Страница 5 из 219
Но когда они достигли пятого этажа, он подмигнул ей и пошел дальше. Три, еще четыре полета. Она молча следовала за ним. На верхнем этаже они нашли дверь. Она открылась достаточно легко, чтобы перед ними открылся сияющий городской пейзаж. Каньоны между зданиями струились светом и звуком. В синей темноте вокруг Элли и Джона висели освещенные окна людей в комнатах. Музей их живой жизни. Золотые квадраты и прямоугольники.
-О, - воскликнула она, - не вероятно - это лучше, чем Изумрудный город! Но где же океан? Можем ли мы это увидеть? Они решили, в каком направлении смотреть. В эту позднюю ночь не было ничего, кроме темноты.
-Это пустое место без огней, - сказал отец, - Он должен быть там, хотя вы его не видите.
-Некоторые говорят так о... других местах, - ответила она, но не резко, - Что там за океаном?
- Страна японцев и китайцев. Целое общество из них, все они говорят в той песенной манере, которая свойственна им.
- И океан, - Она с трудом вынесла это, - На что это похоже?
-Я его еще не видел, но завтра мы можем вернуться сюда.
В ту ночь, когда ей наконец удалось заснуть, она заблудилась в хриплых когтях снов, которые никак не могли заявить о себе. С одной стороны от нее щебетал сверчок, и отец хрипел в согласии.
Когда первый свет ослабил черноту неба, но задолго до рассвета Тотошка начал скулить.
-Тише, мэм плохо себя чувствует после долгой поездки, - прошептала Элли, но Тото нужно было выйти на улицу. Элли сгорбилась в своей одежде, схватила клетку для крикета и вышла из комнаты, оставив дверь приоткрытой, чтобы она могла вернуться, не мешая своим родителям.
Вскоре Тото нашел свалку, на которой он мог сделать свои дела. Элли повернула голову. Многие огни сейчас были приглушены, но на улице царила странная тревога, словно декорации сцены, на которой вот-вот начнется спектакль. Уголь ночи превратился в более дымный оттенок, все еще темный, но каким-то образом более прозрачный.
-Да ладно, у нас будет много неприятностей, если они найдут нас на улице в одиночестве, - сказала Элли, - Пойдем наверх.
В вестибюле она увидела лифтера, спящего в кресле для отдыха, склонив голову набок. В этой забавной куртке с завышенной талией он был похож на летающую обезьяну. Как они могли позволить себе это, бедные папа и мэм, жители прерий Канзаса? Так боятся за нее. Так нетерпеливы к приемлемому будущему. Она того не стоит.
Она вошла в клетку и захлопнула дверь. Дверь была изрезана, как связанные ножницы, как нити на старом фартуке, если вычистить ее слишком сильно щелоком. Связанный сам с собой, но просторный. Она взяла медную ручку и повернула ее на пол-оборота, и пол начал подниматься, а внутри оказались Элли, Тото и сверчок. Она почти взвизгнула, но знала, что малейший звук может разбудить лифтера, и, вероятно, она рисковала попасть в тюрьму за то, что одна решила покататься на лифте.
Перфорированная комната проплыла мимо пятого этажа до девятого, ведущего на крышу. Она вспомнила. На цыпочках она выбралась из кабины лифта и протолкнулась через дверь в лучезарный рассвет над океаном.
За те несколько мгновений, когда она поднималась в лифте, небо стало намного ярче. Эффект был не таким дымным, более перламутровым. В этот час здания казались менее освещенными. Они выглядели как каменные образования, оставленные после какого-то невообразимого геологического события.
Она могла различить морской язык за зданиями на западе. Но издалека не слышно ни звука. Никакого видимого движения. Только граничащее пространство, тускнеющее и уходящее в небо. Нет линии горизонта: просто бесконечность. Море и небо неразделимы.
Тотошка начал хныкать и прыгать, словно хотел спрыгнуть с девятого этажа.
-Это не страшно, все хорошо, - сказала она, хотя и не знала, пыталась ли она убедить себя или собаку.
-Это просто океан и другой мир на другой стороне. Вы все об этом знаете. Ты самый странствующий дворняга в истории, Тото. Прекрати суетиться! О чем ты суетишься? - Собака, казалось, сошла с ума, бегала вокруг нее по кругу и тявкала в каком-то отчаянии.
Элли поставила клетку для крикета на каменный барьер, который не позволял людям упасть с плоской крыши.
-Можешь выйти, - сказала она сверчку, - Я сама делаю свою удачу, ты - свою. Никто не должен жить в клетке. Никогда не сдавайся.
Сверчок вынырнул и потерся о несколько колючих частей себя. Прыгнул ли он или ветер унес его, Элли не могла сказать. Гость из крикета был здесь в одно мгновение и ушел в следующее.
-Безопасная посадка, - легонько крикнула она после этого, - О, ладно, Тото, прекрати эту адскую возню. Ветер тебя не унесет. Одного раза в жизни было достаточно. Она подняла собаку и вернулась в здание. Лифт стоял там, где она его оставила, дрожа на такой высоте. Она заметила что-то в океане, его небольшой край. Земной шар был круглым. Ей показалось что вдали за гаризонтом океана она видит другую землю. По крайней мере она должна была там быть.
Она начала спуск. Она миновала восьмой и седьмой этажи. Около четверти шестого утра 18 апреля 1906 года здания Сан-Франциско начали трястись.
I
Призвать зиму к воде
1
Одно из самых ранних ее воспоминаний. Может быть, ее первая, трудно было сказать, время тогда было нереальным. Плыла по траве, доходившей до ее подмышек. Или это могло быть новое зерно, еще не огрубевшее к лету. Возможно, поздней весной. Ее подбородок коснулся кончиков зеленой кисти.