Алиса

— Опыт дело наживное, — бодро ответил Безменов, принялся с интересом листать бумаги, отдельно останавливаясь на разглядывании фото кандидатов. Отложил с пяток людей, пододвинул к Непридумовой, — Вот эти, пусть приходят на собеседование.

Посмотрев кого отобрал новый финдир, Алиса подняла на него недоверчивый взгляд.

— Вы шутите?

— А что вам не нравится, Алиса Сергеевна? — спросил Безменов. Взгляд начальницы отдела кадров ни на йоту не смог поколебать его самоуверенность.

— У этих же опыта меньше всего, вот этот, — Алиса безошибочно нашарила резюме одного из кандидатов, — и вовсе только из института.

— Правильно, — кивнул тот, — чистый лист тем и хорош, что заполнить его можно тем что надо именно тебе. Обучим прямо тут, на производстве, вот увидите, через полгода эти мальчики и девочки за пояс заткнут старых кляч, сидевших до них в отделе, и тогда я сокращу и вторую половину.

— Зачем вам это? — после недолгой паузы, поинтересовалась Алиса.

— Уменьшаем расходы, повышаем эффективность.

— Предприятие и так показывает вполне неплохие финансовые результаты.

— А будет показывать ещё лучше.

Непридумова вздохнула, с финдиром спорить было бесполезно, для него деньги были священной коровой, а люди интересовали постольку-поскольку. И беда была в том, что и директору всё больше и больше это начинало нравиться.

— Ваши аппетиты, Игорь Владимирович, начинают пугать, — намекнула она на “грандиозные” планы Безменова.

— Фирма застоялась, — убрав покровительственный тон, совершенно серьёзно произнёс мужчина, садясь прямо, — слишком много любителей плыть по течению и не напрягаться. И такая ситуация не только у меня, а практически везде, в каждом отделе. Я уже вынес свои предложения Павлу Петровичу, по реорганизации канцелярии и юр. отдела. Куча нахлебников, а отдачи минимум.

Алиса вспыхнула, дав эмоциям прорваться наружу, — Канцелярия, уж извините, совсем не ваша епархия, как и юристы. Кстати, а Антон Семёнович как на это посмотрел?

Драчёв Антон Семёнович был ещё одним замом генерального — техническим директором предприятия и с самого первого дня отношения между ним и новым финдиром совершенно не задались. Алисе не нужно было даже читать мысли находящегося уже прилично в возрасте мужчины, он буквально фонтанировал неприязнью к Безменову.

С некоторым удовольствием Непридумова понаблюдала как на лице финдира пронеслась целая гамма чувств, стоило ему услышать про главного противника его преобразований. Впрочем, мужчина на диво неплохо справился с эмоциями и лишь холодно заметил, — Антон Семёнович, конечно, тоже подключился к вопросу, но на моей стороне экономика, так что, думаю, шеф со мной согласится.

— Ну что ж, — нейтральным голосом произнесла Алиса, — возможно.

Спустившись в фойё здания, Алиса подняла голову, посмотрев на большие часы висевшие напротив входа, вздохнула. Опять она уходила с работы заполночь. Кивнув охраннику и сдав ключи от кабинета, вышла на улицу и кутаясь в пальто, поспешила к своему автомобилю, чтобы побыстрей усесться в прогретое автозапуском нутро.

Неторопливо вращая руль, она ехала по опустевшим улицам, мыслями всё ещё оставаясь на работе. Все эти отчёты, изменения в штатном расписании, приём и увольнение сотрудников… Времени, с валом новых преобразований в фирме, катастрофически не хватало.

До кучи ещё и все места для парковки возле дома были заняты. Она минут пять покружила по дворам соседних домов, в слабой надежде, что кто-то на ночь глядя решит куда-нибудь уехать, дав ей возможность припарковаться, но всё было тщетно и девушке пришлось ехать к ближайшему магазину.

Бросив машину там, она пикнула брелком сигнализации, и торопливо застучала каблучками по асфальту, стараясь сильно по сторонам не оглядываться. Температура, в последнии дни, стала опускаться ниже нуля и кое где пешеходная тропинка опасно поблескивала прихваченными ледком лужами.

Ей оставалось всего-ничего, проскочить арку под домом, а там до второго подъезда было рукой подать, как внезапно, из темноты вынырнуло два тёмных силуэта, перегораживая проход.

Затормозив, Алиса, нервно покрепче перехватила сумочку и мысленно прокляла и лёд и каблуки, из-за которых ей пришлось всё своё внимание направить на то, чтобы не поскользнуться и не расшибить себе что-нибудь об асфальт, иначе она бы заранее почувствовала мысли этих двоих.

Зыркнув на неё оценивающим взглядом из под надвинутой на лоб кепки восьмиклинки, правый смачно сплюнул и хриплым голосом потребовал, — Гони сумочку, живо!

Вздрогнув, Алиса отступила было на шаг, но оба мужчины, не сговариваясь, рванули к ней, хватая и сумочку и её саму.

— Седой, — произнёс второй гопник, дыхнув вонючим перегаром и крепко обхватив девушку сзади, — а хорошая краля.

Алиса тут же увидела его мысли, похотливые и грязные. Почувствовала волну возбуждения идущую от него, сжалась, буквально цепенея, ища выход и не находя.

— Дебил, — свистящим шепотом произнёс первый, успев вырвать сумочку из ослабевших девичьих рук и теперь усердно в ней ковырявшийся, — сколько раз говорил, забудь про погоняло, когда мы на деле.

— Блин, Седой, запамятовал.

— Дебил, — вновь, в сердцах выругался тот, а в мыслях его мелькнуло лёгкое сожаление, что теперь придётся девку кончать, чтобы не сдала.

И вот от этого, от осознания того, что эти двое, так легко и просто решили изнасиловать, а затем отнять её жизнь, у Алисы вдруг что-то щёлкнуло в голове, накатила идущая изнутри волна из смеси страха, животного ужаса и неконтролируемой ярости. Зажмурившись, она вдруг дико и страшно закричала, буквально выплёскивая эту гремучую смесь наружу.

Руки, сжимавшие её, тут же ослабли, а стоявший напротив гопник, выронил сумку, икнул, затем послышался звук опорожняющегося кишечника, и упав на землю, он сжался в комок, трясясь и что-то бормоча.