Карлос (ЛП)

Думать необходимо быстро и успеть расставить ловушку, из которой невозможно выйти.

Я кладу телефон на прикроватную тумбочку. И поспешно выхожу из своей комнаты, намереваясь довести этот фарс до окончания сведения счётов. Пересекаю холл, сворачиваю налево в сторону бара, который в этот час совершенно безлюден. Я захожу за барную стойку и беру в холодильнике безалкогольный напиток.

Слышу, как открывается дверь. Голос Карлоса предупреждает одного из своих людей, чтобы тот внимательно следил за грузом.

— Карлос, — окликаю его, чтобы он знал, где я.

Перед входом в зал появляется его внушительное тело, и своим взглядом Карлос сразу приковывает мой. От этого внутри меня завязывается узел, который невозможно развязать.

— Как дела?

— Отлично.

Я наблюдаю, как приближается Карлос. От мужчины исходит настолько сильное напряжение, что его можно почти потрогать.

Карлос продолжает жёстко на меня смотреть, опустив руки на стойку.

— Мне нужно поговорить с тобой. Пойдём в мой кабинет.

Ужас пробегает по моим венам, учащая пульс.

Я следую за ним, не говоря ни слова.

Когда переступаю порог, он кладёт руку на основание моей спины, подталкивая внутрь.

— Садись, — приказывает резко.

Что происходит?

В состоянии боевой готовности я подчиняюсь. Гардоса наклоняется над столом и берёт лежащую на нём папку. Я узнаю её, это мой файл.

— Я просил тебя рассказать мне правду, прежде чем узнаю сам, — жёстко начинает он.

Мой желудок скручивается, когда Гардоса открывает папку. Сглатываю, пока он достаёт лист бумаги и поворачивает его ко мне.

На нём фотография: я с учениками из моего класса.

Закрываю глаза и глубоко вздыхаю.

Момент настал.

Когда я снова поднимаю взгляд на Карлоса, он выжидает, упираясь руками в бёдра.

Я смотрю на него, и моё сердце замирает.

«Я труп».

— Как получилось, что учительница иностранных языков вдруг перевернула свою жизнь и превратилась в мелкую воровку? — спрашивает меня. На его лице заметно дёргаются мышцы.

Вижу, как в нём пылает гнев, сияя огненной аурой.

«Пришло время покончить с этим раз и навсегда».

— Как тебе это удалось? — отвечаю вопросом, хотя уже знаю ответ.

Прикрытие не могло продержаться вечно, особенно с таким, как он.

— Это ты облегчила работу. Я послал человека разузнать о Валентине Харпер, но ты сама попалась, неожиданно остановившись в закусочной в Майами, — заявляет он угрожающе.

Карлос нависает надо мной, упираясь руками в подлокотники моего кресла.

— Ahora dime (Так, скажи мне), Дженнифер Блейн, какого хрена ты делаешь здесь, и что тебе нужно от меня? — орёт он, заставляя меня вздрогнуть.

С этого момента бессмысленно притворяться, Гардоса не поверит ни одному из придуманных вариантов.

Я кладу руку ему на грудь и толкаю, вставая. В удивлении, Карлос отступает и наблюдает, как я обхожу стол.

Если я правильно помню, его пистолет прикреплён под средним ящиком. Карлос столько раз трахнул меня на столе, что не вспомнить, но сейчас это сыграет мне на руку. Я сажусь в его кресло, и сердце пускается в бешеный галоп.

— Ты помнишь, что сделал 21 июля три года назад? — спрашиваю, выпрямляя спину. У меня пересохло во рту, а в животе продолжает нарастать напряжение.

— Ты мне скажи. Раз уж, похоже, знаешь, — огрызается, оставаясь на расстоянии.

Я наклоняюсь вперёд, стараясь, чтобы Гардоса не засёк.

— Ты разрушил мою жизнь, — обвиняю я, медленно доставая оружие и зажимая его между ног.

Он хмурится в замешательстве.

— Твоя жизнь? Я?

— Ты даже не знал о моём существовании, но посчитал своим долгом отобрать у меня всё! — восклицаю на грани отчаяния.

— Я не люблю загадки, говори прямо! — раздражённо заявляет он, хлопая руками по столу.

Очень медленно, чтобы Гардоса ничего не заподозрил, я снимаю с предохранителя.

— Карлос Гардоса любит детей, и всё же он не раздумывал дважды, когда дело дошло до убийства моего сына, — выплёвываю с презрением.

«Монстр, ты должен умереть».

Он выпучил глаза и словно ошпаренный, сделал шаг назад.

— Я не убиваю, не говоря уже о детях. — При этом выглядит расстроенным, но я знаю — он лжёт. Я знаю правду.

— Я тоже должна была умереть вместе с мужем и сыном, но решила выйти из дома, чтобы купить вино, и к моему возвращению я потеряла всё! — кричу я, разрывая горло.

— О чём ты, бл*дь, говоришь? Я никого не убивал! — протестует он, крича в свою очередь.

— Не ври, гад. Мой муж расследовал твои махинации, он был отличным прокурором, и ты знал, что он сумеет закрыть тебя.

Карлос пытается приблизиться, но пистолет, который я направляю на него немедленно заставляет его отступить.

— Оставайся на месте.

Карлос наклоняет голову на бок и смотрит на меня.

— Зачем ты здесь, Дженнифер?

— Я жду этого дня уже три года, — отвечаю, поглаживая спусковой крючок. — Я тренировалась, жила как преступник, научилась сосуществовать со всем этим дерьмом с одной целью — убить тебя.

Карлос не выглядит испуганным, просто выдерживает мой взгляд.

— Ты потратила три года на разработку плана, как убить меня? — спрашивает задумчиво, потирая подбородок. — Удивительно, — продолжает, покусывая нижнюю губу. — Очень жаль, что ты потратила столько сил, ненавидя не того человека. Потому что не я убил твою семью. Повторюсь: я бы никогда не сделал ничего подобного.

— Да ладно, Карлос, — горько смеюсь я, — ни один виновный не признается, зная, что если сделает это, то подпишет себе смертный приговор.

В ответ Гардоса садится, устраиваясь поудобнее.

— Я могу быть виновен во многих преступлениях, но не в этом, — решительно заявляет он. — Садись, Дженнифер, давай поговорим, — продолжает, указывая на стул рядом.

Как ему удаётся держать себя в руках даже в такой ситуации? Я ожидала мольбы, реакции страха, но не этого.

— Это ты направляешь на меня пистолет, можешь потерять ещё пять минут, верно?

Он прав, но я не понимаю, в чём смысл. И всё же решаю уступить ему, продолжая целиться в голову.

— Расскажи мне о своём муже и сыне, — говорит он, переводя взгляд на мои искривлённые губы.

— Ты уже всё знаешь. Не прикидывайся дурачком, — нетерпеливо отвечаю.

«Я теряю время».

— Если не возражаешь, я хотел бы услышать твою историю, — настаивает он, сжимая челюсть. Его пальцы барабанят по подлокотникам, усиливая мою нервозность.

— Ричард Уильямс, окружной прокурор, — говорю я, когда боль в животе становится адской.

Он смотрит на меня, сцепив руки под подбородком.

— Я знаю, кем он был.

«Он признал, это уже что-то».

— Конечно, знаешь, ты убил его, — отвечаю я, наклоняясь вперёд.

Злость нарастает, голова тяжелеет, а боль в груди становится нестерпимой.

— Я не убивал его — упорствует Гардоса. — Я знал Ричарда, потому что вместе со своим партнёром он был одним из многих людей, которые сотрудничали со мной.

Не смотря на шок, я стараюсь быть настороже.

Это ложь, одна из худших.

— Ты лжёшь. Он был правильным человеком с верными ценностями. Ричард никогда бы не захотел иметь дело с таким, как ты.

Карлос хмурится, а потом наклоняет голову в сторону.

— Ты удивишься, узнав, сколько добродетельных людей на самом деле гнилые насквозь.

Это неправда. Он просто пытается меня запутать.

— Мой муж никогда бы так не поступил, ты лжец! — кричу я, не в силах сдержаться.

В ответ Карлос скрежещет зубами, а потом проводит рукой по шее, поднимая лицо к потолку.

— Ты мне не веришь? Открой шкаф позади тебя, вторая дверца, третья полка внизу. Найдёшь оранжевую папку под названием «Бухгалтерия».

«Это не может быть правдой».

— Ты просто хочешь отвлечь меня, не пытайся.

Он возвращает свой взгляд ко мне, а затем наклоняется вперёд.

— Мне не нужно отвлекать тебя, я говорю правду. Чтобы понять, ты просто должна увидеть это своими глазами, — произносит холодным и контролируемым тоном. Комнату заполняет тишина, медленно, как века, текут секунды.