Страница 68 из 102
Стометровый участок подъездной дороги мы заново заасфальтировали. Деревянный забор сменился каменным. Появились массивные откатные ворота и пост КПП. Охранник почтительно поприветствовал меня и Рэйдена, высветившись на экране бортового компьютера. Створка ворот бесшумно отъехала в сторону, пропуская кортеж из пяти машин на территорию комплекса.
Всюду кипела работа.
Строители сворачивали оборудование, разбирали секции лесов, вывозили мусор. Укладывались последние плиты тротуаров. Ландшафтные дизайнеры сновали среди высаженных деревьев и кустов, оживленно переговариваясь. Я увидел бригаду рабочих, раскручивающих рулоны с зеленой травой. Напротив особняка крутились настройщики артефакторики, с которыми Рэйден перекинулся парой слов. Петру Власову, ехавшему в моем автомобиле, оставалось лишь уважительно покачивать головой — к такому размаху даже он не привык. Конечно, Власовым и не требовалось с нуля отстраивать родовое гнездо — оно им досталось по наследству.
— Хорошо, — Петр Порфирьевич вышел из салона и полной грудью втянул воздух, пахнущий хвоей. — Тишина, природа… Мне тут нравится.
Сыроежкин тоже поехал с нами. Шагая к парадному крыльцу я заметил, как Виталик общается с прорабом. В руках у прораба, крепкого седовласого мужика лет пятидесяти, находился планшет. Время от времени прораб тыкал пальцем в экран, а затем указывал то на крышу дома, то на пристройку с Источником, то еще на что-нибудь. Сыроежкин кивал, изредка задавая вопросы по существу.
Бронированная дверь, отделанная дорогими сортами древесины, уже стояла на месте, но строители не успели подключить ее к домофону и электронной системе безопасности.
Внутри пахло краской и свежим ремонтом.
Еще на подъезде к особняку я заприметил несколько крытых грузовиков с логотипами мебельных фабрик Фишера и Мельцера. Вдоль стен холла громоздились штабеля деревянных панелей в картонной упаковке, скрепленные пластиковыми лентами. По лестнице, ведущей на второй этаж, грузчики тащили что-то громоздкое. Отовсюду доносились стуки, грохот, визг шуроповертов. Бросив мимолетный взгляд в панорамное окно, я увидел, как перед домом паркуется очередной фургон с ромбовидной коричневой эмблемой белорусского «Гефеста». Значит, подъехали вытяжки и варочные панели.
На второй этаж мы подниматься не стали. Я решил не путаться под ногами у сборщиков и наладчиков оборудования — пусть спокойно выполняют свою работу. В крайнем случае, проверкой займется Виталик. Чтобы пройти в «историческую часть» комплекса, нам потребовалось свернуть в коридор галерейного типа, одна сторона которого была стеклянной.
Здание получилось большим.
Вместительным.
Достигнув юго-западного угла здания, я свернул налево — в широкую арку, которая выводила в небольшую рекреационную зону. Здесь тоже хлопотали строители. Двигали мебель, переставляли кадки с растениями.
Меня сопровождали Арина, ее отец, Рэйден и мастер Фэн.
Очередной поворот.
Утепленная галерея выводит нас в ту часть особняка, которую реконструировали с особой тщательностью. Архитекторы и строители сверялись с изображениями из архивов, восстанавливая облик усадьбы Аракчеевых. Весьма скромной, к слову, усадьбы. Насколько я понял, здесь находился охотничий домик, в котором граф бывал исключительно наездами. Пристройка получилась двухэтажной, с отдельным входом, собственными гостиной, кухней, столовой и тремя санузлами. На втором этаже располагались спальни, библиотека, бильярдная и открытая терраса для барбекю. Там же находилась летняя обсерватория — небольшое помещение с телескопом, раздвигающимся куполом, звездными картами и компьютером. Модное веяние среди аристократов.
Мы поставили контейнеры с артефактами возле камина в холле и начали раскладывать таблички мастера Фэна по периметру помещения. Каждая табличка представляла собой пластину с выгравированными символами, вписанными в сектора пересекающихся геометрических фигур. Насколько я мог судить, символы были арабскими. Когда раскладка была завершена, Вэйдун Фэн обошел периметр, убедился, что все артефакты на положенных местах и подал знак остальным. Мои спутники удалились из холла, оставив меня в полном одиночестве.
Топаю в центр.
Именно здесь, если верить техрегламенту, бьется незримое сердце родового гнезда. Источник девятого уровня, который мне надо подчинить своей воле.
Сажусь на пол.
Закрываю глаза.
И тянусь разумом к энергетическому омуту, заполненному взвесью.