Страница 54 из 85
Сказал рабам о грядущих изменениях в их жизни. Отдельно упомянул помывку раз в три дня. Сказал, что Роззи скоро возьмется за них. Сказал, что ее слово первое, после моего. И все обязаны исполнять любые ее приказы, без уточнения у своего начальства. Кивнул мелкой, чтоб взяла слово. Глянул на Гальфрида. Старый друг тщетно старался скрыть бешенство после моих слов. Отошел чуть дальше, сжал кулак на опущенной руке. Исак неслышно встал за плечом. Пока Роззи говорила, шепнул Исаку взять Гальфрида впятером, связать и усыпить. Он в отличие от меня, никогда не пропускал тренировки.
***
Роззи
Вигмар был на редкость согласным. Я приготовилась к полемике, запаслась аргументами. А они посыпались горохом на пол, как из дырявого кармана, от отсутствия сопротивления. Опасаясь, что у дядюшки взыграет мужская солидарность, потащила его тепленьким карать насильника. Мужика взяли чисто и быстро. Вину установили в ходе следственного эксперимента. Притащили, связали, отошли. Вигмар коротко осветил словестно наши планы и дал мне понять, что пора переходить к гвоздю программы.
– Отныне отношения против воли запрещены. Насильников будут жестоко наказывать, – сказала, и стражник у столба побледнел. – Если случится подобное, разберемся. Виноват мужчина – останется без хозяйства, – пленник начал истошно орать. Ему быстро сунули кляп. – В наказание – тяжелые работы. Виновата женщина – бреем на лысо. Все будут знать, что отныне это женщина для утех. Такие будут делать грязную работу. С возможностью искупления. Портить невинных девушек нельзя. Наказание – кровавое публичное лишение мужского естества. Вступать в близость с девушками младше шестнадцати лет нельзя. Наказание – кровавое публичное лишение мужского естества. Так что, девушки, задумайтесь. Подождать или остаться с евнухом. Любые отношения с невинными заканчиваются свадьбой. Принуждение, запугивание, давление со стороны – наказание. Все только по обоюдному согласию. Лапать, щупать, зажимать в углу тоже нельзя. Девушки, не завлекайте напрасно. Иначе накажу вас. Все, о чем говорила, касается всех женщин, даже рабынь.
Тут все загудели. Неслыханное дело! Нельзя пользовать бесправных. Некоторые девушки плакали от облегчения.
– Если узнаете, что кто-то не выполнил приказ, передайте весточку мне или Вигмару. Виновного накажут, вы получите небольшую награду. В случае наговора, тридцать ударов плетью. Этот мужчина взял невинную против воли. Он будет наказан в назидание остальным, – закончила свою речь.
Если бы взглядом можно было убивать, Гальфрид бы это сделал. Пленный извивался и плакал. Вигмар всыпал ему десять ударов плетью. Бил со всей силы. Явно своих демонов в голове, а не этого конкретного насильника. Я не собиралась устраивать кровавые сцены. Если будет необходимость, пусть Вигмар найдет кого, или сам делает оскопление. Я смотреть на всяких голых мужиков не собиралась. Подошла и послала импульс, прикоснувшись к его плечу. Притихший было после плетей, бывший стражник стал истерить и биться в конвульсиях. Его увели в темницу и забыли. Вечером его найдут мертвым. Повесился в камере.
Людей распустили. Опекун мрачной тучей ушел по своим делам. Все остальные изменения оставила на завтра. Сегодня все будут переваривать нововведения. Среди присутствующих была Сибилла. Она печально стояла в стороне. Казалось, мысли ее были далеко отсюда. После собрания окликнула и пригласила ее в сад. Она согласилась. В молчании дошли до беседки. Сели. Взвара больше не стояло. Подушек не было. Голое дерево скамьи.
– Что случилось? – спросила ее без предисловий.
– Ничего нового, – горько улыбнулась она. – Знаю, что продолжишь расспросы, пока не скажу причину, – девушка гладила большой живот. – Мой малыш умрет.
***
– Ты здорова, он тоже. Почему?
– Дар говорит об этом. Я вижу варианты возможного будущего. Во всех вероятностях без тебя, жизнь была на много короче и бессмысленна. Твое присутствие дало возможность зачать дитя. Но жить нам обоим не суждено. Страшит, что ему так и не родиться. Однако, благодарна тебе, – она положила мою руку на свой живот, – за это чудо. За возможность познать счастье. Близится день, что унесет наши жизни за грань бытия. Сил поддерживать маску на лице почти не осталось.
– Да щас! Твой дар никогда не ошибался? – еврей во мне поднял голову и гордо расправил плечи. Сейчас будем спорить. – Всегда есть выход, крохотный процент вероятности, что все получится. Так не падай духом! Мы с Вилли тебе поможем! – пообещала ей. – Тем более Вигмар стал нормальным. С ним можно будет договориться на совместное воспитание вашего чуда
– Приятно твое участие, но ты бессильна перед судьбой. Дар ни разу не ошибался, – покачала она головой.
Хорошо, пойдем с другой стороны. Закрыта дверь, залезем через окно. Коротко рассказала ей о лягушках, что попали в кувшин с молоком.
– Так будь той, что сбила масло. Не сдавайся!
– Моя судьба предрешена богами, – уперто повторила провидица.
Ох уж эта неудобная вера в богов. Взяла ее руки в свои. Сказала, глядя в глаза:
– Каждый сам творец своей судьбы! Я отрицаю их влияние на мою жизнь! И делюсь этим отрицанием с тобой! Хочешь жить? Так живи всему вопреки! Просто живи! Рви нити предопределенности в своей голове! Пусть боги играют с другими. Ребенка постараемся спасти, обещаю!
Сибилла и ее малыш были достойны жить. Сила желания была так велика, что от моего сердца наружу вышло золотое облачко и впиталось в живот собеседницы. Мы в недоумении уставились друг на друга. Только я вот не знала, что это. А Сибилла не знала, что я так умею.
– Не знаю, что это! – подняла руки ладонями вверх.
Сибилла плакала.
– Эй, да все будет хорошо, – обняла ее крепко за шею.
Девушка вывернулась и взглянула мне в глаза.
– Спасибо, – прошептали ее губы. – Это наивысший дар лекаря – благословение на жизнь. Но все тщетно, я не вижу нашего будущего.
– Хорошо.
Упертая ослица! Согласилась ли я с ней? Сто раз нет. Будет рожать, разберемся. Бесполезно орать на ухо глухому, не услышит. Проводила провидицу до комнат. Остаток дня прошел незаметно. Передали блокнот и канцелярию от Вигмара. Карандаши уже придумали, и это дико радовало. Сидела на земле и вдохновенно писала, писала, писала. Еду принесли туда же. Оправила Юнисию подготовить до конца комнаты. Немного помедитировала. Шар второго дара колбасило и трясло, он больше не бы колючим. Не дожидаясь окончания дня, поднялась к себе, быстро помылась и легла спать.
36. Такая разная справедливость
Вигмар
Сидел в предрассветных сумерках на балконе один. На душе было погано. Друг оказался вдруг… предателем. Сердце в груди болело от обиды. Несправедливо! Как же это несправедливо! Роззи оказалась права насчет Гальфрида. Его взяли сегодня ночью при попытке отправить Овинджам донос. Кто бы мог подумать? Бремя предательства давило на плечи не хуже каменной плиты. Ведь я его вытащил из нищеты! Дал свою дружбу, пустил в свой дом, устроил на хорошее место. При обыске жилища нашли много золота, писем, расписок. Бывший друг продавал хорошеньких рабынь и детей в дома для утех. Хороший же я хозяин! Нашли много фиалов с зельем. Вилли не спал всю ночь, проверяя составы. Нашел среди них немало гадости. Гальфрид на допросе раскололся, что подсыпал мне дурман в вино. На вопрос почему, сказал, что он сам стал хозяином среди рабов. А я был ширмой. Тяжело, когда предают близкие…
– Не знаю, какие думы печалят тебя, любимый, – прошептали губы Беатрис мне на ухо, едва касаясь. – Не знаю, что случилось. Но мы совсем справимся вместе. Я всегда буду за тебя и с тобой.
Она обняла меня сзади. Так и сидели, встречая первые лучи света.
– Даже самым сильным мужчинам нужен крепкий сон, Вигмар. Ты идешь спать. Мир не обрушится, пока ты будешь отдыхать. Если что, эта выскочка побудет главной.
Беатрис уложила меня спать, словно мальца.