Страница 91 из 100
— Надо уходить, — Алия потянула меня за собой.
Переступая ногами, я брел следом, пока весь отряд не перешел на бег. Каменный потолок ходил ходуном, отдельные глыбы уже падали вниз, поднимая облака пыли.
— Живей!
Мы неслись по коридорам, сзади догонял грохот разрушающегося зала. Подземелья наполнялись пылью, вслед за ней скользили змейки высвободившейся энергии и за ним шли новые взрывы. Собранная для ритуала сила, как туман расползалась по коридорам, неся с собой разрушения.
— Еще немного!
Мы успели в последний момент. Все, до последнего человека. Выбежали из-под скалистого навеса, когда он с гулом обрушился вниз, запечатывая центральный вход Гроссхолла.
Я рухнул на землю, жадно дыша. Грудь тяжело вздымалась, легкие с хрипом выпускали воздух.
— Неплохой забег с препятствиями, надо будет при случае повторить, — сказал, со стоном переворачиваясь на спину.
И увидел Хагрима, грустно рассматривающего заваленный вход, откуда вырывалось облако пыли.
— А говорили не все завалит, — сказал он, явно вспоминая об оставленных трофеях.
Я развел руками.
— Ну извини, — хотелось рассмеяться, настолько печальным выглядел обычно суровый южанин-наемник.
Вытерев левой рукой пот с лица и не обращая внимания на сажу, оставляющую разводы на коже, я приподнялся.
Подведем небольшие итоги. Книга Судеб не найдена. Это минус. Лезть в реку времени не пришлось. Это плюс. Считай вышел по нулям.
Зато ритуал остановили. Бога опять же прикончили. Это два жирных плюса в копилку.
— Живые! — к нам подбежала Винара. Внутрь с нами рыжая не пошла, оставшись прикрывать тылы и помогать выбегающим пленникам.
— Живые, — кивнул я и тяжело начал подниматься.
Замер, внимательно глядя на ведьму. Что-то с ней было не так.
— Разглядел все-таки, — вздохнула Винара. — А все железяка эта, чует она нас, проклятая, — Она кивнула на Меч Шахода, продолжавшего находится в моей ладони. Только сейчас я понял, что не выпускал его из рук за все время бега.
Фигура длинноногой грудастой красотки задрожала и начала оплывать, меняясь на глазах. Голова подернулось дымкой, сквозь нее проступили черты совершенно другого лица…