Страница 49 из 85
– Так, – раздался властный голос. – Закрыть рты. Не вашего ума дело, когда явится. Шелковых простыней не давать. Ясно?
– Ясно, – послышался нестройный хор голосов.
– И полотенец мягких не давать. Отдельно сложила тряпок ей. Их и дать, когда придет. Больно много чести. Вон, как расстроилась госпожа Беатрис. Даже не выходит из покоев, жалко ее. Станет женой господина, да сгноит эту соплячку. Чего расселись? Живо работать!
Информативно погрели уши. Слуг, что хотели обогнать нас ближе к подсобке, не пускали вперед, грозя кулаком. Кулак был большой, принадлежал второму из ларца. От того и имел успех. Подождала пару минут.
– Добрый день, уважаемые, – резко вошла к болтушкам. – Кто здесь главный?
– Я, госпожа, – ответила женщина средних лет.
Прямая спина, уверенный взгляд и ни капли смущения, как и почтения. Не поклонилась. Понятно, за чью команду играет. На голом энтузиазме, между прочим! Без лишних приказов проявляет инициативу, даже завидно стало.
– Новое, чистое, выглаженное. Полный комплект необходимого. Трое в лимонную комнату. Все отмыть. Через час проверю.
– Рук не хватает, госпожа, – ответила главная горничная. – Девочки идут убирать по местам. Запаса белья почти нет. Вот, приготовила, что смогла.
Мы дружно посмотрели на тощую стопку серого нечто. Подняла взгляд и расхохоталась. Во, нахалка. Балансир настроения выровнялся обратно в нормальное состояние. Ладно, улыбнула она меня. Повеселимся.
– Трое в лимонную комнату. Остальные взяли тряпки, ведра и побежали работать. Солому выбросить, полы отскоблить и отмыть. Пыль везде убрать. Через час проверю. Кто плохо исполняет, отправлю чистить выгребные ямы и бараки.
– Я попрошу не вмешиваться в нашу работу. Приказа господина не было, – продолжила свою песню бесстрашная женщина.
– Эту, – ткнула пальцем в бывшую главную горничную, – тоже взять. Пусть моет туалет. Сначала в моей комнате, потом во всех общих туалетах для слуг. Проследи, – попросила второго из ларца.
– Да как ты смеешь! – зашипела тетка.
Охранник отвесил затрещину, от чего змея ошарашенно заткнулась. Вышли в общий коридор. Все, кого ждали, подтянулись. Маргарет сунула в мои руки теплую булку. Вгрызлась в нее, размышляя. Комната есть, надо одежду. А после обеда выберем мебель из пустых комнат, если старая пришла в негодность. И блокнот, чтоб поразмышлять в саду.
– Девочки, – обратилась к молодым рабыням. – Вам повезло. Добрая волшебница в моем лице дает шанс в жизнь. Кем хотите стать? Научиться чему, выйти замуж, стать горничными или вернуться в рабыни? И как вас зовут?
Они поклонились
– Здравствуйте, госпожа. Меня зовут Альдива. Я бы хотела научиться шить и остаться швеей при поместье. Замуж пока не хочу. Хочу помочь семье и матери, что остались в рабах, – сказала первая.
– Добрый день, госпожа. Меня зовут Юнисия. Я сирота и у меня пока нет мечты. Рядом с вами очень интересно быть. Если позволите, побуду вашей личной служанкой или помощницей для Маргарет. Когда пойму, куда лежит душа, скажу вам. Буду верно служить и останусь, покуда нужна, – закончила речь вторая.
– Хорошо, – просто согласилась с ними. – С вас клятва верности лично мне. Проверим, как нас встретит швея, и там решим с Альдивой. Юнисия, на время беру тебя к нам, выполнять мои просьбы и няни. Срок тебе туя. Будешь хорошо служить, останешься. Нет, найдем куда пристроить.
Обе принесли клятву, которую приносил Алонсо и Вигмар. Очень удобная формулировка.
Святая святых швеи приятно радовала глаза. Здесь было чисто и упорядочено. Столы для подмастерьев стояли в освещенной зоне. Стеллажи с тканями стояли в дальней части в тени, чтоб солнце не съело цвета. Сами ткани лежали аккуратными рулонами строго по порядку по фактуре и цвету. Отдельно стояли шкафы с готовой одеждой. Дородная дама средних лет активно гоняла девушек разных возрастов:
– Несите готовые сорочки. И пару плащей с прошлой недели. Принесите отложенные ткани. Миртарет, ты дошила домашние туфли? Нет? Сколько можно тянуть, ленивая курица? Госпожа не будет ходить босиком из-за тебя! – раздался звук плети и девичий всхлип. – Не сойдешь с места, покуда не доделаешь работу! Принести ткани на чепцы! И те новые кружева, что я выписывала для себя из столицы. Госпожа Роззи должна блистать! Шевелитесь живее!
Женщина стояла в хаосе бегающих помощниц, словно дирижер в волнах музыки. Только вместо палочки в руках была небольшая плетка, жалящая в такт словам хозяйки. Швея бесила своим поведением со слугами, но вызывала уважение отношением к работе. Это как лук. Бывает сладкий, бывает острый. Несомненно, полезный, но нравится не всем. Со временем решим, шьет она для меня или только для поместья. Ибо уже мечтаю о брюках.
– Госпожа пришла! – возвестила о моем приходе няня.
Все на мгновение замерло, а затем рассыпалось на части. Девочки схлынули в разные стороны, оставляя по центру свою начальницу.
– Добрый день, госпожа Роззи, – поклонилась Эдита. – Рада видеть вас в моей скромной мастерской. С чего бы вы хотели начать?
Застревать надолго сегодня желания не было, о чем и сообщила женщине. Эдита заверила, что всегда свободна для наследницы. Быстро прошлись по готовой одежде, выбирая по паре комплектов на первое время. Мне, Маргарет, девочкам. Швею покоробило, что рабынь одевают у нее, но промолчала. Плюсик в ее карму. Со всех нас сняли мерки. Выбрала темно синюю и изумрудную ткань на первые два платья. Естественно со шнуровкой. Планировала набрать округлостей в будущем. Уточнила по наличию тканей, если захочется нового текстиля в покои. Эдита заверила, что все есть и сошьют по первому приказу. Переоделись здесь же, мужчины тактично вышли. Платье экономки попросила не выбрасывать, принести позже в комнаты.
Попросила Эдиту взять Альдиву в личные ученицы, при условии, что девушка не ленится. В противном случае перевести в простые подмастерья. О прогрессе обучения докладывать мне. Бывшая рабыня была счастлива и громко благодарила. Ей назначался угол в поместье, форма и крохотное жалование. А самое главное – неприкосновенность от мужского пола. Все знали про нрав главной швеи и не посягали на ее девочек.
Тот, кто считает, что раздавать люлей направо и налево легко, глубоко ошибается. Я устала, хотя ничего толком еще не сделала. Люди на Земле спешат, не дают себе ошибаться, не дают себе отдыха. Мое тело сказало: «Хватит!» И я его услышала. Отпустила второго из ларца и пошла в сад.
Говорят, там есть чудесный заросший розарий. Туда и пошли. Сад нуждался в заботе. Было совсем непривычно видеть кланяющихся слуг и подобострастные улыбки. Думала, у меня есть броня. Оказалось, ее еще предстояло отрастить. Шли в молчании.
Села с няней на лавку рядом с розами. Юнисия и Ги отошли в сторону. Маргарет с ловкостью фокусника достала из сумки кусок пирога, пока я смотрела на цветы.
– Еще есть? – спросила ее.
Она тут же достала второй и отдала. Вернула ей второй обратно.
– Ешь, – улыбнулась ей.
– Совсем не бережешься, цветочек, – вздохнула няня, делая первый кусь. – За Нигеля спасибо. Негоже так обращаться со старым человеком. Жалко его было. Да и тебя жалко, Роззи. Везде не рады, все самой делать. Чует мое сердце, от Беатрис еще будут неприятности. Может, хоть пол денечка посидишь? Какой-то неприятный день, – вздохнула старушка.
Погладила ее по морщинистой руке.
– Помни Маргарет, самый лучший день – всегда сегодня. Все в наших силах, мы есть друг у друга. Мы все можем изменить. И обязательно это сделаем, – улыбнулась ей. – Посидим немного и пойдем дальше, улучшать наш быт.
34. Тряхнем стариной! Грязь долой!
Роззи
Не успели уйти, пришел запыхавшийся Вилли. Он коротко поведал, что не дождался планов по моренде. Сам разделил, своими ручками любовно посадил каждый кустик, сделал ограждение и оставил под присмотром одного из рабов. Часть обработал для будущих настоек. Прямо сказал, что память моя плоха, ибо забыла о пчелах. Когда ловила, вбухала силы немеряно, и летающие труженики спят, как после убойной дозы снотворного, однако могут проснуться в любой момент. Кто-то из не очень умных слуг кинул мешок с сотами в одну из подсобок, теперь все боятся туда ходить. Никому не хочется быть покусанным целым роем. До недавнего времени никому в комнату не надо было, а как обнаружили сюрприз, сразу помчались к Вилли. Лекарь с другими слугами разделились и побежали искать меня.