Страница 9 из 16
Через штатный лагерный громкоговоритель объявляется общее построение. Теряющиеся в непонятках бывшие пленные привычно строятся перед линией бараков. Вадик, забравшись на капот БТРа, подпуская в голос немецкий акцент вызывает из строя предателей. Те не понимают темы и исполняют. Теперь Корнеев переходит на чиста мАсковский говор, и объявляет, что город освобождён рейдовыми частями регулярной Красной Армии, хоть и переодетыми в форму вермахта. Указывает на стоящих перед строем пособников оккупантов и спрашивает – может ли кто за кого-то из них замолвить хорошее слово. В ответ только возмущённый русский мат. Предателей расстреливают под одобрительный русский мат. Строй смешался, радостный гул, состоящий почти целиком из мата. Великий и могучий Русский Язык, он одинаково способен раскрыть души порывы как татарина, так и киргиза с армянином! Особист стреляет в воздух.
– Смирно! По-баракам, в пять шеренг стройся! Товарищи командиры и красноармейцы, хоть вы и побывали в плену, но от присяги вас никто не освобождал! Обычно, все освобождённые из плена отправляются на проверку в фильтрационные лагеря для того, чтобы выявить скрытых врагов, предателей и шпионов. Но мы уже их выявили, – кивает на труппную кучку, – Поэтому сейчас из вас будет сформирован стрелковый батальон, оружие, недостающую форму, и продовольствие подвезут в течении часа-двух, тогда же заберём в госпиталь всех раненных и больных. Первая задача батальона будет – до полудня ещё раз прочесать город на предмет выявления спрятавшихся фашистов и их пособников. После этого батальону будет выделен район обороны, который вы и будете оборонять до подхода основных сил Закавказского фронта. А сейчас – командиры выйти из строя. Приступаем к формированию подразделений.
На захваченных складах кроме разнообразной стрелковки нашлось довольно много оружия усиления. Немецкие пехотные 50-мм миномёты, ручные и станковые пулемёты, даже пара десятков «колотушек» 3,7 cm Pak 35/36[57]. В общем получилось вооружить вновь сформированный батальон вполне прилично.
На железнодорожной станции у нас были самые большие потери. Станция была забита составами. Один состав с раненными немцами, ещё один пустой госпитальный состав предназначенный для 4-й ТА, четыре состава с отремонтированной в Ростове броне- и автотехникой. Состав с танками танкового батальона. Повезло что личный состав этого батальона и ещё двух маршевых батальонов размещался в плацкартных вагонах отдельно стоящего эшелона. Его немцы отогнали по ближе к пустырю. Видимо отхожих мест на вокзале не хватало, и что бы не загадить станцию, эшелоны с личным составом немцы ставили напротив довольно обширного пустыря, используемого арийцами за общественный туалет. С этого пустыря эшелон и размолотили из автоматических пушек. Но наличие множества мест для укрытий, позволило немцам ещё два часа сопротивляться, а мы старались без нужды особо не портить станцию и подвижной состав. И всё равно один состав с топливом загорелся. Имевшиеся в составе штурмующих железнодорожники (Это не рояль! Железнодорожные войска в то время входили в состав НКВД), смогли отогнать эшелон за станцию, где он и полыхнул во всю мощь тысячи тонн бензина. Четыре бойца сгорели в паровозе, только три оплавленных МП-40 и один ППШ от них остались.
В результате боя на станции, нам досталось, кроме богатых станционных складов, четыре состава с топливом и ГСМ, два- с боеприпасами, один с продовольствием, один с вещевым имуществом, два состава с инженерным имуществом, 4 состава с 32-мя танками, 70-ю различными БТР и БА, и 75 грузовиками, ещё три порожних состава, один с – теплушками, два – с платформами, два санитарных поезда, один с раненными, один – только с персоналом. И стоящий после ремонта без экипажа бронепоезд. Один санитарный поезд с раненными на следующие сутки, пополнив вторым комплектом немецких врачей, отправили обратно в Пятигорск к немцам.
На станции мы потеряли 37 человек убитыми и 55 ранеными, безвозвратно было сожжено два Шермана, ещё две «тройки» и два БТРа подлежали ремонту. Общие потери группы при захвате Тихорецка составили – три танка, три БТРа и пять грузовиков – безвозвратно, два танка и пять БТР подбитых, но ремонтопригодных, 62 убитых и 97 раненых бойцов.
На пригородном аэродроме обошлось вообще без потерь. В первую же минуту атаки, начавшейся одновременно с общим штурмом города, танки раздавили гусеницами всю МЗА, немецкие зенитчики просто не успели добежать из землянок до своих позиций. А потом танки катались по лётному полю, давя самолёты на стоянках. БТРы же, заняв позицию в начале взлётки, давили огнём из крупняков ещё не понявшую, что надо сдаваться обслугу аэродрома. Всего на аэродроме было уничтожено 42 истребителя, 9 бомбардировщиков и захвачено невредимыми три транспортных НЕ-116[58] и два штабных-связных Fi 156 Што́рьха[59].
К рассвету в город подтянулись обе группы отправленные навестить другие два аэродрома. Отчитались. В целом всё прошло по плану, в одном месте сценарий боя повторял события на тихорецком аэродроме. В другом пришлось пострелять из пушек, потеряли одну «тройку» и один БТР, 9 убитых и 5 раненных. Всего уничтожили 69 истребителей, 27 бомбардировщиков и 12 транспортников, 36 орудий зенитной артиллерии. Немецкие труппы не считали, пленных не брали.
В шесть утра была отправлена шифровка в штаб фронта о взятии города. Там удивились, мы на сутки опередили график, даже один раз переспрашивали-уточняли правильно ли нас поняли. В Грозном началась суета. Переброска десантников готовилась только на завтра. Мы сообщили, что десанту тяжёлое вооружение и много боеприпасов брать не надо, всё получат в Тихорецке со складов. Продовольствия здесь тоже полно. Так что могут лететь налегке. Первые самолёты на аэродром приняли в полдень, и к полуночи все полторы тысячи планировавшихся к высадке десантников были доставлены в Тихорецк. В течении дня на аэродром, кроме наших ЛИ-2[60], приземлилось ещё два Ю-52[61] привёзших из Ростова группу немецких отпускников во главе с НШ 17-й армии генерал-майором Фридрихом Зикстом[62]. Арийцев радушно встретили, слегка попинали, повязали и без передышки отправили попутным самолётом в Грозный.
Начиная с рассвета начал восстанавливать в Тихорецке Советскую Власть. В городе были подпольщики, поддерживавшие связь с Большой Землёй. Они, кстати, очень помогли дополнить разведсведения, добытые разведупром фронта при подготовке к нашему рейду. Вместе с особистом вывели подпольный райком из подполья, заселили в здание комендатуры, и поставили задачу по мобилизации военнообязанного населения в батальон народного ополчения, а остального работоспособного населения на строительство рубежей обороны города. Во время постановки задач подпольщикам, в комендатуру прибыл командир сводной бригады десанта подполковник Андрианов. Тут же назначил его комендантом города, подчинил ему батальон, сформированный из бывших пленных, и формируемый батальон народного ополчения и озадачил подготовкой города к обороне.
Связь с немецким командованием в Ростове, Краснодаре и Ставрополе в течении дня устойчиво поддерживалась по телефону. Связисты самозабвенно вешали лапшу арийцам. Мол было ночью нападение партизан-диверсантов. Нападение отбито, но, к сожалению, почти всё руководство города и гарнизона погибло – нападение произошло в момент выездного совещания в ресторане ж/д вокзала. Радиостанцию вывели из строя, жд узел повреждён, но своими силами к обеду восстановим. В общем не переживайте и присылайте новых начальников и радистов с радиостанциями. Автомобильное движение к городу днём продолжалось. На КПП на въездах в город приняли от оккупантов и полицаев около сотни штук различного автомототранспорта тылового назначения.
К обеду принял доклад от зампотеха и зампотыла о доставшихся нам ресурсах, поставил задачи по восполнению потерь и вместе со своим НШ начал подготовку к рейду на Ростов. После обеда, забрав у Андрианова одну роту десантников, начал концентрировать подразделения ОМБрГ на ж/д станции и на аэродроме. В 18—00 в помещении ж/д вокзала провёл совещание с командирами служб и подразделений. Поставил задачу на рейд в Ростов. НШ выдал заготовленные карты по маршруту и карты Батайска и Ростова. Народ у меня подобрался лихой, но всё равно командиры малость подохренели от наглости и масштабности задачи.