Позывной «Хайтек»

Итак, следующие два клиента пришли на место. Я уже подъезжал к кафе, когда пришло ещё одно сообщение от Насти «Были звонки на телефоны, клиенты срочно уходят». Это значило, что мой план провалился. Настя сейчас в кафе, но она вне подозрений, загримирована под школьницу и попивает сок или фреш. Нужно было действовать быстро. Я подъехал прямо к парадному входу в кафе. В этот момент Краев и Бероев уже выходили. Я остановился вышел и прижимая к бедру пистолет с глушителем шагнул в сторону «оборотней в погонах». Стрелял двойками, сначала обоим в грудь, а потом подошёл и сделал контроль в голову. Бросил карту таро на грудь следователю, быстро сел в «сузуки» и рванул с места происшествия.

Будучи на службе по первому контракту, мне довелось в самом начале пройти подготовку в специальной школе. Я был нацелен по специализации как «айтишник». Это предполагало работу с оборудованием слежения, взломом кодовых и электронных замков и прочими делами, связанными с компьютерными программами. Но от остальных умений, такие как стрельба или рукопашный бой меня никто не освобождал. В той школе был пожилой инструктор, который давал знания по отрыву от слежки или преследования.

– Помните, что не следует впадать в панику. Не нужно делать беспокойных движений. Если за вами нет прямой погони, ведите себя на чужой или враждебной территории так, будто вы находитесь в собственном парке. Бегущий человек или паникёр привлекает много ненужного внимания – говоря это, инструктор опирался на собственный опыт.

Вот и сейчас сидя в машине, я вспомнил слова того инструктора. Изначально у меня был план ухода с места ликвидации. Просто прошла небольшая коррекция. Я вернулся к первоначальному плану. Через четыре квартала я свернул во дворы к старым, жилым постройкам. За одной из пятиэтажек был небольшой пустырь, где в большом количестве росла акация. Вот туда я и заехал. Ещё вчера я решил, что «сузуки» придётся бросить, поэтому приготовил канистру с бензином. Можно было, конечно, просто протереть поверхности в салоне. Но кто его знает, где я мог оставить отпечатки пальцев. Экспертиза может снять жировые следы или ДНК, а огонь уничтожит всё. Машину я поджёг и удалился сквозь кусты акации. Вероятней всего меня кто-то запомнил, но я был загримирован, что позволяло снизить риск опознания до нуля. Со мной была сумка-рюкзак со спортивной одеждой. В безлюдном месте я переоделся и снял грим и накладную бороду с усами. Одев спортивный костюм и бейсболку с кроссовками, стал походить на спортсмена на пробежке.

Через два часа прибыл на квартиру Насти, девушка уже была здесь.

– Я там потусовалась вместе с зеваками, свидетели говорят о кавказце. Но машину думаю спалили, там есть камеры наблюдения прямо на улицу, – сообщила она.

– Я сжёг машину. Так что из города можно уходить. Мы отомстили за Риту Мелову. Думаю, будет очень большой переполох в полиции. Банда Алиева скорей всего развалится, а если нет, то их ждет передел территорий. Так всегда бывает, когда сильного лидера ликвидируют. Не думаю, что братья смогут поднять упавшее знамя. Я тщательно отслеживал их роли в группировке. Из сильных и волевых там остался Рафаил Сабуров, ну думаю, что это не та фигура, которая сможет удержать всё в своих руках. К тому же их ждёт разборка с грузинами. На убийство ментов обязательно обратит внимание Москва.

«Пума» ничего не ответила. Она сидела задумчивая, а я взялся за компьютер, следовало перевести часть денег на детский фонд, координаты которого давала Настя.

– Настя, а ты работала уже с этим детским фондом? – вывел я девушку вопросом из задумчивого состояния.

«Пума» вздрогнула и посмотрела на меня, я повторил вопрос.

– Да. Я отправляла деньги на наш детдом через этот фонд. Предварительно проверяла его конечно. Они оставляют себе какой-то маленький процент, но зато отслеживают целевые расходы.

Я видел, что Настя о чём усиленно раздумывает, но торопить её не стал, посчитает нужным сама скажет. Отправил предложение о благотворительности на детский фонд и запросил у них проект договора и условия, дал адрес дежурной почты. Долее я решил зайти на новостной сайт телевидения. У меня появилась мысль поговорить с журналистами о криминогенной обстановке в городе. В общем занялся текущими заботами.

Поздно вечером Анастасия видимо созрела и вызвала меня на разговор.

– Лёнь, я подумала, может стоит заняться серьёзно тем, что будем наказывать всяких подлецов и преступников? – и Настя выжидающе посмотрела на меня.

Вопрос был не праздный. Честно сказать мне и самому в последние дни приходили такие мысли в голову. Но ведь раньше я даже не заморачивался об этом. Я не то, чтобы патриот своей страны, скорее сам себя я бы так не назвал. Может просто серьёзно не думал об этом? Даже когда служил по контрактам, большую часть времени мы проводили в командировках за пределами России. Я бы нашу, ту группу, назвал скорей наёмниками, чем служивыми людьми. И платили нам очень неплохо. Я совершенно не испытывал мук совести по поводу совершённого мною в последние дни. А кстати почему? Задумался уже сам. У меня ведь даже не было «отходняка» после адреналинового всплеска. Может это связано с вновь приобретёнными способностями? Вполне возможно.

– Лёнь, ты уснул что ли? – Настя напоминает мне о заданном вопросе.

– Понимаешь, сестрёнка, не всё так просто. Мы ещё не погрузились полностью в это болото. Сдёргивать деньги это одно, а вот заниматься ликвидацией совсем другая ситуация. За нами начнётся настоящая охота. Получится что мы выступим против системы, которая отфильтровывалась десятилетиями, и начиналось это ещё при Союзе. В финале нас может ожидать побег из страны. В ФСБ нет дураков, подлецы встречаются, а глупцы там не задерживаются. Ты готова к такому повороту событий? Причём я не уверен, что даже при случае бегства нас оставят в покое. Может придётся прятаться в какую-нибудь дыру в Азии.

– Я лично готова. Ты думаешь я из шалости стала хакером? Как бы не так. Меня трясёт от жадности людей, обречённых властью. С экранов телевизоров одно говорят, а в жизни поступают по-другому. И закон им не закон. Не хочу спокойно на это всё смотреть.

– Я вот что тебе предложу. Сейчас мы сделаем перерыв дней на десять, потом уберём мэра. И только потом вернёмся к этому разговору. Хорошо?

Настя кивнула головой. В последующие дни я планировал собирать информацию о дилерах наркотиков и последить немного за мэром.

Июнь 2020 год. Москва – Сочи. Подполковник Семён Чернов.

Подполковник юстиции Семён Ильич Чернов, старший следователь по особо важным делам при Председателе Следственного комитета Российской Федерации, шёл по вызову Председателя СК РФ и гадал, за какой такой надобностью его вызвали на самую верхушку. Руководитель управления по расследованию особо важных дел полковник Шестаков ничего не прояснил, а может просто не стал пояснять, только сообщил, что вызывает Чернова к себе генерал-полковник Иван Иванович Быстров. В Управлении по расследованию особо важных дел Семён Чернов работал шесть лет. В свои сорок пять лет, он имел опыт работы следователем больше двадцати лет. Начинал ещё в МУРе. Повидал на своём веку Семён преступников, всегда дело доводил до конца. Для начальства в некоторой степени неудобен, для преступников нехорош тем, что не берёт взятки. Вот и сейчас подполковник шёл и думал, что его ждёт от начальства, нагоняй или похвала. Хвалить тоже было за что. С такими мыслями и переступил порог высокого начальства.

– Проходи, Семён Ильич, присаживайся, – предложил Быстров.

Когда Чернов уселся на стул, генерал-полковник встал со своего места и пересел напротив Семёна. Генерала Семён Ильич знал давно, в самом начале своей карьеры, даже поработал под руководством Быстрова. По этой причине общались порой по-простому, по-свойски так сказать.

– Не догадываешься для чего я тебя вызвал? – задал вопрос генерал-полковник.

– Гадать о начальстве не благодарное дело. На самый верх вызывают наградить или стружку снять. Но бывает и новое дело поручить, от которого зубная боль может появиться.