Страница 7 из 9
Артюхин повернулся к Андрею:
– Идите, Рогожин! Теперь вас двое! Берите Осипова и зайдите со стороны дома. Понапрасну не рискуйте.
– Есть, капитан.
– Их достанут, как только они подойдут к пулемету, – сказал унтер Васильев.
– Не достанут. Мы отвлечем их внимание…
***
Артюхин отправил десять бойцов занять позиции с противоположной стороны улицы, и повстанцы отвлеклись на это. Андрей и Серега смогли переставить станок пулемета в другую точку. Теперь их прикрывала насыпь из битого кирпича.
Осипов приготовил ленту. Андрей осматривал позиции врага. Он видел в окнах третьего этажа людей с винтовками. По флангам они установили пулеметные точки. Андрей узнал английские Брены и один устаревший Виккерс. Брен было легко узнать из-за коробчатого магазина с 28 патронами, который крепился сверху ствольной коробки. Темп стрельбы Брена была много меньше чем у МГ-34 или МГ-42 – 500 выстрелов в минуту.
– У них с этой стороны два Брена и Виккерс, сказал Андрей Сереге.
– Виккерс? Старый Максимка? Похож этот Виккерс на наш пулемет. Я ведь Максимку хорошо знаю.
– Машина старая, но неприятностей Артюхину доставит немало.
– Мы отсюда их достанем. Наша машина много лучше, чем у них
– Если высунуться сможем.
Пуля снайпера снова ударила в насыпь.
– Видал? Высунемся и пули будем иметь в своих головах. Удачно снайперов расставили. Вон как лупит.
В этот момент капитан снова отвлек внимание защитников. С другой стороны затрещали выстрелы, и солдаты отделения стали быстро перемещаться к позициям врага.
Снайпер из роты Артюхина смог заметить своего противника на верхнем этаже.
Рогжин получил возможность взяться за пулемет.
– Пора!
Андрей выскочил из укрытия и повернул МГ-34 в сторону дома и дал несколько очередей по окнам. Повстанцы спрятались.
Десяток солдат РОНА добрались до цели. Но зайти в дом через битые окна первого этажа им не дали. Английский «Брен» на близком расстоянии сделал свое дело. Трое упали. Остальные залегли, используя укрытия.
– А эти парни воевать умеют, – отметил про себя Артюхин. – Что же наш Рогожин экономит патроны?
Словно в ответ на это снова заработал пулемет.
– Молодец! Прижимай их к полу. Не давай высовываться.
Осипов сменил ленту.
Несколько пуль из винтовок ударились о насыпь. Но это уже стрелял не снайпер…
***
Артюхин отправил разведчиков в поиске обходных путей. Но занявшие оборону в «Редуте» повстанцы выслали против разведчиков солдат элитного полка «Кедива», которые находились в их составе. В стычке погибли еще 7 бойцов из роты Артюхина.
Солдаты РОНА отступили. Завязалась перестрелка. Бойцы стреляли по позициям врага, но большого урона такой бой противнику не принес.
Всего капитан Артюхин потерял за 4 августа 22 человека.
Майор Фролов вызвал капитана по рации:
– Где ваши разведчики? – открытым текстом спросил он.
– Отошли.
– Какого черта они отошли?
– Они столкнулись с настоящими солдатами. Эти поляки умеют воевать в условиях города. Мы несем ощутимые потери.
– Сколько?
– Я потерял 22 бойца. Все безвозвратные.
Майор недосчитался за этот день больше 50 солдат убитыми и ранеными. «Редуты Калишский и Вавельский» захвачены не были.
***
Варшава.
6 августа 1944 года.
За первые дни боев бригада Каминского РОНА, неся потери, почти не добилась существенных результатов. Единственным успехом батальона майора Фролова был захват «института Радия», где у повстанцев располагался госпиталь.
Унтер Васильев с десятком солдат прорвался внутрь. Рогожин и Осипов установили свой МГ на втором этаже. Позиция была прекрасная. Отсюда они могли прикрывать наступление роты…
****
Роман и Алексей Воиновы осматривали другие помещения здания института и на нижних этажах обнаружили множество людей. Оказалось, что это был полевой госпиталь повстанцев.
Внутри небольшого зала стояли походные койки, на которых лежали раненные. Рядом с ними несколько женщин. Они, очевидно, знали о репутации солдат охранного гарнизона Варшавы и были страшно напуганы. Но раненых оставить не смогли.
Молодая женщина в переднике с красным крестом вскрикнула, увидев солдата с винтовкой.
– О Езус!
– Здесь бабы и раненые, Алеха! – сказал Роман, опуская винтовку.
Медсестра стала просить:
– Благам не стрелять, панове. Тут раненые.
– Кто вы?
– О! То пан не немец?
– Нет. Вы медсестра?
– Так, пан. Благам не стрелять!
–Я не стану стрелять, панночка! Вы успокойтесь.
Алексей осмотрел помещение.
– Здесь у них госпиталь, брат.
– И много раненых у вас, панночка? – спросил Роман.
– Много есть, пан. И здесь и в других помещениях. Всего 92 человека, пан. Я из Красного креста, пан. Красный крест.
– Да вы успокойтесь! Мы не воюем с ранеными, панночка. Леха! Ты здесь останешься. Присмотри за ними. Как бы наши их не обидели.
– А ты брат?
– Я к Игнату схожу. Доложить нужно про нашу находку…
***
– Игнат! – Роман Воинов вошел в комнату. – Унтер здесь?
– Я здесь, Рома. Что у тебя?
– Здесь раненные.
– Какие раненные? – не понял Васильев.
– В этом здании у повстанцев госпиталь.
– Раненые повстанцы? – спросил Осипов.
– Да.
– Много? – спросил унтер.
– Много. 92 человека. Я с ними Алеху оставил. Медсестры их верещат и все про красный крест болтают. Я сказал им, что ничего с ними не случится. Мы не воюем с ранеными.
– Это ты поторопился, Рома. Мы, может, и не воюем, а вот наш взводный командир, что скажет?
– А что он скажет? Чем нам опасны раненые?
Васильев педвидел, что произойдет дальше. В здание ворвались люди командира взвода лейтенанта Стромбаха.
– Где командир отделения? – спросил он у солдата.
– Вон там.
– Унтер! – позвал Стромбах. – Васильев!
– Я здесь, господин лейтенант.
– Что у вас? Проверили здание? Пусто?
– Никак нет, господин лейтенант.
– Что значит нет? Я отдал приказ зачистить здание.
– Здесь уже нет солдат противника. Только раненые. Это госпиталь.
– Госпиталь?
– Да. Здесь находятся раненные и медицинский персонал. Теперь они перешли в разряд военнопленных.
– Военнопленных? Некогда мне возиться с пленными. Расстрелять!
– Стрелять? Пленных?
Стромбах посмотрел на унтера и махнул рукой:
– Впрочем, вы же чистоплюи из РОА. Спорить не станем, У меня есть люди, умеющие не рассуждать. Малов! Приказ ясен?
– Все сделаю в лучшем виде, лейтенант, – сказал высокий детина с автоматом. Это был в прошлом солдат Остлегиона Малов. Для него расстрелы не были чем-то новым.
Унтер-офицер Игнатьев возразил командиру взвода:
– Там 92 человека.
– И что? – спросил Стромбах. – У вас мало патронов, Малов? Хватит на всех?
– Я возьму с собой Туреева. Он даже патроны тратить не станет. Мы с ним бывало и штыками управлялись.
Игнат возразил снова:
– Мои солдаты первыми вошли в здание и открыли другим дорогу.
– И что? – не понял Малов. – Сам желаешь пострелять? Так я не жадный. Идем с нами. Развлечемся!
– Мы не станем расстреливать раненых! – сказал Игнат. – Это военнопленные!
– Это приказ!
– Да мне плевать на твой приказ! – Васильев надвинулся на Стромбаха. – Мои люди выполняют только мои приказы. Мы солдаты РОА.
– Я командир взвода! Твой командир взвода, унтер!
– А я не привык воевать с раненными и женщинами, лейтенант!
– Я не заставляю тебя лично стрелять, унтер. Это сделают мои люди. Солдаты твоего отделения смогут спать спокойно.
– Я запрещаю выполнять этот приказ на моем участке! В РОА так не поступают!
– Но ныне ты в дивизии СС РОНА! Генерал Каминский не потерпит такого обращения. А у него кроткий разговор, унтер.
– И где сейчас твой Каминский? Где он? Я его здесь не вижу! Когда нужно было войти в здание, это сделали мои солдаты! Это пленные и мы не стаем их стрелять! Кроме того здесь еще 30 человек персонала госпиталя.