В стране Оз

  Она наклонилась с дорожки над искусственной чащей. Она могла видеть, что все это дело направило поток через русло. Подходит для рыбалки.

  Поверхность ручья была стеклянной, кое-где присыпанная снегом. Под поверхностью льда какой-то морозостойкий тростник все еще колыхался под водой замедленным движением сна. Она почти могла видеть свое лицо под всем этим холодом, среди оттенков зеленого, весеннего.

  Однако никогда не изучала себя, ее взгляд уловил движение в нескольких футах. В лунке во льду ручья вертелась маленькая медная рыбка, словно в ловушке. Как он отделился от членов его школы, которые, вероятно, были похоронены в грязи, потерявшись в холодных снах до весны? Хотя она еще не могла знать о спячке.

  Держась за неустойчивую балюстраду, она вышла на лед. Пойманную рыбу нужно было выпустить. Он умрет в своей маленькой естественной чаше. Умереть от одиночества как минимум. Она знала об одиночестве.

  Каким-то образом в ее здоровую руку попала палка. Должно быть, она уронила рукавицы, чтобы лучше ухватиться за палку. Или она ушла без защиты. Это не имело значения. Некоторое время она била лед, не думая, что пол может опрокинуться, и она может выпить. Утопить, замерзнуть или почувствовать сильный дискомфорт каким-то другим способом.

  Постепенно она вырубила канал. Рыба услышала вибрацию и стала кружиться более энергично, но деваться ей было некуда. Наконец, она проделала отверстие, достаточно большое для пальца.

  Рыба подошла и прижалась к ней, как если бы ее указательный палец был рыбой-матерью. Кусочек сияния слегка наклонился туда.

  Во всяком случае, это то, что она помнила.

  Она продолжила выпускать рыбу. Что она с этим сделала? Когда поток замерз? Остальное было потеряно, потеряно во времени. Нравится так сильно.

  Но она вспомнила, как рыба прильнула к ее пальцу.

  Это должно быть еще одно очень раннее воспоминание. Никто за ней не ухаживал? Почему она всегда была одна?

  А где это произошло? В любом случае, где вообще произошло детство?

  5

   Стелла допила утренний кофе и ждала, но никто не подошел, чтобы забрать поднос. Ах да, вспомнила она. Но где была Мурт, когда она была так нужна? Женщина была бесполезна. Бесполезной и жалкой.

   Заморосил легкий дождь, достаточно сильный, чтобы навеять мысль о том, что Стелла давать аудиенцию на переднем дворе было бы ошибкой. Она предпочла бы посылать замечания через лифтера, но в этом была проблема: лифтеры получали выгоду. Самое меньшее, что она могла сделать, - это попрощаться с ними лично.

  Ничего не поделаешь, кроме того, что Стелла сама должна порыться в шкафу и найти какую-нибудь вещь.

   Пагглз увидел, что она борется с входной дверью, и спас ее.

   -Позвольте мне помочь, мэм, - сказал он, освобождая ее от зонтика. У него была резная ручка, напоминающая летающую обезьяну; она этого не заметила.

   Вероятно, Дин Гиор решит, что зонтик был поводом для ее казни. Ну, нафаршируйте его рябой брюквой.

   -Все собрались, мэм, - сказал Пагглз, - Как вы просили. Плохо с погодой, но где же еще.

   Она писала несколько заметок сама, но капли дождя размазали чернила, когда она достала их из сумочки.

   -Боже мой, Паглз, - тихо сказала она, -Так много ли здесь людей работают? До сегодняшнего

  дня.

   - Я никогда до конца не осознавала. Ну, редко кто собирает весь персонал сразу.

   - Раз в год. Вечеринка для персонала внизу в Лурлинемасе. Но вы не присутствовали.

   - Я посылаю эль и эти забавные маленькие корзиночки от Феи Принелы, по одной для всех.

   -Да, мэм. Я знаю. Я заказываю их и сам организовываю их доставку?

   Она не могла его винить. Она должна была понять, что домашний персонал такой большой. Здесь должно быть семьдесят человек.

   -Если это число, на которое мы обычно полагаемся, как мы можем жить только с несколькими слугами, Пагглз?

   Но он отступил, чтобы присоединиться к ничтожной свите, которую нельзя было распустить, которая выстроилась позади нее.

  Неловко. В какой степени привязанности или дистанции она должна обращаться к ним? Ситуация была серьезной; многие из них были в слезах. Она была рада, что надела платье для ланча из мха из водянистого шелка с расклешенной икрой и карминовым воротником; она была бы потрясающей на фоне розовой штукатурки Мокбеггара и антаблементов из слоновой кости. Она надеялась, что это утешит персонал, ее способность поддерживать свой стиль. Важен ее пример.

   Она бросилась вперед. "Дорогие друзья. Уважаемые работники в поле, дорогие уборщицы и те, кто пользуется сучкорезами, чтобы держать под контролем мой сад. Дорогие все вы. Какой унылый сегодня день. Она уже потянулась за носовым платком. Как отвратительно, как слащаво. Она не знала большинства их имен. Но они выглядели такими респектабельными и добрыми в своей обычной одежде. Мужчины со шляпами в руках, женщины в чепцах и фартуках. Неужели они собирались оставить свои фартуки здесь? Фартуки с гербами Дома Чаффри? Ну, лучше не поднимать из-за этого шума.

   - Я знаю, что некоторые из вас поселились здесь, с любовью ухаживая за Мокбеггар Холлом, задолго до того, как я встретила лорда Чаффри, упокой его душу. Для многих из вас - возможно, всех из вас, я немного сомневаюсь в деталях - это был ваш единственный дом. Куда вы идете сейчас и какая жизнь вас там ждет, это выше моего понимания.

   Одна или две девушки выпрямились и убрали платки.

   "Возможно, - подумала Стелла, - все началось не так хорошо".