Исповедь палача

— А ямки этому помешают?

— Конечно. Особенно если в них класть смесь соломы, навоза и листьев. Они будут задерживать воду, и служить удобрением для растений. Уж поверь мне, брат Луциус, тот низенький, что всеми руководил, свое дело знает хорошо, и через пару лет там смогут расти деревья.

- Отец Домиций, я ведь еще не посвящен…

— Ты умный мальчик. Правильно ставишь вопрос. Хочешь узнать, почему тебе, непосвященному, открывают тайну Ордена. Пусть не такую важную, но все-таки тайночку, секретик, нечто такое, чего другие еще не знают?

— Да, — отвечает мальчик. Уже не цветасто, а коротко. И голос его тих и напряжен.

— Судя по тому, как ты затих, ты уже пришел к каким то выводам?

— Да. Орден никому не раскрывает своих тайн. А мне только что открыли секрет Ордена. Небольшой, вы так сказали, но секрет. Я умру?

— Мне нравится твоя сообразительность…Но нет. Орден некому не раскрывает своих тайн просто так. А это?! Это уже не тайна, а фора.

— Что?

— Фора. Слово из старого мира. Скажи, сколько дней пути до общины, где ты родился?

— Десять, или около того.

— И у вас, конечно, есть свободные люди и свободное время, что бы проводить столь интересные опыты с засушливой землей? И еда, что бы кормить этих людей.

— Моя сестра умерла от голода три года назад. Нет, нет и нет — на все ваши вопросы.

— Вот я тебе и ответил, послушник Мангума. Это тот секрет, который нельзя долго хранить. А значит, смысла его хранить, попросту нет. Скажу даже больше — если бы ты сейчас оказался дома и раскрыл секрет своим, когда бы они вырыли…нет, не первую. Пусть будет сотую ямку? И наполнили бы ее соломой и навозом и бросали бы туда для начала, первые пару лет семена клевера, фасоли и гороха, для того что бы почва стала доброй к саженцу? Только не спеши отвечать, топчи виноград, думай, представляй, ставь себя на место твоего отца и дядьев…

Тишина. Я молчу, молчит мальчик. Только хлюп-хдюп-хлюп — опускаются его ноги в квашню из виноградин, и течет красный сок в бочку. Прохлада и покой. И хлюп, хлюп, хлюп.

— Через год, после того как люди Ордена соберут первый добрый урожай зерна с «ямного» поля.

— Молодец Мангума. То есть не ранее чем через 5–6 лет. А за тот срок наши братья еще что-то начнут делать. Например, уже сейчас, чуть далее того, что ты назвал «ямным» полем несколько послушников просто выкладывают посреди полей каменные горки. Небольшие. Буквально с пол-локтя высотой. Представь себе поле — и на 2–3 свечи ходу на удалении в 10 шагов друг от друга идут длинные линии этих каменных горок. Какие есть идеи?

— Они должны задерживать талую воду?

— Правильно… А есть еще поля где есть и то, и другое. И тысяч ямок с навозом, и каменные заборчики, растянувшиеся из края в край….Мангума, твою Мать, ты зимородок недокормленный, где стоишь? Шаг назад, сейчас свалишься!

Мальчик делает два шага от самого низкого края винной купели. И снова начинается — хлюп-хлюп-хлюп.

— Мангума.

— Да, отец.

— Когда ты думаешь — ты морщишь лоб.

— Да, отец.

— Так вот. Так вот, судя по его гладкости, ты уже пришел к определенным выводам. Я тебя слушаю.

— Отец Домиций, мне кажется, что брат Люциус пробует какой из способов окажется самым лучшим для работы на сухих землях. И потом его и выберет.

— Это все?

— Нет. Я понял, что для того, что бы пробовать разные способы, нужно иметь свободных людей для работы, а еще еду, что бы кормить этих людей.

— И?

— Если опыт удастся, то Орден станет еще чуть сильнее и богаче, чем был до этого. То есть что бы стать сильнее нужно быть сильным, а для того что бы быть богаче — нужно быть богатым?

— Вот над этим ты и подумаешь сегодня вечером. А сейчас подойди к краю купели и протяни руки вперед, я тебя перенесу на спине. А то уже добрых полсвечи ты давишь пустой жмых. А у нас еще четыре таких ванночки.

И снова — хлюп-хлюп-хлюп….

— Отец.

— Да, Мангума.

— Орден богат и у него много еды. Люди Ордена отдают вам пятину урожая, а вы умеете его сохранить.

— И?

— Разве не было попыток эту еду просто забрать?

— Хороший вопрос Мангума. Лет двадцать назад, на Седьмую цитадель напали пришлые. Их было довольно мало, но у них было два пулемета. Обычная банда. А может это был разведывательный отряд технопоклонников? Этого уже никто не знает.

— Пуле-что?

— Пулемет. Проклятая вещь прошлого. Пришельцев было мало, но у них были лошади и они хотели еды. Они сумели втянуть в союз с собой людей северо-запада, это около 5 дней пешего хода от Цитадели. Та община называла себе «Скифами». Довольно таки большая была община — почти тысяча человек.

— И что было дальше?

— Ну…если бы пришлых было много и вопрос был бы поставлен или мы, или они, то скорее всего была бы добрая такая драка. Помощь бы к нам, конечно, пришла, но для этого понадобилось бы время. Которого у нас тогда не было.

— Орден поступил по-другому?

— Да. Мы отдали пришельцам все зерно и лошадей, что они просили, оставив себе лишь на прокорм и семенной фонд. И они ушли. Ушли, как ты понимаешь, что бы вернуться через год. Глупо было бы не вернуться туда, где тебе дали все, что ты просил без боя.

— Они вернулись.

— Да, пришли. Но год спустя, без союзников уже они не могли серьезно угрожать Цитадели.

— А как же «Скифы»?

— «Скифы»… Они ведь пасли своих лошадок там, где сейчас находится и твоя община.

— Но я о них никогда не слышал!

— В твоих словах уже есть большая часть ответа.

Хлюп…Хлюп…Хлюп…

— Отец Домиций!

— Да?

- Когда пришли чужаки…ммм…когда они пришли во второй раз, «Скифы» не хотели им помогать или уже не могли?

— Хороший вопрос. Да, уже не могли. Больше их ошибку никто не повторял.

— Их всех?!

— Да, всех. И мужчин, и женщин, и детей. Да, всех и да, мы. И не только мы.

— А кто еще?

— Ты точно хочешь это знать?

Хлюп…Хлюп…Хлюп… Течет сок в бочку и танцует мальчик свой слепой танец.

— Да, отец.

- Об этом многие помнят, но говорят редко. Мы смогли подойти к их селению ночью. Сняли редких часовых, а потом согнали всех в центр. Они не сильно то и сопротивлялись. Наверное, думали, что мы лишь отберем их еду, скот и молодых женщин. С их точки зрения пусть и очень большая беда, но не катастрофа.

— А вы?

— Мы отделили всех их мужчин и увели подальше от стоянки. Затем закидали их копьями и камнями.

— А остальных?

- Основную силу отряда составляли воины Ордена. В основном полубратья. Но было еще порядка 50 человек из разных кланов. Так сказать наши гости.

Хлюп…Хлюп. Хлюп…Молчание. Мальчик начинает догадываться.

— Мангума, тут уже все. Да шага вперед, и протяни руки — я тебе перенесу.

И снова тишины и хлюп…хлюп…хлюп… течет виноградный сок, танцует мальчик.

— Отец, а что было дальше?

— Мы задали гостям вопрос — с нами они или против нас, и предложили доказать верность, если они с нами..

— Как?

— Ты точно хочешь это знать?

— Почему вы это спрашиваете, брат Домиций?

— Подумай хорошо.

— Кто то из моих был там?

— Твой дед.

Молчание. Только ноги послушника, уже чуть медленнее опускаються в квашею из винных ягод. Наконец Мангума решается.

— Я хочу знать.

— Их было около шестистот человек. В основном бабы, дети и старики. Наши друзья предложили им определиться — в какой из общин они хотят жить.

— А потом?

— Набралось с десяток групп по 50–60 человек. Их отводили до заранее выбранного месте и там убивали. За несколько дней все было кончено.

— Что было, когда снова пришли чужаки?

— От них шарахались как от чумных. У них не было союзников, и никто их не прикрывал с тыла.

— А пулеметы?

— А к пулеметам нужны патроны, которых было и тогда не очень уж и много. На третий день осады сзади у них запылала степь, и они должны были уйти. К тому времени они уже успели потерять многих. Отряд полубратьев шел за ними несколько суток, а вслед за ним шли еще несколько групп водносов