Страница 4 из 17
Герда кинула на девушку сочувствующий взгляд. Одна из немногих, она знала, что творится у её госпожи на сердце, но вынуждена была молчать, особенно в присутствии этой напыщенной графини в модном платье ярко-фиолетового цвета.
Они вновь вышли на крыльцо, около которого уже стояла карета, запряженная четверкой. Амалия обеспокоено посмотрела на лошадей, прижимавших уши, но промолчала. Ей, как и животным, почему— то не нравился ни этот дождь, ни порывы ветра, весь день клонившие деревья к земле.
– Остался последний перегон, – уже знакомый капитан вновь подошел к ней. Девушка заметила, что его тщательно напомаженные усы намокли и понуро обвисли, но это не портило ему настроение, как, впрочем, и его подчиненным: драгуны уже предвкушали, что к вечеру окажутся в родных казармах. Амалия вздохнула. Дорога так утомила её, что она уже не испытывала ни радости, ни страха перед встречей со своим женихом и его царствующими родителями. К тому же она уповала на то, что сегодня её проводят в гостевые комнаты, а уже завтра устроят торжественный прием в каком-нибудь парадном зале огромного дворца.
Девушка послушно села в экипаж, позволила горничной накинуть ей на ноги теплое покрывало, подложив под него нагретый кирпич. Графиня поднялась следом и долго возилась, устраиваясь поудобнее, Герда вновь забилась в свой угол. Дверца захлопнулась, и карета покатилась, со скрипом отсчитывая мили, остававшиеся до въезда в столицу.
Они остановились так внезапно, что Амалия, успевшая задремать, вздрогнула и сразу же открыла глаза. Её провожатая, напротив, лишь захрапела еще оглушительнее, пышная грудь колыхалась, а толстые, слегка расплывшиеся губы смешно причмокивали после каждой рулады.
Герда понимающе скривилась и обменялась со своей хозяйкой насмешливым взглядом, затем Амалия решительно распахнула дверцу и вышла.
В вязких серых сумерках все искажалось. Туман стелился по дороге, скапливаясь в сырых лощинах, мокрые, словно потускневшие листья деревьев то и дело подрагивали на ветру, осыпая путников тяжелыми холодными каплями, даже лошади, от которых шел пар, напоминали таинственных животных, появившихся из потустороннего мира. И, словно в подтверждение нереальности, откуда-то издалека прозвучал набат.
– Контесса… – капитан вынырнул из серой хмари, словно призрак, заставив вздрогнуть. На секунду подумалось, что это – происки фейри, решивших забрать к себе невесту императора… Девушка повернулась к нему:
– В чем дело, капитан, почему мы остановились? И почему звонит колокол?
Он замялся, словно решаясь:
– Мои люди заметили, что имперский флаг над воротами приспущен, это означает…
– Смерть члена императорской семьи, – кивнула Амалия, не зная, радоваться ли ей внезапной отсрочке, поскольку свадьбу наверняка отложат из-за траура. Она не могла вспомнить, если ли у императора престарелый или же больной родственник. Кажется, была сестра, которая умерла много лет назад, и племянник, сын этой самой сестры, который был воспитан императором. Племянник лет на десять старше самого кронпринца, следовательно, ему было около тридцати двух-тридцати пяти лет. Насколько девушка знала, принц Рудольф служил в одном из полков и вел достаточно вольготную жизнь, на этом ее познания о семье, в которую она должна была войти, заканчивались.
– Хотел бы я знать, кто умер, – между тем пробормотал капитан.
– Для этого нам надо доехать хотя бы до ворот, – заметила Амалия. Её собеседник согласился.
– Да, вы правы, позвольте, я помогу вам, – он протянул руку, контесса оперлась на нее, чтобы вновь сесть в карету. Графиня так и не проснулась. Герда вопросительно посмотрела на свою госпожу, та пожала плечами:
– Похоже, Герда, моя свадьба откладывается: в Империи объявлен траур…
– И слава богу! – шепотом ответила ей служанка, косясь на спящую графиню. – Сначала траур, потом еще что… глядишь, и совсем расстроится!
– Да ты просто полна оптимизма! – Амалия невольно улыбнулась. – Думаешь, такое возможно?
– Почему нет? – беззаботно отозвалась горничная. – Вы же не знаете, кто сейчас умер. Не рове́н час сам император преставился, – она осенила себя знаком четырехлистника. – Думаете, наследник, освободившись от папаши, будет слово держать? Нет! Найдет себе, уж простите, посмазливее и поглупее!
– Откуда ты знаешь?
– Да пока вы на балах оборки своего белого платья пачкали, я много чего про Леопольда этого слышала, – фыркнула Герда. – Вам говорить не хотелось, чтоб не расстраивать.
Она вновь насупилась и сделала вид, что игнорирует вопросительный взгляд госпожи.
– Скажи, раз начала! – потребовала Амалия.
– Да какая разница, о чем слуги треплются? – та попыталась отмахнуться.
– Герда! – девушка зло топнула ногой и сразу оглянулась, не разбудила ли графиню, поколебалась, добавила сонных чар и вновь повернулась к служанке. – Ну? Говори!
Девица вздохнула. Было видно, что ей очень хочется поделиться со своей госпожой. Амалия нахмурилась.
– Последнее предупреждение! – как можно тверже произнесла она. – Или ты говоришь все, или я отошлю тебя обратно!
Она блефовала, но Герда поддалась на угрозы, или просто хотела поделиться услышанным.
– Да бабник он, ваш женишок, гуляка и бабник! Говорят, какую— то девицу дворянского рода обесчестил, что бедняжку спешно замуж выдавали, а потом, поскольку папенька строго-настрого запретил к благородным подходить, Леопольд ваш начал с актерками по гримерным прятаться! – воскликнула девица.
Амалия улыбнулась: для служанки общение с актрисами было верхом неприличия.
– Смейтесь, смейтесь, только мужчины своих привычек не оставляют после свадьбы! – мрачно продолжила Герда.
– Я знаю, – на душе опять стало тоскливо, – Но ты же знаешь, что императору…
Она осеклась, потому что карета опять остановилась. Пауза затягивалась, и, не выдержав, Амалия вновь выглянула наружу. Освещаемые скупым светом газовых фонарей, уланы растерянно стояли около городских ворот. Девушка заметила их потрясенные лица и абсолютно растерянный вид командира.
– Капитан, – окликнула она его. – Что там?
Он посмотрел на вверенную ему девушку, точно видел впервые. Амалия нахмурилась, от её взгляда не укрылось то, как мужчина побледнел.
– Что случилось? – повторила она, чувствуя, что сердце буквально замирает, чтобы потом пуститься вскачь. – Кто умер?!
Капитан вздрогнул, дернул ворот мундира с такой силой, что золоченые пуговицы посыпались на землю, затем как-то странно взглянул на Амалию. По его взгляду она уже знала ответ, но все равно оказалась к нему не готова:
– Император… императрица… и кронпринц… они все… Яхта разбилась о скалы…
Амалия откинулась на подушки. Вдруг стало очень тяжело дышать, сердце словно сдавило железным обручем. Наверное, ей надо было обрадоваться, что столь нежеланная свадьба не состоится, но девушка не чувствовала ничего, кроме страха. Смерть наследника престола освобождала её саму, но перечеркивала все договоренности отца с Империей, а значит, эрцгерцогство окажется беззащитным перед Северным королевством. А новый император? Будет ли он соблюдать договоренности своего предшественника. Земли эрцгерцогства Норрик всегда было лакомым куском… В ушах вдруг загрохотали пушки. Она представила себе безжалостно вытоптанные зеленые луга, обезлюдившие деревни и землю, потемневшую от крови.
Не важно, кто на них нападет: Аустрих или Северное королевство, итог для ее родины будет один: она просто перестанет существовать. Амалия беспомощно посмотрела на свою служанку, в ее глазах она заметила отражение своего ужаса. Конечно, Герда не могла понять всего, но известие о смерти императорской семьи потрясла и её тоже.
– Что же мне теперь делать, Герда? – прошептала девушка абсолютно белыми губами. – Что мне делать?!
– Что случилось? – графиня Ольшанска томно потянулась, пробуждаясь. – Мы приехали?
– Император… – выдавила служанка, понимая, что её госпожа не может сказать и слова. – Он… они все умерли…