Флоксы

– Марин, перестань. Я все понимаю. Соня поправится, увидимся с тобой, погуляем.

– Конечно, пока, звони, – девушки попрощались.

Через несколько дней Соне стало лучше, температура спала, сыпь исчезла. Единственное, что настораживало Марину, ребенок очень много пил. Мать объясняла это тем, что организм так восстанавливается после болезни, хотя и отдавала себе отчет, что потребляемое количество воды слишком велико. К тому же в новостях утверждали, что непомерная жажда является ключевым признаком наличия паразита. Но девочке с каждым днем становилось все лучше, она была веселой и жизнерадостной, бодрой. И вскоре семья благополучно забыла о существовании болезни. И, чтобы не портить себе нервы, решено было отказаться от просмотра новостей.

Аня тоже быстро шла на поправку. Ей очень хотелось на свежий воздух, на природу. Мартовское солнышко светило очень заманчиво. Благо рядом с домом был прекрасный парк, где девушка могла с наслаждением гулять. Она часами бродила по извилистым тропинкам, поднимала глаза в небо, любуясь причудливыми облаками, жмурилась от солнца. Ее тянуло подходить к деревьям, гладить их шершавые стволы и чувствовать, как в них просыпается жизнь. Ей и самой казалось последнее время, что она только сейчас очнулась, вернулась к жизни, поняла ее, какие-то новые ощущения наполняли ее существо. Она говорила об этом с мужем, но тот не совсем понимал ее, хотя и радовался, что жена поправилась и пребывает в прекрасном настроении.

Вера сидела на скамейке в парке, рядом стояла инвалидная коляска. Костя был на редкость в хорошем настроении, вероятно, на него благотворно подействовало ласковое весеннее солнце. Погода для марта стояла прекрасная. Молодой человек, задрав голову вверх, смотрел в чистое голубое небо и улыбался.

– А помнишь, Вер, мы с тобой познакомились тоже в марте, но только тогда такой холод был. Ты шла такая замерзшая, мне тогда так захотелось тебя согреть…

Девушка ничего не ответила, она задумалась о чем-то своем. Костя посмотрел на жену, ее грустный взгляд был направлен вперед. Напротив них сидели две молодые женщины и о чем-то весело и оживленно болтали. Они были хорошо одеты, ухожены и красивы. Было в них что-то такое, что приковывало взгляд, их, казалось, окружала аура спокойствия, благополучия и уверенности. Их лица сияли, глаза горели, они были полны жизни и счастливы.

Костя посмотрел на Веру. Его жена была привлекательной и милой, но грусть, поселившаяся в ее сердце, проглядывала даже сквозь улыбку. Она была все той же его любимой Верочкой, но многое в ней изменилось, и он, к своему стыду, понял это только сейчас.

– Вер, – потянул он ее за рукав.

– Что? – словно очнувшись, спросила Вера.

– Вер, прости меня! Я вел себя все это время как скотина последняя, ты простишь меня? – он виновато посмотрел на жену, взял и поцеловал ее руку.

– Ну что ты? Что ты такое говоришь? – у Веры на глазах выступили слезы, но лицо в то же время оживилось, девушка улыбнулась, – Ты ни в чем не виноват, я же все понимаю…

– А я вот, наверное, только сейчас понял, как тебе было тяжело. Спасибо тебе, Вер, что не бросила, другая на твоем месте давно бы сбежала…

– Просто я люблю тебя…

– И я тебя, – он пересел из коляски на лавку и обнял жену.

– Смотри, Марин, какая интересная пара, – Аня кивнула в сторону скамейки напротив.

– Жалко, такие молодые, а уже видно столько горя пережили…, – девушки отвлеклись от своего разговора, переключив внимание на заинтересовавшую их пару.

– Мне кажется, сейчас они счастливы…

– Вер, сегодня такой день…

– Какой?

– Не знаю, – парень пожал плечами, – какой-то особенный, удивительный, все как-то по-другому, все: солнце, небо, твоя улыбка… Я хочу запомнить этот день. Давай сфоткаемся!

– Давай! Может, попросить кого-нибудь!

Костя помахал рукой двум девушкам напротив, те как раз смотрели в их сторону:

– Извините, можно вас попросить сфотографировать нас, – громко сказа он.

– Конечно, – с готовность ответили они.

После нескольких снимков, Аня с Мариной тоже решили сфотографироваться, а потом сделали и совместное фото с молодой парой.

То, что с ней что-то происходит, Аня поняла уже давно. Она постоянно чувствовала запах цветов, и быстро догадалась, что он исходит от нее самой. Она полюбила пешие прогулки и каждую свободную минуту старалась проводить на свежем воздухе, причем, в любую погоду. Полюбила снег и дождь, и никогда не брала с собой зонт, и, когда появлялась дома, промокшая до нитки, ловила на себе удивленные взгляды мужа. В минуты какого-то сильного волнения Аня испытывала странные ощущения, как будто что-то пульсирует внутри и хочет вырваться наружу. Она давно выбросила засохшую елку, на ее месте разрослись неизвестные ей, но очень красивые цветы, именно такие, какие она видела когда-то во сне.

Телевизор и интернет продолжали пугать страшными новостями о неизвестной болезни. Аня как раз поливала цветы, когда услышала, как диктор строгими серьезным голосом вновь призывал граждан к осторожности и ответственности. Потом в репортаже прозвучали слова, которые привлекли внимание девушки:

– Паразит получил название флокс из-за сходства соцветий, которые появляются на теле пораженного человека, с одноименным цветком.

– Точно, флоксы! – воскликнула Аня. – Бабушкины цветы! – И в этот момент девушка взглянула на себя в зеркало и застыла в изумлении: у нее в волосах торчало что-то белое. Она не верила своим глазам: это были цветы, которые переплелись с ее каштановыми локонами. Выглядело это, однако, очень красиво.

– Соня, иди обедать! Хватит гулять, на улице еще холодно! – Марине последнее время приходилось практически силой загонять дочку домой, та в любую свободную минуту бежала на улицу, благо жили они на природе.

– Ну мам, – прокричала девочка, – я еще немножко погуляю!

– Ну уж нет! – Марина рассердилась, – сейчас же домой!

Девочка послушалась и вошла в прихожую, но вид у нее был обиженный и недовольный.

– Иди, мой руки и обедать! Тебе еще уроки делать! – строго сказала мать, выйдя из кухни. Девочка обреченно стянула шапку, и Марина ахнула:

– Что это еще такое? – Соня удивленно посмотрела на нее. – Что ты еще придумала? – продолжала Марина, подойдя ближе, она провела рукой по волосам дочери, в которые, как ей показалось были вплетены цветы. Женщина потянула за один из них, и девочка закричала:

– Ты что, мам, больно же!

Тогда мать внимательней осмотрела дочь и обнаружила, что цветы растут у той прямо из головы.

– Что? Что это такое, Сонечка? Что с тобой? – испуганно и взволнованно забормотала женщина. В этот момент девочка выскользнула у нее из рук, побежала и закрылась в ванной.

– Дочка, открой, пожалуйста. – Марина безуспешно дергала дверь. – Что с тобой происходит? Открой, милая!

– Нет, мама, – сквозь слезы отвечала девочка, – ты отдашь меня в больницу, там мне сделают больно. Я не хочу в больницу!

– Но что с тобой происходит? Расскажи, я же твоя мама, я же волнуюсь!

– Обещай, что не отдашь меня в больницу, и вообще никому не отдашь!

– Обещаю, конечно, обещаю!

3.

Они давно уже не ходили гулять, Костя никак не поправлялся: хоть температура немного и спала, болезнь все еще давала о себе знать. Вскоре и Вера почувствовала недомогание.

– Ну, вот, заразилась! А я говорил тебе, держись от меня подальше, – шутливо сказал Костя, – а ты носилась со мной, как курица с яйцом!

– Да ерунда, пройдет, – отмахнулась Вера, – ты вот уже на поправку пошел.

– Я-то ладно, помру, туда мне и дорога, тебе легче будет. Я за тебя волнуюсь!

– Ты опять! – возмутилась Вера, – чтобы я больше этого не слышала!