. — Ты прекрасно выглядишь. Может быть, только... я бы распустила волосы. Когда ты их зачесываешь в тугую шишку на затылке, выглядишь старше своих лет.

— Так и задумано, — киваю я. — Рано об этом говорить, но, возможно, меня заметят. Нужно подыскивать, где буду проходить летнюю практику. Вдруг возьму пару контактов?

— Лёша ведь обещал помочь, — напоминает Варя.

— Не хочу работать на семью Лёши. Кроме того, у них строительный бизнес, а я хочу попробовать себя по специальности.

Быстро, почти залпом выпиваю кофе с молоком. Прощаюсь с сестрой и, накинув пальто, спешу на остановку. Пока еду в автобусе, снова и снова прокручиваю в голове свою речь.

«Всего пятнадцать минут позора, не стоит так нервничать», — часто шутит Лёша надо мной. Я улыбаюсь, вспоминая его слова.

Позора... Хотелось бы, конечно, не опозориться. Тем более на выставке будет присутствовать заведующий кафедрой, а возможно, и наш декан.

Мой папа давно умер, не оставив никакого наследства. Мама кое-как себя обеспечивает. Помощи ждать неоткуда, поэтому хватаюсь за любую возможность засветиться и произвести приятное впечатление. Как профессионал, разумеется.

На сотовый приходит сообщение от Лёши. Я снимаю блокировку с экрана, но открывать приложение не спешу. Мешкаю, вновь залюбовавшись дочкой. Всегда так делаю. По тысяче раз в день пересматриваю ее фотографии, клянусь! Удержаться просто невозможно. Конкретно этот снимок сделан Лёшей в конце лета, в парке. В тот солнечный теплый день я решилась познакомить своего молодого человека со своим сокровищем.

Мы с Мирой обнимаемся на фоне фонтана. У дочки длинные светлые волосы, светло-голубые, сверкающие восторгом глаза, яркое желтое платьице... Моя дочь — настоящая красавица!

«Я опоздаю чуток, нужно отцу помочь. Прости» — пришло от Лёши.

Поджимаю губы. Прежняя Марина обиделась бы, но нынешняя — мудрая, готовая войти в положение и пойти на компромисс.

«Конечно. Приезжай, как сможешь», — быстро набираю и нажимаю «отправить».

Эта аграрная выставка — одна из самых крупных за весь прошлый год, народу со всей страны собралось — тьма тьмущая! Я приезжаю одной из первых, к восьми, но уже в начале десятого вижу, что яблоку некуда упасть.

Стою у нашего стенда, болтаю с коллегами. Выпила почти литр воды. Дважды сбегала в дамскую комнату и поправила волосы.

— Всё будет хорошо, Марин, ты справишься, — поддерживает меня Настя. Мы обе работаем в деканате и неплохо ладим.

В ответ киваю.

— Жаль, Лёша опаздывает. Когда он рядом, спокойнее. Его пофигистическое отношение ко всему на свете — мой спасательный круг.

— Может быть, он успеет?

— Надеюсь.

— Марин, десять минут, — напоминают мне степень готовности.

Я показываю большой палец, вновь беззвучно повторяя название своего доклада:

— Государственное обеспечение в области регулирования экологической безопасности...

Фух! Снимаю блокировку на сотовом и смотрю на дочку. Улыбаюсь. Мира достойна лучшей мамы. Примера пусть не для подражания, но хотя бы положительного. У Миры должно быть ощущение, что у взрослых всё под контролем, лишь в этом случае у нее будет хорошее детство. Она должна быть уверена, что мама рядом и всегда поможет. Всегда-всегда. Что бы ни случилось! Моя дочь будет знать, что к маме можно прийти по любому вопросу. Что мама не бросит, поймет и примет любой. И что мамой можно гордиться.

Тогда дочка никогда не совершит моих ошибок. Никогда не попадет в беду. А если и попадет, то будет знать, что делать. Отчаяние никогда не дотронется до нее своими мерзкими щупальцами, я буду стоять на защите. Я не дам!

А еще, если Мира однажды влюбится, да так, что ни есть, ни пить без него не сможет. Да к тому же взаимно... Она обязательно своего не упустит. Будет достаточно мудрой, чтобы выбирать себя и свое счастье снова и снова. А если Мира будет счастлива, то я-то тем более! Мне большего не нужно.

Вдох-выдох.

— Марин, ты следующая, — командует администратор.

Я подхожу к сцене и мягко улыбаюсь. Внутри приятное спокойствие и штиль. Я выгляжу строго и опрятно. Знаю, о чем буду рассказывать. Всё получится.

Поднимаюсь на сцену, подхожу к кафедре и начинаю говорить в микрофон:

— Добрый вечер. Меня зовут Марина Кузнецова, я представляю Технический университет, агропромышленный факультет. Тема моего доклада...

Говорю и сама упиваюсь тем, как звучит голос. Чувствую десятки заинтересованных взглядов и ощущаю себя значимой.

Меня снимают на камеру. Я держу спину прямо, машинально ищу в толпе Лёшу. Надежда, что он успеет, по-прежнему теплится. Если нет, и так справлюсь, конечно. Я люблю его, но могу и сама. Честно-честно.

— Государственное регулирование... — начинаю бойко, шаря глазами по лицам гостей выставки.

А потом вдруг сбиваюсь и замолкаю.

Сначала кажется, что ошиблась. Что это снова призрак, мираж. Что я каким-то образом себе нафантазировала то, чего нет. Как раньше. Так делала прежняя, напуганная и растерянная восемнадцатилетняя Марина, сжимающая результаты узи.

Я представляла, что Данил на меня смотрит. Что он рядом, что выбрал меня. И тогда дышала.

Тогда жила.

Делаю вдох-выдох. В самом конце толпы, чуть поодаль от слушателей, стоит мужчина. Один. В строгом костюме, белоснежной рубашке. Аккуратная стрижка, мужественные черты лица. И прямой требовательный взгляд.

Обращенный в мою сторону. Бизнесмен Данил Миронов, один из самых состоятельных и влиятельных предпринимателей края среди тех, кому нет тридцати, — именно так гласило название статьи, что попалась мне на глаза прошлой зимой, — тоже решил посетить выставку. Впервые за два года.